Сергей Кремлев - Берия. Лучший менеджер XX века

Предложения о мерах по решительному улучшению торговли и культурно-бытового обслуживания рабочих и служащих комбината и мерах укрепления руководства этими участками представить в Совет Министров Союза ССР в 7-дневный срок.

2. Обязать Первое главное управление при Совете Министров Союза ССР в месячный срок вновь проверить состояние торговли и культурно-бытового обслуживания рабочих и служащих комбината и о результатах доложить.

Председатель Специального комитета при Совете Министров СССР Л.Берия».

Сам состав вызывавшихся на заседание говорит о том, что это было полностью «социальное» мероприятие и там не забыли ни один из социальных вопросов. И читатель может не сомневаться – заседание было проведено по инициативе Берии. Он ведь еще в 1920 году в Баку занимался улучшением быта рабочих. И уроки тех дней усвоил так, как их и обязан усваивать настоящий общественный лидер-большевик.

Конечно, значение необычного по месту проведения и по повестке дня заседания Спецкомитета выходило далеко за рамки жизни только «сороковки». Молва о том, что Берия провел у Музрукова такое мероприятие, разнеслась, естественно, по всей отрасли, этот факт приняли к сведению все директора всех «атомных» объектов, чтобы самим не попасть в неловкое положение. Думаю, что и этим соображением руководствовался Лаврентий Павлович, собирая на 817-м комбинате его руководство для участия в 86-м заседании Спецкомитета.

А вот в Саров («Арзамас-16»), в КБ-11 к генералу Зернову и профессору Харитону он не приехал ни разу. Легенд на сей счет тоже хватает, но то, что Берии в центре разработки непосредственно атомной бомбы не было ни разу, точно документировано.

Он не хуже Курчатова, в полной мере допущенного ко всей разведывательной «атомной» информации из США, знал, что работоспособная конструкция непосредственно Бомбы будет разработана – ведь кроме своих идей в распоряжении ведущих разработчиков была американская схема, известная достаточно подробно. И Берия понимал: если будет «продукт» комбината № 817, то у державы будет и Ядерный щит.

Так зачем ему навещать физиков? На Урале его опыт и полномочия могли помочь выправлению провалов. И помогали. А что он мог подсказать теоретикам, экспериментаторам и конструкторам КБ-11? Осуществлять же «общее вмешательство в дела подчиненных» у него обыкновения не было.

НЕТ, Берия управлял не при помощи страха даже в критических ситуациях. Но это не исключало – при объективной необходимости – обоснованной жесткости. В районе уральского поселка Верх-Нейвинское (закрытый город «Свердловск-44», позднее Новоуральск) создавался завод № 813 по производству оружейного урана-235 газодиффузионным методом. Однако дело не ладилось, и Берия, приехав на «объект», в конце концов жестко заявил, что разработка конкретной технологии – государственное задание, и если оно не будет выполнено в срок, то будет считаться, что коллектив с ним не справился.

Угроз не было, да и вряд ли они бы здесь помогли. Решить сложную инженерную и конструкторскую задачу – это не канаву выкопать. А вот жесткость и высокий статус задания свою роль сыграли. Вместо прежнего «раскачивания» началась настоящая работа в режиме «мозгового штурма» – сидели за кульманами и в цехах день и ночь, все решали быстро и дружно – без формальностей и препираний.

И задание было выполнено, да как! Было создано такое производство, которое по сей день не имеет аналогов в мире по дешевизне и производительности обогащенного урана! В мире не имеет аналогов! И работу по тому заданию Берии на предприятии вспоминают как легенду, гордясь ею и… И отдавая Лаврентию Павловичу должное.

Да. Советский Союз решал Атомную проблему ударными темпами! 30 августа 1945 года образуется Первое главное управление.

9 апреля 1946 года положено начало КБ № 11 (самые первые, отпавшие почти сразу, наименования также «Лаборатория № 5» и «КБ-5») с дислокацией в поселке Сарово Мордовской АССР. Начальником этого исследовательского комплекса для конструирования ядерного оружия был назначен генерал Зернов, Главным конструктором – профессор Харитон, его заместителем – физико-химик Щелкин.

А в августе 1949 года «Учебный Полигон № 2 Министерства Вооруженных Сил (обороны) СССР» в Казахстане – наш первый ядерный полигон – уже готовился к первому испытанию. 27 августа 1949 года в 2 часа ночи Игорь Васильевич Курчатов утвердил подписанный Зерновым, Харитоном и Щелкиным и исполненный от руки в единственном экземпляре еще 21 августа «Оперативный план окончательной сборки и подрыва изделия…». «Изделием» именовался наш атомный первенец – бомба РДС-1.

Начался окончательный и бесповоротный отсчет обратного времени. В 8.00 27 августа 1949 года к дежурству на командном пункте приступил дежурный диспетчер, москвич, выпускник МГУ, кандидат технических наук, бывший сотрудник Московского энергетического института, а в КБ-11 – старший научный сотрудник отдела 25, Сергей Сергеевич Чугунов. По графику до Опыта оставалось 48 часов. К этому времени на Полигоне собрались уже все участвующие в Опыте и ответственные за него.

Председатель Государственной Комиссии Берия вместе с Кобуловым и Махневым побывал в сборочном здании утром 28 августа. Естественное чувство озабоченности, да и – надо полагать – простое человеческое любопытство привели его туда на некоторое время. Однако «над душой» у оружейников Лаврентий Павлович не стоял, хотя утром следующего дня и ему, и всем, кто четыре последних года жил ожиданием приближающегося события, предстоял итоговый экзамен.

В книге Серго Берия об отце он пишет, что тоже присутствовал на том первом испытании, но этого не могло быть и не было. На полигон строго допускались только те, кого испытания касались прямым, служебным образом. Даже такой крупный ракетчик, как Сергей Павлович Королев, попал на полигон лишь в ноябре 1955 года, когда испытывался наш первый «двухступенчатый» термоядерный заряд РДС-37 – прототип ядерного боевого оснащения первой межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 разработки ОКБ Королева. Причем и описание Серго Берией хода эксперимента показывает, что он пишет о том, чему свидетелем не был, хотя Елена Прудникова, например, приняла его байки за чистую монету.

А вот свидетельство такого авторитетного эксперта, как Юлий Борисович Харитон. Оно публиковалось в различных изданиях, но я привожу его по коллективной монографии «Советская военная мощь от Сталина до Горбачева», где говорится:

«Нагромождением грубых ошибок, мистификаций, а то и просто непонимания обсуждаемого вопроса… изобилует практически вся глава «Ядерный щит» книги С. Берия.

В книге-интервью «Сын Лаврентия Берия рассказывает…» Р. Чилачавы… С. Берия договорился до того, что его с И.В. Курчатовым «деловое сотрудничество заключалось в выработке конструкции ядерных зарядов», хотя Курчатов, возглавляя советский атомный проект, конструкциями зарядов непосредственно не занимался. Тем более не занимался «выработкой конструкции ядерных зарядов» С. Берия…»