Кристофер Гортнер - Мадемуазель Шанель
- Название:Мадемуазель Шанель
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Азбука, Азбука-Аттикус
- Год:2015
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-389-10488-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Кристофер Гортнер - Мадемуазель Шанель краткое содержание
Ее звали Коко Шанель! И это ее история, рассказанная от первого лица…
Впервые на русском языке!
Мадемуазель Шанель - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— А ты и есть шлюха, — проворчала я, и он рассмеялся.
— Что я могу поделать? Они все такие блондины, такие мускулистые, такие все арийцы. Говорю тебе, — продолжал он, с похотливой улыбочкой на порочных губах склоняясь к моему уху, — мы просто обязаны убедить Кокто вернуться. В этом году в Париже не жизнь, а малина!
Это был треп, конечно, только в случае с Лифарем за этим трепом что-то стояло. Его пригласили на гастроли с «Русским балетом» в Берлин, и, услышав об этом, Мися сердито нахмурилась:
— Да как ты смеешь?! Неужели будешь прыгать как кузнечик перед самим Гитлером?
— А я уже прыгал, — ухмыльнулся Лифарь. — Поэтому меня и пригласили.
Мари-Луиза, тоже посещавшая наши посиделки, тут же вставила, что она устраивает званые чаепития, на которых бывают вполне приятные немцы, говорящие по-французски, — например, глава отдела пропаганды Геллер явился, чтобы отведать ее деликатесов с черного рынка, послушать поэтов и насладиться искусством танцовщицы Кариатис.
— Ты же когда-то брала у нее уроки, помнишь? — сказала она; я как раз сидела за пианино и наигрывала старую песенку, еще из моего прошлого в Мулене. — На днях она рассказывала нам, как одержима ты была танцами. Что ты даже хотела стать профессиональной танцовщицей — так она утверждает.
— Никогда я не хотела стать танцовщицей, — усмехнулась я. — А как это Элиза выступает, в ее-то возрасте? Ей сейчас небось не меньше семидесяти. Сомневаюсь, что это приятное зрелище.
— Вообще-то, — сказала Мари-Луиза, — мне кажется, вы с ней почти одного возраста, дорогая Коко.
Я бросила на нее сердитый взгляд. Путешествовать с ней по Франции — уже достаточно суровое испытание, а теперь я еще и здесь должна терпеть ее глупые разговоры. Но она заговорила, что немцы собираются выпустить из концлагерей бо́льшую часть из трехсот тысяч французских военнопленных, ведь с правительством в Виши заключили перемирие и военные действия прекратились. Я воспользовалась этим и постаралась вытащить из нее как можно больше интересующей меня информации.
— А кто руководит освобождением пленных? — спросила я. — И куда их потом отправят?
Она скорчила недовольную гримасу, удивление пополам с презрением.
— Мне-то откуда знать? А тебе зачем?
— Да так, — ответила я, перехватив быстрый взгляд Миси, — просто любопытно.
Уже потом Мися отозвала меня в сторонку:
— Мари-Луиза и ее шайка дружат с нацистами. Ей нельзя доверять. За стейк она на собственную мать настучит.
В тот вечер в «Риц» я вернулась расстроенная, все раздумывала, не позвонить ли Шпатцу. От него давненько не было ни слуху ни духу, если не считать одного звонка в магазин, когда он сказал, что он все еще изучает проблему, которую мы с ним обсуждали. Шпатц не делал никаких попыток со мною встретиться, и это огорчало меня даже больше, чем я сама ожидала: во мне пробуждался дух моей уходящей молодости. Я узнала, что ему сорок пять, то есть он почти на тринадцать лет моложе меня. Было бы лучше, если бы он держался на почтительном расстоянии, говорила я себе. В конце концов, не важно, что у него мать британка, что он всего лишь атташе, а не военный, все равно Шпатц — один из них, а у Сертов я наслушалась достаточно сплетен. Мне уже успели напеть в уши, что кое-кто из моих друзей ведет себя не только неблагоразумно, но и безответственно и беспечно. Конечно, все мы теперь зависим от милости чужой власти, но Арлетти сама постаралась, чтобы стать позорищем Парижа, когда завела интрижку с нацистом, а те, кто шумно призывал к сопротивлению, заклеймили Лифаря предателем и жаждали его крови. Хотя это их не слишком волновало. Лифарь частенько шутил, что если бы ему пришлось подняться на эшафот, то он бы хотел надеть белый парик, как у Марии Антуанетты, — но, как говорила Мися, если война обернется поражением немцев, возмездие не заставит себя ждать.
И все же я не могла не чувствовать обиду и тайный стыд, что Шпатц не проявлял особой настойчивости заманить меня в постель.
Неужели я окончательно потеряла свою женскую привлекательность?
Через несколько недель, после долгого дня в магазине, я вошла в холл «Рица» и увидела поджидающего меня Шпатца.
При моем появлении он сразу встал. Шляпу Шпатц держал в руке, одет был в серый костюм, удачно оттеняющий его голубые глаза. Золотистые волосы взъерошены, на них не было и следа помады. Я так и застыла на месте. Сердце заколотилось.
Это ощущение мне очень не понравилось.
Я хотела было пройти мимо.
— У меня есть для вас новости, — произнес он.
Я остановилась и холодно посмотрела на него:
— Вы знаете, где мой номер. Только подождите минут десять.
Очутившись в номере, дрожащими руками я закрыла дверь на ключ и сразу прошла в ванную комнату к зеркалу. Ничего другого я увидеть и не ожидала: под глазами синие тени, уголки губ поникли от бесконечных пререканий по телефону с поставщиками. Утомительная работа, неустроенность жизни в этом маленьком помещении, где мало света и воздуха, — все это оставило свой след на моем лице.
Я взяла губную помаду, которой всегда пользовалась, слегка подкрасила губы, чтобы убрать бледность, тронула щеки, провела щеткой по волосам, морщась при виде седины у корней волос. Пора снова покраситься, а это означало рыскать по универмагам, где пустые полки, или умолять эту противную Мари-Луизу поискать на черном рынке нужный цвет краски для волос. Я уже собиралась прыснуть на себя духами, как вдруг раздался стук в дверь. Я поставила флакон на место. Он сразу учует запах, а мне не хотелось, чтобы он подумал, будто я сгораю от желания встретиться с ним.
Впустив Шпатца в комнату, я почувствовала, как в душе у меня что-то сломалось. Я смотрела на него, скрестив руки на груди; его силуэт неясно вырисовывался в проеме двери и казался больше, чем он был на самом деле. Похоже, он робеет даже больше, чем я, если такое возможно предположить.
— Ну? — начала я, стараясь говорить спокойно. — Вы сказали, что у вас есть новости.
Он кивнул, повертел в руках шляпу:
— Вашего племянника Андре Паласа в списках военнопленных, подлежащих освобождению, нет. Почему — я не знаю. Эта информация секретная, и допуска к ней у меня нет. Существуют вещи, которых мне не позволено видеть, и никто не может объяснить почему.
— Господи боже мой!
Я слепо пошарила на туалетном столике, нашла брошенную там сумочку и стала рыться в поисках сигарет. Прикурила, посмотрела сквозь облако дыма на Шпатца. Он все еще не решался перешагнуть через порог.
— И все же, мне кажется, я могу вам помочь, — сказал он. — У меня есть друг детства, капитан Теодор Момм. Его произвели в ротмистры и назначили ответственным за мобилизацию французской текстильной промышленности, перевод ее на военные рельсы. Я бы мог попросить его…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: