Юрий Лубченков - Главы государства российского. Выдающиеся правители, о которых должна знать вся страна

Парижский мир, хотя и невыгодный для России, был все-таки почетным для нее ввиду таких многочисленных и сильных противников. Впрочем, невыгодная сторона его – ограничение морских сил России на Черном море – была устранена еще при жизни Александра II заявлением от 19 октября 1870 года.

Крымская война обнажила многие внутренние язвы нашего Отечества, показала полную несостоятельность прежнего быта. Оказывалось необходимым полное экономическое и социальное переустройство многих частей России. Но на пути любого улучшения крепостное право стояло неумолимым препятствием. Потребность в реформах становилась осязательной, неотложной. И вот с наступлением мира не замедлила начаться и новая эра внутреннего обновления. Уже в заключительных словах высочайшего манифеста 19 марта 1856 года, возвещавшего об окончании Крымской войны, выразилась целая программа будущей деятельности царя-освободителя: «При помощи небесного Промысла, всегда благодеющего России, да утвердится и совершенствуется ее внутреннее благоустройство; правда и милость да царствует в судах ее; да развивается повсюду и с новою силою стремление к просвещению и всякой полезной деятельности, и каждый под сенью законов, для всех равно справедливых, равно покровительствующих, да наслаждается в мире плодом трудов невинных».

В день коронации, 26 августа 1856 года, новый манифест государя ознаменовался целым рядом милостей. На три года приостановили рекрутские наборы, были прощены все казенные недоимки, начеты и т. д. Освобождались или, по крайней мере, смягчались наказания разным преступникам, в том числе и государственным, участвовавшим в восстании 14 декабря 1825 года и в тайных обществах того времени. Был отменен прием в рекруты малолетних евреев, и набор между последними приказано было производить на общих основаниях и т. п.

Но все эти частные меры, встреченные с восторгом Россией, были только преддверием тех коренных реформ, которыми ознаменовалось царствование Александра II. Прежде всего, предстояло решить вопрос о крепостном праве, которое, как всем было очевидно, являлось главным корнем всех других недостатков нашего Отечества. Мысль о необходимости освобождения крестьян, и притом с земельным наделом, преобладала уже во время императора Николая I. Вся интеллигенция относилась к крепостному праву как к постыдному злу. Литература продолжала в этом смысле славную традицию Радищева. Достаточно упомянуть имена Грибоедова, Белинского, Григоровича, Тургенева. Но настроение интеллигенции, которая была по преимуществу дворянской, не мешало тому, что, когда вопрос в каком бы то ни было виде переходил на сословное обсуждение дворян, то в этой среде он встречал отпор…

Император Александр II, вступая на престол, был убежден, что освобождение крестьян должно совершиться именно в его царствование. Таково было и общее настроение интеллигенции, и даже в самой крестьянской среде носилось смутное предчувствие близкой «воли». Указы об ополчении 1854 года и в начале 1855 года вызвали в девяти губерниях значительные беспорядки, так как крестьяне массами заявляли желание вступить в ополчение, считая службу в ополчении за переход к «воле».

Когда государем было сказано в Москве слово о необходимости и своевременности освобождения крепостных, вся Россия была охвачена восторженными, радостными надеждами… В 1856 году был учрежден, а 3 января 1857 года имел свое первое заседание особый секретный комитет под непосредственным ведением и председательством императора, задачей которого должно было быть рассмотрение постановлений и предложений о крепостном праве.

Провозглашение о коронации Александра II на Красной площади. Художник В.С. Садовников. 1856

Между тем, 18 августа 1857 года поступило ходатайство дворянства трех литовских губерний об освобождении крестьян, но с сохранением за помещиками права на землю. В ответ на это ходатайство последовал высочайший рескрипт, данный виленскому, гродненскому и ковенскому генерал-губернаторам, в котором государь дозволил дворянству каждой из названных губерний учредить комитет, который бы выработал проект улучшений быта крестьян. В том же году такое же дозволение дано было петербургскому и нижегородскому дворянству, а в следующем году – дворянам Москвы и других губерний.

Наконец 19 февраля 1861 года последовал великий манифест, составляющий славу царя-освободителя, – манифест об освобождении 22-миллионного крестьянского населения из крепостной зависимости.

Освобождение помещичьих крестьян совершилось на следующих началах. Прежде всего, была объявлена обязательность для помещика наделить бывших его крестьян, кроме усадебной земли, пахотной и сенокосной, в определенных в положении размерах. Во-вторых, была объявлена обязательность для крестьян принять надел и держать в своем пользовании за установленные в пользу помещика повинности отведенную им мирскую землю в течение первых девяти лет. По прошествии же девяти лет отдельным членам общины предоставлено право как выхода из нее, так и отказа от пользования полевыми землями и угодьями, если выкупят свою усадьбу. В-третьих, что касается размера крестьянского надела и соединенных с ним платежей, по общим правилам принято основываться на добровольных между землевладельцами и крестьянами соглашениях, для чего заключать уставную грамоту при посредстве учрежденных положением мировых посредников, съездов их и губернских по крестьянским делам присутствий.

Так совершилась мирным путем и без значительных потрясений государственного механизма великая реформа, которая уже со времени Екатерины II считалась стоящей на очереди, но к которой все-таки боялись приступить. Вместо 22 миллионов порабощенных людей создалось свободное крестьянское сословие с самоуправлением в пределах общины и волости. Права, дарованные помещичьим крестьянам положением 19 февраля 1861 года, постепенно были распространены и на крестьян дворцовых, удельных, приписных и государственных.

В ряду административных реформ важнейшее место занимает также положение о земских учреждениях. Еще 25 марта 1859 года было дано высочайшее повеление о преобразовании губернского и уездного управлений:

«При устройстве исполнительной и следственной части войти в рассмотрение хозяйственно-распорядительного управления в уезде, которое ныне разделено между несколькими комитетами и частью входит в состав полицейского управления; при сем рассмотрении необходимо предоставить хозяйственному управлению в уезде большее единство, большую самостоятельность и большее доверие; причем надлежит определить степень участия каждого сословия в хозяйственном управлении уезда».