Сергей Кремлев - Берия. Лучший менеджер XX века

«Один год жили в Баку, потом вернулись в Тбилиси… Жили бедно. Время было такое – жить по-человечески было стыдно, боролись с богатством.

В 31-м году Лаврентия назначили первым секретарем ЦК Грузии. До него на этом посту работал Картвелишвили, который у одного должностного лица отбил жену. Правда, потом, когда Картвелишвили сняли, она ушла к другому.

Лаврентий постоянно был занят работой. Времени для семьи почти не оставалось. Очень много работал. Сейчас легко критиковать, но тогда действительно шла борьба. Советской власти надо было победить. Вы помните, что писал Сталин о врагах социализма? Эти враги действительно существовали… Сталин хотел сделать большое и сильное государство, и он это сделал…»

Интонация здесь очень искренняя, достоверная – это ведь говорит человек, много испытавший и мудрый. Говорит и о себе, и о своем времени:

«В Москву мы переехали в конце 1938 г. К тому времени репрессии 37-го уже закончились. Когда о моем муже пишут, об этом почему-то забывают. Так легче: есть человек, на которого можно возложить вину за все… Но я уверена, когда-то будет написана объективная история, и тогда все встанет на свои места. Я не доживу до этого времени, но вы обязательно доживете, вы молоды.

Я никогда не вмешивалась в служебные дела своего мужа. Тогдашние руководители не посвящали жен в свои дела, поэтому я ничего не могу рассказать об этом. То, что его обвинили в государственной измене, конечно, демагогия – в чем-то нужно было обвинить. В 53-м случился переворот. Боялись, как бы после смерти Сталина Берия не занял его место. Я знала своего мужа: он был человеком практического ума и понимал, что после смерти Сталина стать грузину главой государства – дело невозможное. Поэтому, наверное, он пошел навстречу нужному ему человеку, такому, как Маленков…»

Маленков, конечно, нужен был Берии не в личных интересах, а потому что Берия надеялся создать действительно эффективный руководящий «тандем» «Берия – Маленков» в интересах России. Однако Маленков, увы, не мыслил так же широко, как его деятельный коллега. Настоящим, то есть – деятельным и решительным, большевиком из них двух был лишь «ЛП», и показательно, как точно оценила вдова Берии события 1953 года в 1990 году:

«В июне 53-го меня и моего сына Серго внезапно арестовали и поместили в разные тюрьмы. Сначала мы думали, что произошел государственный переворот и власть захватили антикоммунистические силы.

Я сидела в Бутырке. Каждый день приходил следователь, который требовал от меня показаний против мужа. Говорил, что «народ возмущен преступлениями Лаврентия». Я ему ответила, что никогда не дам сведений – ни плохих, ни хороших…»

Что же до «женщин», то об этом Нино Берия сказала так:

«В один день надзиратель рассказал мне, что 760 женщин признали себя любовницами Берии (благодаря А. Сухомлинову, мы знаем, что надзиратель лгал. – С.К.). Удивительное дело: Лаврентий день и ночь был занят работой, когда ему было заниматься любовью с легионом этих женщин?! На самом деле все по-другому было. Во время войны и позже он возглавлял разведку и контрразведку. Эти женщины были его сотрудницами, информаторами и только с ним имели непосредственный контакт. У Лаврентия была феноменальная память, и он все, что касалось его служебных связей с этими женщинами, держал в уме. А потом, когда их спросили об отношениях с шефом, естественно, все заявили, что были его любовницами. А что им было делать? Признать обвинение в areнтурно-подрывной работе?»

Это объяснение, между прочим, вполне правдоподобно! Причем понятно и то, почему в следственном деле нет материалов об этом «легионе». Руденко и Кº было выгодно как-то «засветить» сам факт контакта Берии с сотнями женщин, подав его как «разврат». А вот фиксировать имена и анкетные данные оперативных сотрудниц и доверенных лиц МВД было уже ни к чему.

Нет, Лаврентий Берия не был бабником и по складу натуры, и в силу особого служебного положения, и в силу предельной загруженности. Между прочим, народная артистка СССР Лидия Смирнова уже в преклонном возрасте с улыбкой отметала сплетни о том, что была-де любовницей Берии. Это приписывала себе, правда, другая актриса – Т. Окуневская, во что простодушно поверил и А. Сухомлинов. Однако знакомство с им же приводимым отрывком из «воспоминаний» Окуневской убеждает в том, что мы имеем дело всего лишь с «великосветскими» мечтаниями экзальтированной дамы с гипертрофированно больной фантазией.

В 2004 году были изданы и «Записки любовницы» некой Нины Алексеевой-Черменской, с не очень обнадеживающим указанием: «Литературная запись и композиционное построение Игоря Минутко». Бывшая актриса оперетты и ансамбля песни и пляски НКВД на первый взгляд может действительно показаться правдоподобным вариантом предмета увлечения «ЛП»… Была весьма похожа на молодую Нино Гегечкори, зовут так же… Знакомясь с ее «записками», «композиционно выстроенными» Игорем Минутко, я вначале даже засомневался: может, это действительно увлечение «ЛП» – не очередное, а единственное, напомнившее молодость и поманившее былым? Но по прочтении решил: «Вряд ли…» И дело даже не в многочисленных и очевидных фактических «проколах». В целом весь рассказ Черменской не вписывается в судьбу «ЛП».

Не вписывается!

Как не вписывается не только в его судьбу, но и вообще в рамки правдоподобия рассказ еще одной кандидатки в любовницы, уже инкогнито – «гражданки К., домохозяйки». Он был услышан, записан и поведан согражданам писателем Кириллом Столяровым в его книге «Палачи и жертвы»… Мол, однажды Берия якобы приехал к этой «пассии», прямо с Красной площади, сразу же после похорон Жданова. Якобы позвонил ей тогда, когда с площади «еще доносились звуки траурных мелодий»… И в ответ на ее недоуменные вопросы якобы ответил: «Когда сталкиваешься с грустным, то стремишься к живому…»

Столяров, сей рассказ сомнению не подвергая (еще бы – речь-то о «палаче» Берии!), далее «глубокомысленно» замечает: «…Простодушие гражданки К. – отдельная тема… А вот отношение Берии к Жданову…» и т. д. Но ведь и добросовестность «известного публициста» гражданина К. Столярова – тоже отдельная тема, и коснуться ее придется. Хотелось бы знать, как это себе К. Столяров представляет?

Оркестры еще играют траурные мелодии, над могилой Жданова только-только вырос свежий холмик… Посуровевший товарищ Сталин говорит соратникам что-то вроде: «Ну, что ж, товарищи! Ему земля пухом, а мы пойдем, помянем раба Божия Андрея по старому русскому обычаю…» И тут товарищ Берия бочком так бочком норовит задвинуться в сторонку, а на недоуменный вопрос товарища Сталина несколько виновато отвечает что-то вроде: «Да я, товарищ Сталин, когда сталкиваюсь с грустным, стремлюсь к живому… Так что вы уж идите на поминки, а я лучше пойду по бабам…»