Борис Полевой - Полководец. Биографическая повесть

- Ну, друзья, видели вы, что такое настоящее артиллерийское наступление? - не без гордости сказал нам командующий артиллерией армии, который разместил свою штаб-квартиру в столь памятной для нас конюшне. Вот когда бог войны заговорил в полный голос. Видели, слышали?

Да, мы это видели и слышали. Крепкий у него голос, у этого бога войны. Звон в ушах стоял до вечера.

Рассматривая теперь карты наступательных операций 2-го, а потом 1-го Украинского фронта, отчетливо видишь и еще одну особенность полководческого почерка маршала Конева. Совершив прорыв даже на сравнительно узком участке фронта, он смело вводил в него танковые войска с заданием стремительно двигаться в глубь неприятельской территории, смело действовать на оперативном просторе. Стрелковым же частям, принимавшим, разумеется, активнейшее участие в самом прорыве, штурмовавшим одну за другой полосы вражеской обороны, приказывалось крепить фланги и форсированно наступать по следам танковых армий, заполнять пустоты, образующиеся после того, как проходили танковые армады.

Я беседовал об этом с генералом армии Иваном Ефимовичем Петровым.

Любивший в свободное время подумать над проведенными операциями, он не скупился и на весьма острые суждения.

- Со стороны можно подумать, что наш маршал, как азартный игрок, вгорячах бросает на стол все свои козыри, - говорил он. - А вдруг неприятель контрударом залатает прорыв и танки окажутся, как изволят выражаться наши противники, в мешке? Так это, может быть, и выглядит, если смотреть со стороны. Но мы-то видим не только сцену, мы, штабники, видим кулисы, мы знаем, что происходит за сценой до того, как поднимается занавес. Тут Иван Степанович работает как бухгалтер. Умело и точно все подсчитывает. Все как есть. И возможности транспорта и снабжения, учитывает даже характер своих командиров и командиров противника. Только когда все рассчитано, расставлено, подвезено, тогда и отдается приказ о наступлении.

Рассказывая, генерал снимает пенсне и протирает его круглые стекла; пенсне придает ему, бывшему рабочему парню, прослужившему в Красной Армии с первых месяцев ее создания, вид кадрового, потомственного офицера.

- Все рассчитано, дорогой мой, рассчитано и расчерчено. И заметьте себе, что ни на 2-м, ни на 1-м Украинском фронтах он при таких рискованных маневрах ни разу не засадил в окружение ни одного корпуса, ни одной дивизии.

Лучшим подтверждением слов маститого военачальника служит бросок с Сандомирского плацдарма на земли Западной Польши, а потом и Германии, начало которого я описал в предыдущей главе.

Операция развивалась молниеносно. Едва саперы успели очистить и отметить вешками пробитые артиллерией проходы, как в них влились две танковые армии - П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко. Оставив позади все, что уцелело от немецких войск после прорыва, оставив за стрелковыми дивизиями и корпусами право занимать, закреплять и очищать занятую территорию и укреплять фланги, двумя потоками устремились эти армии в глубь занятой врагом территории. Одна взяла направление на северо-запад и без больших боев, освободив город Ченстохов, продолжала движение к Одеру, другая развернулась вправо, севернее, в обход большого индустриального города Кельце и быстро овладела им.

В образовавшуюся за спиной этих армий оперативную брешь быстро влились стрелковые соединения, активно участвовавшие в самом прорыве, но, естественно, отстававшие от танкистов. Образовался так называемый «слоеный пирог». По второстепенным дорогам и по лесным опушкам отступали разрозненные немецкие части, а по основным магистралям двигались наши стрелковые дивизии.

А на флангах прорыва, куда немецкое командование подтянуло свежие части из резерва, сняв их с западноевропейского театра военных действий, завязалась ожесточенная борьба. Неприятель пытался подрубить под корень клин, узкой полосой пронзивший его фронт. Но фланги прорыва весьма расчетливо были укреплены стрелковыми частями.

Вскоре, освободив Кельце, армии правого фланга наступления прошли далеко на запад, а армия «левой руки», как принято было говорить в старину, уже рапортовала об освобождении Кракова.

Та же особенность полководческого почерка И. С. Конева проявилась при прорыве немецкого «Восточного вала» на Днепре, в боях с дивизиями неприятельской группы «Юг», которой командовал один из виднейших немецких полководцев - фельдмаршал Манштейн. Так же развивалось наступление после прорыва оборонительной линии на внешнем кольце Корсунь-Шевченковского плацдарма, так же было и в финале войны, завершившейся подлинно молниеносным марш-маневром наших танкистов через чешские Рудные горы на выручку восставшей Праге.

Маршал считает, что танковые рейды в оперативную глубину, в тылах противника - самая эффективная форма наступления.

- Но такой рейд результативен только тогда, когда проводится в тесном взаимодействии всех родов войск - стрелковых, танковых, артиллерийских и авиации, - говорит он. И подчеркивает: - Обязательно авиации, которая должна играть огромную роль и в подавлении опорных точек, и в уничтожении подтягиваемых резервов противника, и, наконец, в сопровождении танковых колонн с воздуха. Без этого прорыв может стать дорогостоящей авантюрой.

Ну а как оценивал эту боевую деятельность маршала противник? Я уже говорил, что войска, которыми командовал Конев, не раз встречались в бою с дивизиями группы «Юг» Манштейна, слывшего в неприятельской армии теоретиком. Конев жестоко бил этого полководца… И вот после войны, взявшись за перо, вспоминая те дни, Манштейн пытается оправдать свои неудачи, взвалить всю вину за поражение на Гитлера, не позаботившегося прислать вовремя подкрепление, которого он, Манштейн, требовал.

Имея в виду Кировоградскую операцию, одну из самых интересных операций, проведенных под командованием Конева на Правобережной Украине, Манштейн пишет:

«В течение октября Степной фронт, (С 20 октября 1943 г. фронт назывался 2-м Украинским.) командование которого было, вероятно, наиболее энергичным, подбрасывало все новые и новые силы на плацдарм, захваченный им южнее Днепра, между нашими Первой и Двадцать восьмой танковыми армиями. Перед противником, таким образом, открылся путь в глубину Днепровской дуги, на Кривой Рог и тем самым на Никополь, обладание которым Гитлер считал наиболее важным с военной и экономической точек зрения».

С большей выразительностью засвидетельствовал эффективность такого метода наступления немецкий историк второй мировой войны Курт Типпельскирх.