Александр Лепехин - Туляки в боях за Отечество. Часть 1

На 17 июля в Заднепровье в распоряжении командира 601-го гаубичного полка – начальника артиллерии боевого участка № 3 полковника Якушева имелось: гаубиц 152-мм – 9; 122-мм – 14 (данных на 3-й дивизион 632-го гаубичного полка не установлено – авг.); конский состав – 362 лошади; автотранспорт – 121 автомашина [18]. Армейский зенитный дивизион располагался на Луполово и действовал самостоятельно.

Активных боевых действий 18, 19 и 20 июля на боевом участке № 3 ни со стороны противника, ни с нашей стороны не велось [19].

20 июля на участке полка в районе колхоза «Колос» было сбито 2 немецких бомбардировщика «Юнкере». Самолеты сгорели. Спустившиеся на парашютах три летчика попали в плен. Во время взрыва бомбы под горящим самолетом ранило 4-х наших бойцов.

В тот же день 4-я батарея 601-го гаубичного полка была направлена на усиление разведывательного батальона капитана Метельского в район деревень Дары, Щежерь [20]…

12 июля 10-я танковая дивизия генерала Шааля захватила г. Горки и станцию Темный Лес, а 3-я танковая дивизия генерала Моделя вечером 15 июля – Чаусы. Тылы 172-й дивизии и 61-го стрелкового корпуса оказались отрезанными. Начиная с 16 июля в полках дивизии все сильнее стал ощущаться недостаток боеприпасов и, в первую очередь, продуктов. К тому же регулярной связи с внешним миром уже не было. Газеты из Москвы поступали нерегулярно, прекратилось железнодорожное сообщение, а разрушение линии электропередачи с БелГРЭС лишило Могилев электроэнергии и радио.

Схема окружения Могилева немецкими дивизиями 20–24 июля 1941 г.

15 июля в командование 13-й армией вступил генерал-лейтенант В.Ф. Герасименко. В ту же ночь, уходя от преследовавшего врага, штаб армии перешел из Чаус в район Кричева. Приняв руководство армией, командующий на другой день, 16 июля, направил в штаб Западного фронта боевое донесение, которое, по сути, могло оказаться решающим в судьбе защитников Могилева:«…Докладываю о большом и ответственном решении, принятом мной 15.7. об отводе частей армии с рубежа реки Днепр сначала на промежуточный рубеж реки Проня, а затем на основной рубеж реки Сож». Далее в документе говорится об обстоятельствах, вынудивших принять такое решение: «Оба фланга армии были обойдены, причем внутри армии был ряд частных прорывов. В эти образовавшиеся прорывы и было направлено большое количество танков и мотопехоты противника. Противнику удалось нанести большие потери нашей артиллерии, пехоте, органам управления и нарушить систему подвоза…

В 16.30. 15.7. связь армии с корпусами была совершенно прервана, так как многочисленные отряды танков, мотопехоты, мотоциклистов действовали по тылам и управлениям. Связь со штабом фронта прекратилась в 16.00. и получить разрешение на отход от штаба фронта было невозможно.

Таким образом, мы стояли перед следующим: или сохранить войска и матчасть и планомерно, пока не поздно, отвести их на новый рубеж обороны, или, оставаясь на этом рубеже несколько дней, допустить, чтобы противник окружил части армии по отдельности… Докладывая обо всем случившемся, прошу утвердить мое решение или разрешить создать новый рубеж на реке Проня…» [29, с. 73].

Офицер связи сумел доставить донесение в штаб фронта, и разрешение на отход было получено. Одновременно ставилась задача во что бы то ни стало оборонять Могилев. 15 июля генерал Ф.А. Бакунин направил в город, в штаб 172-й стрелковой дивизии, для уточнения обстановки на занимаемом фронте начальника разведотдела корпуса майора Н.Г. Туманяна. Он же должен был довести до командования дивизии предварительное решение командующего 13-й армией и командира 61-го корпуса о выводе частей дивизии из города. В дальнейшем Н.Г. Туманян остался в штабе 172-й дивизии и вместе с ним выходил из окружения. К сожалению, единственно верное решение командующего 13-й армией об отводе войск из Могилевского оборонительного района в категорической форме было отменено. И вместо сохранения для дальнейшей борьбы огромной материальной части (тысяч орудий, минометов, автомашин, бронемашин, тракторов и др.), десятков тысяч красноармейцев и командиров, советское командование уже через 10 дней потеряло эти войска – погибшими, ранеными и захваченными врагом в плен.

…На Буйничском поле с 14 июля стояла тишина. В течение нескольких суток днем и ночью здесь работали немецкие похоронные команды. Кутеповцы им не мешали. В итоге большой участок на нейтральной полосе был заставлен березовыми крестами [66].

Передовые дозоры и разведчики полка доносили, что перед нашим фронтом немецких частей нет. Начиная с 17 июля, стрелковые батальоны 388-го полка начали готовиться к наступлению. По указанию штаба полка, в 7.30. утра 17 июля командир 3-го батальона капитан Д.С. Гаврюшин отдал приказание (приводится выборочно):

«1. Всем командирам рот и подразделений все возимое имущество уложить на подводы. Лошадей держать заамученными в укрытии.

2. Связки гранат и бутылки с горючим уложить также на подводы.

3. Ни один боевой патрон, граната, снаряд и мина не должны оставаться в случае снятия с обороны и перехода в наступление…

5. Винтовки и снаряжение с убитых сдать в полковой пункт боепитания. 7. Командирам стрелковых рот автомашины имуществом не загружать, а направить их в распоряжение комвзвода снабжения Николаенко для загрузки горючим и боеприпасами» [8].

Но убедившись, что впереди немецких подразделений нет и наступать не на кого, батальоны оставались в томительном ожидании, пытаясь прояснить обстановку.

А обстановка была такой, что с 14 по 19 июля на западном направлении у Могилева значительных танковых или пехотных частей немцев не было. 24, 46 и 47-й моторизованные корпуса группы Г. Гудериана, форсировав Днепр южнее и севернее Могилева, ушли далеко на восток и 16 июля захватили южную часть Смоленска. У Могилева, на восточном берегу Днепра, осталась только часть подразделений 10-й моторизованной дивизии (южнее) и полка «Великая Германия» (севернее), которые, выставив усиленные заслоны, удерживали переправы и плацдармы на левом берегу у Шклова и Ст. Быхова [28].

20 июля к городу с запада начали подходить пехотные дивизии 7-го и 13-го армейских корпусов. Первой подошла 23-я пехотная дивизия и своим 9-м Потсдамским полком форсировала Днепр у Буйнич. С северо-запада на Могилев двигалась 7-я пехотная, а южнее города у Боровки, Барколабово переправилась через реку 78-я пехотная дивизия немцев. На другой день со стороны Минска подошла 15-я пехотная дивизия, четвертая по счету…

С подходом пехотных дивизий 20 июля в Заднепровье началось оживление. Наша разведка постоянно отмечала активное передвижение немецких танков, мотоциклистов и конной разведки. Активизировались действия авиации противника. В районе 747-го полка было сбито 3 «Юнкерса», захвачено в плен 5 летчиков, троим из которых удалось сбежать [27].