Том Боуэр - Ричард Брэнсон. Фальшивое величие

После того как Honda отказалась от поддержки Брауна, финансовые условия вхождения в автоспорт изменились. Новость об этом заставила одного из директоров Брэнсона позвонить Брауну. Алексу Таю, добросовестному, но не слишком одаренному пилоту Virgin, была поставлена задача найти новые направления бизнеса. Реакция Брауна на звонок Тая была предсказуемой. После того как в разговоре было упомянуто имя «Ричард», Браун ухватился за намек Тая о том, что Virgin, возможно, заинтересована в инвестировании миллионов фунтов стерлингов. Браун бросился к своему директору Нику Фраю в Скул-Хаус, штаб-квартиру Virgin в Хаммерсмите. Брэнсон, который находился на Некере, принял участие в видеоконференции. Он разделял восторг Тая, но не хотел принимать обязательства. «Не вижу коммерческого смысла в «Формуле-1», – повторил слова Брэнсона Гордон Маккаллум.

«Спонсоры сегодня встречаются так же редко, как зубы у куриц», – фыркнул Фрай после того, как они ушли из штаб-квартиры Virgin. Для того чтобы обеспечить выживание предприятию Брауна, надо было уволить половину команды Honda.

В течение следующих дней Тай убеждал Брэнсона пойти на риск. Тай говорил, что в отсутствие конкурентов на спонсорство затраты Virgin могут оказаться очень малыми. Брэнсон согласился. «Мы хотели бы стать спонсором команды», – сказал после этого Тай Фраю.

На языке Брэнсона такое обещание означало предложение использовать бренд Virgin, но не выделение каких-либо средств. Фрай скорчил гримасу. Нужны были живые деньги, и предельный срок платежей наступал 28 марта, накануне первой гонки сезона в Мельбурне.

Брэнсон пригласил Брауна и Фрая на обед у себя дома в Кидлингтон-Милле в Оксфордшире. Обед проходил в непринужденной атмосфере, но Брэнсон определенно почувствовал решимость своих гостей. Благодаря обычным выплатам, которые Экклстоун делал всем командам, у Брауна и Фрая было почти достаточно средств для того, чтобы начать сезон, но они нуждались в деньгах для того, чтобы дойти до середины сезона. Отправляясь к Брэнсону, они надеялись на лучшее. Но Брэнсон снова отказался от каких-либо обязательств. Он сказал, что примет решение после того, как Тай 9 марта посмотрит пробные заезды команд в Барселоне. В ответ на вопрос одной из газет о его возможном вовлечении в автогонки Брэнсон сказал: «Формуле-1» необходимо привести себя в порядок».

В Барселону команда Брауна прибыла с опозданием. В пробных заездах обнаружились сильные и слабые стороны соперников. Никто не ожидал того, что Дженсон Баттон на болиде Брауна бросит вызов фаворитам. Пока Баттон гнал болид по трассе, удивление стало явным. Благодаря тому что Браун неожиданно установил на болиде двойной диффузор, Баттон пришел к финишу первым, на добрую секунду опередив всех остальных. Явно возбужденный увиденным, Тай позвонил Брэнсону и сказал ему, что Virgin может спонсировать победителя. Тай убеждал в необходимости заключения сделки. Брэнсон позвонил Брауну и снова стал оговаривать условия спонсирования, которые не предполагали каких-либо денежных вливаний. Браун ответил: «Нет». И улетел в Мельбурн. За несколько дней до срока внесения взносов Брэнсон предложил 6 млн фунтов стерлингов, часть которых выплачивал деньгами, а часть – билетами авиакомпании Virgin. Заключив сделку, Брэнсон полетел в Мельбурн и направился на проложенную в городском парке трассу, чтобы посмотреть, как действует спонсируемая Virgin команда.

