Николай Зенькович - Имя, ставшее эпохой. Нурсултан Назарбаев: новое прочтение биографии

Первый состав Политбюро был избран на пленуме ЦК РКП(б) 25 марта 1919 года. Членами Политбюро стали В. И. Ленин, Л. Б. Каменев, Н. Н. Крестинский, И. В. Сталин, Л. Д. Троцкий; кандидатами – Н. И. Бухарин, Г. Е. Зиновьев, М. И. Калинин. А вообще-то впервые Политическое бюро ЦК было образовано на заседании ЦК партии 10 (23) октября 1917 года для политического руководства вооруженным восстанием.

Постепенно в Политбюро сосредоточилась вся полнота политической, экономической и правовой власти в стране. Его деятельность была засекречена до невероятной степени. А решения становились высшим законом для всех граждан, выше самого закона и даже Конституции, которые выступали лишь в качестве подсобного инструмента. С течением времени Политбюро было своеобразным сверхправительством.

Были ли сведения счетов на самом высоком партийном олимпе? Были даже расстрелы. По приговорам их же товарищей. Были и покончившие самоубийством.

После запрещения КПСС в 1991 году созданная победившими российскими властями комиссия по рассекречиванию документов Политбюро ЦК обнаружила два интересных документа под грифом «Особая папка» с предупреждающими надписями: «Вскрывать только с разрешения Генерального секретаря ЦК КПСС».

В первом пакете находился протокол заседания Политбюро, проходившего в 1986 году: установить размер пенсии членам Политбюро в 800 рублей с сохранением дачи (пять человек обслуживающего персонала), автомобилей «Чайка», «Волга» и т. д. Во втором пакете – постановление от 24 марта 1983 года: членам и кандидатам в члены Политбюро старше 65 лет начинать работу в 10 часов утра и заканчивать в 17 часов с обязательным соблюдением перерыва на обед.

В прессе того времени найденные пакеты язвительно назывались самыми секретными документами Политбюро.

А теперь коротко о Секретариате ЦК. Он существовал тоже с марта 1919 года и осуществлял руководство текущей работой, прежде всего по организации проверки исполнения решений и подбору кадров, а также направлял работу аппарата ЦК.

В свое время председатель Совмина СССР Николай Иванович Рыжков, побывавший и рядовым секретарем ЦК КПСС, и членом Политбюро, занимательно описал ритуал заседаний Политбюро, которые, как правило, проводились в Кремле.

С незапамятных времен секретари ЦК и кандидаты в члены Политбюро собирались в официальной приемной (ее Рыжков окрестил «предбанником») перед залом заседаний. По его другую сторону располагалась так называемая «Ореховая комната» (там и впрямь стояла орехового дерева мебель), которая разделяла зал заседаний и кабинет генсека.

Обычно в ней уже ждали члены Политбюро. Туда являлся и генсек: то за минуту до назначенного срока, то за десять-пятнадцать минут, если хотел обсудить что-то с соратниками накануне. В назначенный час он входил в зал заседаний во главе команды членов Политбюро. Секретари ЦК и кандидаты в члены Политбюро, люди второй и третьей ступенек, уже были в зале, и две «команды» вежливо здоровались за руку – каждый с каждым, как футболисты на поле перед игрой. Рыжков иронизировал: «Смешновато со стороны выглядело…»

Но вот наступил давно ожидаемый день 12 декабря 1974 года. На заседание Секретариата ЦК вынесен вопрос: «О работе Темиртауского горкома Компартии Казахстана и парткома Карагандинского металлургического комбината по укреплению трудовой и технологической дисциплины, улучшению производственных и культурно-бытовых условий трудящихся на комбинате».

Нурсултан Абишевич вместе с группой руководителей ЦК Казахстана, Карагандинского обкома и Темиртауского горкома тоже прибыл в Москву. Накануне заседания ему передали, что с ним хочет встретиться секретарь ЦК Михаил Андреевич Суслов.

В 1974 году второму человеку в партии, как называли Суслова при Брежневе, исполнилось 72 года. После той памятной для Назарбаева встречи Суслов пробыл в своей высокой должности еще восемь лет.

О нем написано и сказано много разного. В горбачевские времена – особенно много несправедливого и обидного. Его насмешливо называли «серым кардиналом», ортодоксом, ограниченным и даже ущербным деятелем. Тем не менее лучше его никто не знал теорию марксизма-ленинизма, никакой другой деятель не олицетворял всю практику и все изменения политики КПСС в эпоху Хрущева и Брежнева, где он играл ключевую роль.

А в эпоху Горбачева с ним, уже мертвым, расправились грубо и бесцеремонно. В феврале 1989 года Михаил Сергеевич отменил постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, принятое в феврале 1982 года, об увековечении памяти Суслова, похороненного, кстати, у Кремлевской стены, рядом с могилой Сталина. В соответствии с новым постановлением снесли мемориальную доску на улице Моховой и переименовали проспект на юго-западе Москвы, носивший его имя.

Суслов не был похож на многих своих коллег в Политбюро. Более того, по своему опыту, знаниям, общей культуре был на голову выше других секретарей ЦК. Не терпел праздных разговоров, был строг и деловит. Особенно когда председательствовал на заседаниях Секретариата. Брежнев поручал вести их именно ему, а сам предпочитал председательствовать на Политбюро.

Суслов вел заседания четко, лаконично, не позволял славословить никому. По воспоминаниям бывшего главного редактора газеты «Советская Россия» М. Ф. Ненашева, только чрезвычайное происшествие могло стать причиной того, что Секретарит мог продлиться более часа: «На выступления 5–7 минут. Не уложился, уже через минуту Суслов говорил: «Спасибо», и смущенный оратор свертывал свои конспекты. Признаюсь, Суслова мы, участники тех совещаний, редакторы газет В. Афанасьев, Л. Толкунов, вспоминали не раз, когда его председательское место заняли Черненко, Горбачев… и неудержимые многочасовые словопрения захлестнули мутной волной заседания исполнительного органа партии».

Большинство решений на заседаниях Секретариата ЦК, которые он вел, принимал самостоятельно, ни с кем не советуясь. Когда ему говорили, что другое решение согласовано с Брежневым, отмахивался: «Я договорюсь». Брежнев действительно доверял ему, потому что был уверен: тот не претендует на его место.

Выделялся стопроцентным личным аскетизмом, строго следил за соблюдением норм морали. Никогда не принимал никаких подарков и подношений. Ярый демократ, «архитектор перестройки» Александр Николаевич Яковлев рассказывал такой случай. Как-то Суслов увидел по телевизору, что после хоккейного матча команде-победительнице вручили в награду телевизор. На другой день был снят с работы директор телевизионного завода. Суслов спросил:

– Он что, свой собственный телевизор отдал?

Провел через ЦК решение, которым запрещалось работникам аппарата домогаться академических званий. Все свои гонорары и дополнительные заработки сдавал в партийную кассу. Туда же направлял и оставшуюся валюту после зарубежных поездок. Сегодня в это трудно поверить, но факт есть факт: ездил со скоростью 60 километров в час! В сопровождении машины охраны!