Александр Колесник - Мифы и правда о семье Сталина

Мое твердое мнение, что Василия убрали по злобному умыслу Хрущева. Василий много знал о нем и его окружении, об их недостатках. При борьбе все средства хороши, даже взятые из давней истории, как надо расправляться с неугодными. Позже Хрущеву доложили о критическом состоянии здоровья Василия и результатах: если он умрет в тюрьме, это примет политическую окраску. Поэтому-то Хрущев и принял решение освободить Василия и пригласил на прием. При встрече и беседе Хрущев, кривя душой, положительно отозвался об отце Василия, даже говорил то, что произошла ошибка при аресте Василия. Это Василий рассказал бывшему своему заместителю Е. М. Горбатюку.

Василию действительно восстановили прежнее звание, положенную пенсию, дали трехкомнатную квартиру в Москве, вернули автомобиль, дали шестимесячный санаторный отдых, предварительно положив на лечение в госпиталь имени Бурденко.

Пройдя курс лечения, Василий был направлен в Кисловодский санаторий, там в это время находился на лечении бывший инспектор по технике пилотирования истребительной авиации при командующем Василии, полковник в отставке, дважды Герой Советского Союза Смирнов Алексей Семенович вместе с женой. С первого дня они несколько дней провели вместе, сидели за одним столом. В одну из ночей в комнату Смирнова громко постучали. Смирнов открыл дверь, перед которой стояли четверо в гражданской форме. Один из них в требовательном тоне задал вопрос: «Где Василий?»

Смирнов ответил: «Не знаю». Тогда другой из них сказал: «Если будет установлено твое участие в пропаже или исчезновении Василия, звезды тебе не помогут!» Смирнов ответил: «Не вами даны они, не вам и решать их судьбу».

Вы пишете: «По распоряжению отца Василия повсюду сопровождала охрана НКВД, даже когда он ездил в школу». А по чьему распоряжению и для какой цели сотрудники МВД преследовали Василия, когда он находился в санатории на лечении и до конца жизни?

Потом выяснилось, что за Василием приезжала машина и он оказался в Грузии, где при встрече с земляками по их просьбе рассказывал о сложившейся его судьбе, ответил на ряд других вопросов. Об этом срочно сообщили Хрущеву, последовало распоряжение, минуя Москву, Василия отправить в Казань заместителем начальника порта гражданского флота, где он вскоре умер, похоронили его на Казанском кладбище, поскольку Светлана на просьбу похоронить Василия в Москве на Новодевичьем рядом с матерью получила от Хрущева категорический отказ.

Причина ясна, пояснений не требуется: разделался без остатка и вышел победителем, используя все ему доступное и присущее.

Для сопоставления приведу поведение и падение без взлета сына Хрущева, который был летчиком. Он прибыл в 5-й корпус штурмовой авиации, командующим был там Н. П. Каманин. С его слов, сын Хрущева — пьяница беспробудный, до полетов допускать было нельзя. Во время одной сильной пьянки застрелил офицера, был осужден в штрафной батальон, где был убит в первом бою. Хрущев в это время являлся членом Военного совета фронта, куда входил штурмовой авиационный корпус, а отец не виноват в падении сына без взлета.

Ветеран партии, ветеран Вооруженных Сил, участник хасановских боев и Великой Отечественной войны, полковник в отставке И. П. Травников, г.Москва».

Что ж, полковник И. П. Травников дополнил многие моменты судьбы Василия. В его письме явно чувствуется стремление самому разобраться в тех исторических событиях, свидетелем и участником которых он был. Но на его суждение о том, что автор данного материала не назвал ни звания, ни фамилии человека, на чье место якобы Сталин хотел назначить Василия, переместив для этого одного из командиров авиационного корпуса, и что это «несолидно, по-базарному», я могу ответить.

Действительно, фамилия этого человека не была названа и только потому, что информация не подтвердилась. А касалось все это Е. Я. Савицкого.

В интервью газете «Московская правда» 29 января 1989 года Савицкий сказал: «Фамилия моя действительно не названа… Тем комкором, на чье место метил Василий, был я. Дальше автор справедливо пишет, что утверждение его собеседника оказалось неверным: я командовал истребительным авиационным корпусом, а Василия поставили на другой, где до него был командиром генерал-лейтенант Белецкий, подписавший, кстати, ему в 1945 году весьма нелестную характеристику. В статье она приводилась. Корпус наш располагался в Германии. А в Москву меня точно тогда перевели, но не из-за Василия, хотя тот и пытался интриговать».

А вот что рассказал дважды Герой Советского Союза, маршал авиации Евгений Яковлевич Савицкий (отец летчика-космонавта СССР Светланы Савицкой) о знакомстве с Василием Сталиным, поделившись некоторыми наблюдениями:

— Это произошло в Германии, в конце войны. До того я только слышал о нем: Вася Сталин, Вася Сталин, всемогущий Вася Сталин. Что греха таить, перед ним все преклонялись, боялись его. Я тогда командовал истребительным авиакорпусом. И вот приходит приказ: назначить Василия Сталина командиром 286-й дивизии ко мне в корпус. Это было полной неожиданностью. Ну, все, думаю, неприятностей теперь не оберешься. Признаюсь, что и оробел несколько: сын такого отца. Это мы сейчас знаем про учиненные Сталиным репрессии, справедливо называя его палачом. Тогда же мало кто и в мыслях мог подобное допустить. Мы обожествляли его, считали, что кругом нас враги — внешняя и внутренняя контрреволюция, а Сталин со всеми борется.

Ладно, прибывает в корпус Василий. И что меня сразу поразило — со свитой: адъютант и четверо охранников. Я сказал ему, что нужно как положено сдать и принять дивизию. Он отмахнулся небрежно: «Вот еще, не хватало. С завтрашнего дня вступаю в командование». Тут уж мой характер дал знать о себе. «Подождите, — ответил ему, — здесь я командую корпусом, так что будьте добры делать так, как я говорю». — «Нет, — услышал в ответ, — делать будете, как я скажу». То есть он сразу попытался диктовать свои условия. Все-таки я настоял, чтобы он принял дивизию по всем правилам. А в принципе он, конечно, был неуправляемым. И я уже тут ничего не мог поделать. У вас в статье Василий показан относительно мягким человеком, вызывающим даже жалость: пить его научили, баловали. Но, видно, были в нем заложены какие-то недобрые гены, если, повзрослев, он стал таким деспотичным, мстительным, привыкшим жить на широкую ногу, всеми командовать. Я могу вспомнить немало ужасающих выходок Василия, по следам которых потом из Москвы приходили указания: дело не заводить, замять. И заминали.

— Но он ведь все-таки был вашим подчиненным. Подали бы рапорт…

— Легко сейчас говорить: подали бы рапорт. А ты подай его, когда у всех коленки трясутся. Всесильным считали Василия Сталина. Потом разобрались в его хитростях. От отца он тогда в отдалении был, особым его расположением не пользовался. Но мы-то не знали того. А вот с сестрой своей, Светланой, которая жила с отцом, была его любимицей, часто сносился. Ну и узнавал от нее многие «придворные тайны». Очень умело этим пользовался. Был тогда главкомом ВВС К. А. Вершинин. Вызвал он чем-то серьезное недовольство Сталина, о чем Василию Светлана рассказала. Тот начинает открыто недовольство проявлять: Вершинин-де плохой, снимать его надо. И действительно, через пять-шесть дней Вершинина снимают, через несколько лет он снова станет главкомом ВВС. А у всех тогда сложилось впечатление, что это Вася Сталин его снял.