«Формула-1» чествует своих героев постоянным вниманием. Это полностью отвечало интересам Брэнсона. Находясь на трибуне для особо важных персон, Брэнсон грелся в лучах славы в числе других знаменитостей. Довольный тем, что привлек исключительное внимание СМИ (журналисты толпилось вокруг него), Брэнсон был потрясен, когда Баттон, управлявший болидом Virgin, завоевал выгодную позицию на завтрашних гонках. Внимание сосредоточилось на фаворите гонок. «Ты станешь моим новым Бартом Рутаном, – сказал Брэнсон Фраю. – Вытаскиваешь кроликов из шляпы».

В тот вечер вся команда собралась на обед в ресторане «Нобу». Фрай задержался на два часа и, приехав, обнаружил, что Брэнсон и члены его семьи дожидаются его, попивая шампанское, но не притрагиваясь к еде. Через несколько минут Брэнсон направился в туалет. Возвращаясь оттуда, он остановился у столика, за которым сидел Дженсон Баттон. Неожиданно Баттон начал протестовать против заигрываний Брэнсона с его подружкой Джессикой Мичибата. Брэнсон вернулся за свой столик. Фрай не заметил возникшей суматохи. На следующее утро они встретились в вестибюле гостиницы. Рассказав о своем недостойном поведении, Брэнсон сказал Брауну и Фраю: «Собираюсь бросить пить. И принесу извинения». Вот-вот должны были начаться гонки, но никто ими не интересовался.

Бедой для Брэнсона стало то, что гнев Баттона проявился в момент, когда СМИ изливали на главу Virgin потоки нелестных замечаний. Семена враждебности упали на благодатную почву. Некоторые австралийцы уже критически отзывались об использовании едва не обнаженных женщин в рекламе авиакомпаний Virgin. Другим не нравилось проецирование лица Брэнсона высотой в 100 футов на мост через Сиднейскую гавань. Чтобы уменьшить ущерб, пресс-агенты Брэнсона отвечали на вопросы, связанные с жалобой Баттона, так: «Ричард не помнит о том, что случилось. У них был отличный вечер, на котором присутствовало множество знаменитостей». Но после того как Баттон рассказал об инциденте в интервью, которое дал Пирсу Моргану, пресс-секретарь Брэнсона признал истину: Брэнсон напился и был «сконфужен». В результате этого печального происшествия он отказался от спиртного на три месяца.

Начало сезона гонок было замечательным: Дженсон Баттон и Рубенс Баррикелло, выступавшие на болидах Брауна, заняли первое и второе места. 100 миллионов человек по всему миру увидели изображение Брэнсона, стоявшего между пилотами-победителями перед нанесенным на белый металлический корпус машины логотипом Virgin. Ничто не могло остановить Брэнсона, который привлекал общее внимание и произносил слова, становившиеся газетными заголовками. Он все-таки заключил отличную сделку. Рекламу, которую Брэнсон получил в Мельбурне, оценивали примерно в 20 млн фунтов стерлингов. За каждую гонку Брэнсон платил 200 тысяч фунтов, и Virgin была единственным спонсором команды, которая, как казалось, наверняка выиграет новые гонки Большого приза. Острым оставался вопрос о том, действительно ли Брэнсон установил продолжительные и стабильные отношения со спортом.

«Я дружу с Берни и знаю его много лет, – говорил Брэнсон тем, кто расспрашивал его о дальнейших планах. – Он соблазнил нас на это дело, до сегодняшнего дня мы колебались, стоит ли вступать в формальные отношения. Оказалось, что мы выбрали удачное время для этого. И я рад, что ранее противился натиску Берни, ибо выбор времени – это все в нашей жизни». Брэнсон не мог совладать со своими привычками и предложил улучшить бизнес Экклстоуна. «Мы планируем получить как можно больше удовольствия от участия в «Формуле-1» и добавить ей жизненных сил, ведя дела так, как их ведут в Virgin. Мы собираемся внедрять инновации, и я хочу побудить Берни и Макса [Мосли] стать не только первопроходцами в области инженерии, но в области экологически чистого топлива. Мы создаем для двигателя «Формулы-1» чистое горючее, которое работает, и надеемся внедрить его на гонках «Формулы-1». Брэнсон предложил Экклстоуну сократить расходы на горючее и «призвал другие бренды присоединиться к «Формуле-1», чтобы поддержать воодушевление, которое вызывают гонки».