Алан Фридман - Берлускони. История человека, на двадцать лет завладевшего Италией

В Аркоре я чувствовал себя, как в личном Диснейленде богача. Все было автоматизировано. Везде царил идеальный порядок. Во главе угла стояли красота, совершенство и да, гедонизм.

“А это мой крытый бассейн”, – сказал мне Берлускони в 1989 году, когда показывал свой дом. Загорелый и подтянутый, в фирменном двубортном костюме Brioni , он хорошо выглядел и заражал всех вокруг своей мальчишеской энергией и энтузиазмом. Он указал на двухметровый экран, подвешенный высоко над бассейном: “Так я могу смотреть свои телеканалы, даже когда плаваю”.

Берлускони буквально светился, когда демонстрировал мне зону отдыха. Рядом с бассейном располагались сауна, парная, джакузи и тренажерный зал. С особой гордостью он показал мне пространство, отделанное светлой скандинавской сосной, с мягкими диванами и целой стеной из телеэкранов. Там показывали прямую трансляцию его трех основных телеканалов. Затем хозяин особняка показал мне раздвижную панель с кнопками, которые позволяли регулировать громкость музыки, яркость и тип подсветки, а также вызывать прислугу. Даже в ванной комнате не обошлось без сюрпризов. По бокам от зеркала были встроены двухдюймовые телеэкраны, что по меркам 1980-х считалось настоящим хай-тек-решением. Тогда еще не существовало технологии Wi-Fi , светодиодов и компьютеров Apple . Довольный Берлускони пояснил, что перед таким зеркалом он может смотреть свои телеканалы, когда бреется.

Вилла в Аркоре практически не меняется, чего не скажешь о ее хозяине, которому скоро исполнится 80 лет. Он прожил невероятно яркую и насыщенную жизнь, и сегодня в родной Италии его одновременно ненавидят и обожают.

“Вот уже 30 лет эта вилла – моя главная резиденция”, – Берлускони идет к выходу с веранды по светло-серому каменному полу и останавливается у ворот.

На стене красуется каменный медальон с семейным гербом, на котором изображен святой Мартин, епископ Турский, живший в IV веке. Его могила во Франции – популярное место среди паломников, направляющихся в испанский город Сантьяго-де-Компостела. Около тысячи лет назад монахи-бенедиктинцы начали строить в Аркоре монастырь и назвали его в честь известного христианского святого. Фамильная часовня Берлускони – единственная сохранившаяся с XII века постройка.

Хозяин поместья рассказывает мне о каменном барельефе. Епископ Турский изображен верхом на лошади. Он разрезает мечом свой плащ и отдает половину нищему, замерзающему от холода. Согласно легенде, когда святого Мартина призвали на службу в римскую армию, он осознал, что христианская вера несовместима с выполнением воинского долга, и стал первым в мире человеком, отказавшимся от военной службы по религиозным убеждениям.

Пересказывая историю о святом Мартине, Берлускони улыбается, на этот раз без тени иронии. Засыпанный гравием двор перед виллой Сан-Мартино освещают тусклые лучи заходящего солнца. Однако неутомимый Берлускони вошел во вкус и рвется продолжать нашу прогулку. Мы идем в одну из неисчислимых комнат со всяческими памятными вещицами. Берлускони что-то ищет. Вертя в руках изображающую его самого пластиковую фигурку с головой на пружинке, он показывает мне полки со стопками фотографий: Берлускони со своей матерью Розой, Берлускони и Барак Обама, Берлускони и Джордж Буш-старший, Берлускони и Джордж Буш-младший, Берлускони и Тони Блэр, Берлускони и Билл Клинтон, Берлускони и Хиллари Клинтон, Берлускони и королева Елизавета, Берлускони и папа римский Бенедикт XVI.

На стене висит фотография из совсем другой эпохи, блеклая и пожелтевшая. На ней изображен молодой Берлускони. Симпатичный молодой человек в элегантном пиджаке, галстуке и соломенной шляпе страстно и увлеченно поет в микрофон образца 1950-х. Когда-то Берлускони зарабатывал тем, что пел на круизных лайнерах.

“Это я, – заявляет неутомимый Берлускони. – Здесь мне шестнадцать лет. Как говаривала моя мама, я был главным красавчиком на любом пляже”. На вилле Сан-Мартино внезапно воцаряется атмосфера ностальгии. Берлускони всегда рад показать свое поместье, всегда приветлив с гостями и старается, чтобы все остались довольны. Для него крайне важно произвести впечатление, ведь он по природе своей артист, шоумен, невозмутимый торговец, продающий мечты. Долгие годы Берлускони был итальянским Рональдом Рейганом. Американский президент славился добродушием и не стеснялся показывать свои слабости, например страсть к жевательным конфеткам. При этом Берлускони претендовал и на лавры итальянской Маргарет Тэтчер, правда, провести либеральную революцию ему так и не удалось. Он покорял избирателей чарующим обаянием, обещал им снижение налогов, обещал им весь мир, дружески похлопывал всех по спине и брал на руки детей. Популист до мозга костей в жизни и политике. Казалось, что его слоган – “Главное, чтобы клиенты были довольны”. Берлускони также стал европейским лидером, который дольше всех оставался на своем посту. Он был свидетелем многих великих политических событий и катаклизмов, таких как окончание холодной войны, война в Персидском заливе, “арабская весна”, уничтожение Муаммара Каддафи и европейский финансовый кризис 2011 года, который чуть было не потопил его родную Италию. Может звучать странно, но история часто оправдывала спорные взгляды Берлускони на международную политику.

Как ему это удалось? Как человек из рабочего квартала Милана, которому приходилось всего добиваться самому, стал миллиардером и медиамагнатом и трижды избирался на пост премьер-министра Италии? Как получилось, что певец на круизных кораблях двадцать лет вершил судьбы целой нации?

Берлускони без каких-либо затруднений называет секрет своего успеха, ни секунды не колеблется:

“Я прирожденный обольститель”, – говорит он, подмигивая и улыбаясь своей фирменной голливудской улыбкой.

Мы сидим в его любимой гостиной с эркером. Из распахнутых окон виден фонтан из белого мрамора. Берлускони рассказывает, как добился всего, чего хотел.

“Мои враги думают, что обижают меня, называя прирожденным обольстителем, – объясняет Берлускони. – А я просто всегда со всеми открыт. Я уважаю других людей и всегда стараюсь поставить себя на их место. Если я встречаюсь с чем-то выгнутым, то принимаю вогнутую форму. Если с чем-то вогнутым, сам становлюсь выпуклым. Таким образом я всегда достигаю с людьми взаимопонимания, устанавливаю контакт, настраиваюсь на одну волну. Кто-то называет это эмпатией, отзывчивостью. Я часто пользуюсь этим инструментом для достижения своих целей, для поддержания хороших рабочих отношений”.

В характере Берлускони заложена необходимость угождать людям, заставлять их улыбаться – впрочем, от этого растет самооценка любого человека. В каких же условиях рос и вырос этот молодой охотник за удовольствием? Берлускони умеет перенаправлять энергию своего обаяния в нужное русло: на работу, бизнес или строительство своей империи. Возможно, это защитный механизм, а возможно, способ достичь своих целей. Если учесть то, как Берлускони пробивался к лучшей жизни, становится понятнее, откуда его тяга угождать людям, изобретать победоносные стратегии и очаровывать всех и каждого ради нужного результата. Его история довольно обычна: он поднялся наверх из низов среднего класса, пережив лишения и нужду в опустошенной войной Италии.