Борис Соколов - Двуликий Берия

По «Беркуту» (ракета ПВО. — Б. С. ) испытания закончены удачно. Теперь все дело обеспечить производство в серии и соответствующими кадрами и в этой области делается очень много соответствующими министерствами. Главное на основе «Кометы» (противокорабельная ракета. — Б. С. ) и «Беркута» есть колоссальные возможности дальнейших улучшений в области управляемых снарядов к[а]к в смысле точности, так и по скорости и дальности. Специальный доклад готовится для правительства. Эти оружья надо двигать впериод, это настоящее будущее которым надо воружить армию нашей Страны. США и Англия придают этому исключительное значение. Повторяю все это, достигнуто потому, что этого хотела Партия и Правительство, но хотел сказать и тут мы совместно работали. Почти одновременно освободили тебя из ЦК а меня из МВД24 и стали работать в Совнаркоме. Повторяю дружно стали работат[ь], также честно и по партийному вместе с т-щами Молотовым В. М., Кагановичем Л. М., Булганиным Н. А., Ворошиловым, Микояном А. И., а после перехода в Москву и ст. Хрущевым Н. С. и другим[и]. Своей работой, своей преданностью своему ЦК и своему Правительству мы убедили товарища Сталина, что он был не прав в отношении нас. Я не говорю о всевозможных поручениях, которые давались нам ЦК, правительством и лично т-щем Сталиным вс[в]язи с чем приходилось очень часто и кропотливо работать всегда мы старались быть принципиальным объективным, не было у нас других интересов, так сложилось, что мы, чуть ли каждый день встречались в стечении десяти лет и разговор у нас всегда был только о делах, о людях, к[а]к лучше организовать ту или иную работу и к[а]к лучше выполнить имеющиеся поручения. У меня всегда была потребность с тобой посоветоваться и всегда для дела получалось лучше. Я видел в лице, тебя старшего, опытного партийного деятелья большого масштаба, талантливого, энергичного и неутомимого, прекрасного друга и товарища, я никогда не забуду твою роль в отношении в ряде случаев, и особенно когда хотели меня связать с событиями в Грузии (в связи с «мингрельским делом». — Б. С. ). И когда не стало Товарища Сталина я незадумываясь назвал тебя, также, к[а]к и другие товарищи Председателем Правительства и что считал и считаю это единственно правильной. В дальнейшем, я еще больше убедился в этом, что именно ты успешно поведешь вместе с руководящим колективом ЦК и Правительство.

Поэтому, моя трагедия в том, что как я уже выше говорил, на протяжении свыше десяти лет были настоящими большевистскими друзьями, работали с душой на самых различных сложных условиях работы были в сложных переплетах и никто не расстроил нашу дружбу, столь ценную и необходимую для меня а теперь исключительно по моей вине, потерял все что связывало нас. Хочу сказать несколько слов в отношении товарищей.

Вячеслав Михайлович! У меня всегда было прекрасное ровное отношение, к Вам работая в Закавказье мы все высоко ценили считали Вас верным учеником Ленина и верным Соратником Сталина, вторым лицом после товарища Сталина, это наглядно можно было видеть в отношении Вас Закавказской организации. Если спросить мою семью Вам, могут расказать очень много хорошего о Вас с моих слов. После переезда в Москву, если не считать дел, если помните Мальцева — работавшего в Архиве и Слезберг — которые велись, по прямому указанию т-ща Сталина (имеются в виду арестованные в связи с делом жены Молотова П.С. Жемчужиной в 1939 году Н.В. Мальцев и А.Я. Слезберг, от которых требовали показаний на Жемчужину и впоследствии расстреляли. По поводу этого дела генеральный прокурор Р.А. Руденко заявил 14 декабря 1954 года во время суда над Абакумовым: «Абакумов хорошо знал, что еще в 1939 г. Берия, Кобулов, Меркулов и другие участники антисоветского заговора путем избиений и пыток стремились получить ложные доказательства якобы осуществлявшейся Жемчужиной антисоветской деятельности. Абакумову было известно, что в 1939 году для этого были арестованы сестры Юлия и Надежда Канель, врач Белахов, начальник одного из управлений Наркомпищепрома Слезберг, от которых путем избиений и пыток вымогались ложные показания в отношении Жемчужиной. Судьба этих людей была трагична. В результате избиений и пыток Юлия Канель умерла в тюрьме, а Белахов и Слезберг были без суда расстреляны по преступному распоряжению Берия. В 1939 году Надежда Канель была заключена в лагерь». — Б. С. ), что может очевидно подтвердить т-щ Анастас Иванович и кое кто и другие, я не знаю ни одного случая, чтобы меня можно было упрекнуть в отношении Вас. Наоборот Вы прекрасно помните, когда в начале войны, было очень плохо и после нашего разговора с т-щем Сталиным у него на ближней даче. Вы вопрос поставили ребром у Вас в кабинете в Совмине, что надо спасать положение, надо немедленно организовать центр, который поведет оборону нашей родины, я Вас тогда целиком подержал и предложил Вам немедля вызвать на совещание т-ща Маленкова Г. М., а спустя небольшой промежуток времени подошли и другие члены Политбюро, находившиеся в Москве. После этого совещания мы все поехали к т-щу Сталину и убедили его [о] немедленном организации Комитета Обороны Страны со всеми правами. Совместная работа в Комитете. Ваша исключительная роль в области внешней политики. Ваше прекрасное отношение ко мне, в бытность на конференциях (я об этом многим товарищам рассказывал) в Тегеране, Ялте и Подсдаме, где к[а]к знаете я и не был делегатом, а был по роду своей работы хотя Вы и настаивали.

Я привел бы и другие факты, но скажу одно, что я не раз говорил, тот кто ссорит Молотова с Сталиным, тот совершает чудовищное преступление перед нашей Страной и нашей партией. Я думаю, что это могут подтвердить т-щи Маленков Г. М. и Микоян А. И. и др. Очень часто, раньше, а еще недавно тов-щ Сталин называл сводниками Маленкова Г. М. и меня, имея виду Вас и Микояна.

Клемент Ефремович! То же начну с Закавказья, мы Вас крепко любили, я по поручению руководящих органов Грузии, ездил специально в Москву в ЦК и т. Сталину и настоял прислать Вас в связи с пятнадцатилетием Советской Грузии.

В начале войны, товарищ Сталин сильно обругал меня и назвал политическим трусом, когда я предложил назначить в тяжелые времена переживаемые нашей Родиной известных все[й] стране т-щей Вас и Буденного командующими фронтами. Обругать обругал, а, чуть позже т-щ Сталин назначение провел. Это я думаю товарищи подтвердят. С т. Маленковым Г. М. очень, часто говорили между собой и другими с товарищами о предложении т-щу Сталину назначить Вас председателем Президиума Верх[овного] Совета, и только теперь было это проведено. Всего не скажешь.

Никита Сергеевич! Если несчитать последнего случая на Президиуме ЦК где ты меня крепко и гневно ругал с чем я целиком согласен мы всегда были большими друзьями я всегда гордился, тем, что ты прекрасный большевик и прекрасный товарищ и я не раз тебе об этом говорил, когда удавалось об этом говорить, говорил и т-щу Сталину. Твоим отношением я всегда дорожил.