Марк Элиот - Джек Николсон. Биография

Джек изложил ей идею «Огня на поражение», когда работал с Хеллманом над сюжетом «Побега в никуда». Бюджет обоих фильмов составлял семьдесят пять тысяч долларов. Это были деньги Кормана, и он предупредил Джека и Хеллмана: если они превысят лимит хотя бы на один доллар, им придется платить разницу из собственного кармана.

«Огонь на поражение» снимали в штате Юта. Всё выглядело так, как будто буквально все, кроме Кормана и одного-двух самых солидных актеров, во время съемок непрерывно принимали галлюциногены. Это не фильм, а сплошной ураган, с совершенно непонятным сюжетом. В картине много скачек, стрельбы, смертей. «Огонь на поражение» стала потрясающей попыткой выйти за рамки жанра (и за пределы сознания, быть может). Хеллман вырезал бо́льшую часть истменовских диалогов, в том числе целиком первые десять страниц сценария, решив, что они мешают чистому визуальному эффекту.

То же самое попытались сделать и без Истмен с «Побегом в никуда». Его тоже снимали в Юте, и впоследствии Джек назвал «Побег» очень стильным «экзистенциальным вестерном» в духе Ингмара Бергмана. Монте Хеллман высказался конкретнее: определил «Побег» как «фильм ужасов в форме вестерна, чем-то вроде «Стрелка» Генри Кинга в виде триллера… Мы снимали обе картины буквально как одну. Кэрол писала один сценарий, я другой, потом мы искали местность, подходящую для обоих, и снимали всё сразу».

Полностью вымышленные, без какой-либо предыстории, эти фильмы подчеркнуто экспериментальны. В них нет ни одного индейца, ни капли кетчупа. Джек и Хеллман сумели снять два цветных вестерна, почти не выйдя за рамки оговоренного бюджета. (Когда они немного превысили смету, Корман, верный своему слову, вычел деньги из их гонорара.) Джек и Хеллман (Истмен имела постоянный оклад) в итоге заработали по пять тысяч долларов каждый. Корману понравилось увиденное на экране, и он понял: Джек, Монте и Кэрол как команда способны на многое, хотя сам пока не знал, на что именно.

Джек и Монте, впрочем, знали. В их фильмах речь шла о бунтарях и наркотиках, и душа Керуака смотрела на них с небес. Джек впоследствии поделился:

– Я, как «младотурок», жалел о необходимости любезничать с публикой… я думал, что это ненужное потворство. Когда мы с Монте сняли «Побег в никуда», то сказали друг другу: «Ну, по крайней мере, наш герой не читает Библию у лагерного костра». Для людей, выросших в пятидесятые годы, такая сцена была бы сродни пинку под зад.

Корман продал оба фильма «Уолтер Рид организейшн» для телевизионного проката в Соединенных Штатах и в 1966 году отправил Джека на Каннский кинофестиваль, чтобы показать картины вне участия в конкурсе, в надежде найти какого-нибудь иностранного дистрибьютора.

Джек вспоминал:

«Я впервые поехал в Канны. Меня никто не знал, но Жан-Люк Годар пришел на просмотр и подружился со мной в первый же вечер. С тех пор я числился «членом делегации» журнала «Кайе дю синема».

В делегацию Франции входили Франсуа Трюффо, Эрик Ромер и Клод Шаброль. Годар сказал Джеку, что ему очень понравилась «Огонь на поражение». Таким образом, начинающий актер вдруг оказался вместе с мэтрами Французской новой волны.

А еще Джек впервые понял: французы боготворили фильмы Роджера Кормана – в отличие от американцев. Он предвкушал, как они воспримут привезенные вестерны. Чтобы вместить толпы зрителей, которые желали видеть «Огонь на поражение» (лучшую из двух картин), Корман арендовал кинотеатр в Париже, неподалеку от Триумфальной арки, и «Огонь на поражение» при битком набитом зале шла там целый год [12].

Джеку так понравилось в Каннах, что он решил остаться, пока не закончатся командировочные. Но потом ему пришлось вернуться к суровой реальности Голливудского бульвара, где, в общем, было нечего делать. И «Огонь на поражение», и «Побег в никуда» не приняли в Штатах, невзирая на успех в Каннах. Еще один творческий союз, на сей раз с Истмен и Монте Хеллманом, распался.

Хеллман иначе описывал пережитое: «Тот год оказался самым продуктивным в моей жизни».

А Джек так не считал. Разница в восприятии объяснялась в первую очередь разницей характеров. Джек полагал: успех зависит от кассового сбора, а Хеллман превыше всех ставил его эстетическую категорию. На сей раз Джек решил – хватит бунта; следует влиться в мейнстрим, которого до конца жизни сторонился Хеллман.

Майк Медавой вспоминал:

«Монте имел настоящий талант, но весьма загадочный. Никто не сумел его разгадать. Он мог бы стать великим режиссером, но предпочел идти своим путем. Правда, никто, возможно даже он сам, не знал, что это за путь. Джека тянуло большое кино, и вполне оправданно. У него сложился характер, вполне позволяющий стать звездой, и ему этого отчаянно хотелось. Джек обладал тем неопределенным качеством, которое мы называем талантом. Все о нем мечтают, многие считают, что он у них есть, и мало кто обладает им на самом деле. Так вот у Джека талант был».

Незадолго до отъезда в Канны Джек и Сандра поссорились из-за денег, точнее, из-за их отсутствия. Когда он вернулся с пустыми карманами и нереализованными мечтами, ссоры участились. По настоянию Сандры они вместе побывали у психолога. Перед первым сеансом оба приняли ЛСД, что, видимо, не помогло.

Однажды они в очередной раз не разговаривали друг с другом. Джек решил сам починить тормоза в машине и, чтобы сэкономить тридцать пять долларов, купил инструменты, новые тормозные цилиндры и принялся за дело прямо на газоне. Тут зазвонил телефон. Джек вошел в дом, вытер руки ветошью и взял трубку. Звонил Корман – приглашал Джека в гангстерский фильм под названием «Резня в День святого Валентина». Ничего нового. За исключением того, что картину запускала крупная студия «Двадцатый век Фокс». Она заключила с Корманом контракт, и теперь всем светило больше денег, а еще возможность пользоваться студийным реквизитом, костюмами, услугами рабочих и так далее. Самое главное – директора студии пообещали не вмешиваться в процесс, они заключили контракт с Роджером Корманом, поскольку хотели фильм в духе Роджера Кормана. Режиссер пригласил Джека на роль одного из убийц – участников печально известной расправы в гараже. Джек искренне поблагодарил, он очень нуждался в деньгах и хотел вырваться из дома: они с Сандрой страшно раздражали друг друга.

Роль состояла только из одной реплики, но Джек выжал из нее все возможное. Когда кто-то из гангстеров замечает, что один из убийц (Джек) смазывает пули чесноком, то спрашивает, зачем. Джек отвечает: «Чтобы ты сдох от заражения крови».

Он придумал эту фразу на месте, и Корман пришел в восторг. Зрители тоже. «Резня» принесла Джеку больше славы, чем все предыдущие картины, вместе взятые. И больше денег – благодаря Корману. Он знал о финансовых проблемах Джека, которые, усугубляясь, грозили погубить брак с Сандрой. Джек даже не особенно был нужен ему в фильме, но Корман решил пригласить его на роль, а не просто предложить подачку.