Валерий Панюшкин - Ройзман. Уральский Робин Гуд

И все же толковых сообщений приходило больше. Игорь Варов (он поначалу стал в Фонде президентом) настаивал на том, чтобы сообщения эти регистрировались и протоколировались, заносились в компьютер и складывались в подробную базу данных. Он был торговцем, владельцем нескольких магазинов, но возглавляемый им Фонд мечтался Варову этакой разветвленной спецслужбой, которая рано или поздно разовьется до того, чтобы победить всемирную наркомафию. А себя Варов, похоже, воображал этаким Джоном Гувером, создателем «картотеки подозрительных лиц», которая со временем превратилась в Федеральное бюро расследований США.

Ройзману тоже нравилась идея с базой данных. Но уже как историку. Он верил, что аккуратно собранные и систематизированные данные приводят к пониманию причин и прослеживанию закономерностей.

Один только Дюша Кабанов не верил ни во что это. «Хватит говно пинать по дорогам революции», – говорил Дюша, заглядывая в компьютер через плечо Варову. Предпочитал поехать в цыганский поселок и прокричать наркоторговке маме Розе через зарешеченное окно особняка: «Еще хоть грамм отсюда продашь, приедем, ноги переломаем!»

Впрочем, вскоре и Дюша признал полезность систематического сбора информации. Просто так врываться в притоны, орать на невменяемых наркопотребителей не имело смысла. Бить их тоже не имело смысла, они не чувствовали боли. Заваривать автогеном двери – эффектная была мера, но не эффективная. Долго ли простоит заваренная дверь, если у квартиры есть законный владелец?

Наиболее эффективным способом борьбы с наркоторговлей, как это ни странно, оказался способ законный. Получить на пейджер наводку о притоне по такому-то адресу. Следить за квартирой и понять, когда там действительно будут наркотики, а не только грязь и неприятный запах. Договориться с соответствующим отделом по борьбе с наркотиками о совместной операции. Ворваться с ментами в притон, снимая каждый шаг на видео. Найти реально наркотики. Выступать сотрудникам Фонда в качестве понятых. Запугать кого-то из пойманных в притоне наркоманов тюремным сроком за хранение большой партии героина и склонить к сотрудничеству со следствием. Передать этому согласившемуся меченые деньги и отправить закупаться большой партией к его поставщику. И вот уж поставщика взять на продаже, да под видеокамеру, да с объемом наркотиков, тянущим на серьезный срок. И опять же сотрудникам Фонда выступать понятыми и свидетелями в суде. Это работало. За 2001 год таким образом, совместно сотрудниками Фонда и милиционерами, проведено было 207 операций. 412 наркоторговцев оказались в тюрьме.

Проблема была только в том, чтобы уговорить прокурорских, фээсбэшников и милиционеров вот так вместе работать. Не все хотели. Например, начальник Чкаловского ОБНОН Назир Салимов – не хотел.

В то время работа Ройзмана – именно что искать союзников в средствах массовой информации и правоохранительных структурах. Кто-то же должен изнутри разорвать, поломать эту порочную систему, в которой менты покрывают наркоторговцев, а журналисты восхваляют подвиги ментов.

Вот, например, неподалеку от Екатеринбурга есть город Березовский. И там сам собой возник как-то особый Березовский патриотизм. Как-то так принято, что, встретив земляка в Екатеринбурге, березовские обязательно здороваются или приветственно сигналят, если за рулем. Принято, что березовские друг другу помогают, пропускают в очереди и на перекрестке, подвозят, если надо доехать. И есть в Березовском мэр Брозовский, всенародно и честно избранный, потому что не было никакому начальству дела до того, кто мэр маленького Березовского. И он старается, заботится о городе, нередко привлекая к городским нуждам ресурсы собственной успешной компании. Помогает ли должность Брозовского его бизнесу – другой вопрос. Но горожане уважают его.

Так приехать к мэру Березовского и сказать:

– Что же это у вас наркотиками торгуют?

– Где торгуют? Кто?

– Да мы знаем точки. Нам и на пейджер пишут, и сами проверяли. Точно торгуют. Показать?

И вот уж милицейские операции против наркоторговцев оказываются в городе Березовском под личным присмотром мэра. И менты березовские понимают, что на них смотрит не только мэр, но и земляки, соседи. И наркоторговые точки не надо искать, потому что вот они, уже найдены. И вечной проблемы с понятыми нет, потому что сотрудники Фонда готовы стать понятыми. А значит, дело против наркоторговцев быстро будет доведено до суда. Преступление будет раскрыто, что улучшит милицейскую статистику. А не повиснет нераскрытым и бездоказательным, как бывало прежде. И в несколько операций вычищают наркоторговцев из Березовского, нельзя больше в Березовском купить героин.

Или вот есть в Екатеринбурге известный судья Киякин. А брат у судьи известный бандит – тоже уважаемый в своей среде. Братья не разговаривают друг с другом – непримиримы. Но есть одна вещь, которая объединяет судью и бандита, – ненависть к наркотикам. Потому что сын у судьи и племянник у бандита – наркоман.

Так подать же дело одного из наркоторговцев именно этому судье. И судья влепит восемь лет всего за одну героиновую фитюльку. Всего за одну десятую часть грамма – восемь лет, максимум по таким делам. Приговорит не дрогнув и тем самым значительно ужесточит в Екатеринбурге по отношению к наркоторговцам правоприменительную практику.

Или вот в одном из притонов ловят совместно милиционеры и фондовцы молодого человека – наркомана и наркоторговца. А у наркоторговца этого отец – милицейский генерал. И приезжает генерал сына отмазывать. Может, и не потому, что сам вовлечен в наркоторговлю. И не из отеческой мягкотелости. А от отчаяния. Генерал знает все про сына, пытался спасти, увещевал, грозил, отправлял лечиться. Только героин оказался сильнее генерала, и генерал сдался. Не противостоит больше никак ни болезни сына, ни преступлениям. Разжаловал из сыновей. Проклял, знать не хочет. Всю свою отцовскую любовь перенес на младшую дочку. А этого мерзавца отмазывает, просто чтобы не портить свою генеральскую репутацию и дочкино реноме в институте. Так кажется.

Ну и сказать же генералу, что не только сын у него наркоман, но и младшая дочь – наркоманка. Точно знаем, проверяли. И кровью нальются у генерала глаза. Звериный инстинкт проснется в генерале – защищать детеныша. Потому что на сына он давно рукой махнул, а за дочку горло готов перегрызть кому хочешь, да поздно. Ранен генерал, убит этим известием. И не будет препятствовать хотя бы тому, чтобы его подчиненные пресекли наркоторговлю, идущую через его сына.

Вот чем занимается Ройзман. Вот на какие переговоры мотается, в то время как Юля ждет его дома купать младенца.