Джеффри Робертс - Вячеслав Молотов. Сталинский рыцарь «холодной войны»

Безусловно, Молотов обладал немалыми дипломатическими талантами, но любые претензии на великого международного деятеля являются, мягко говоря, спорными. Он служил жестокому, авторитарному режиму, который стоит призвать к ответу за то, что погибли миллионы невинных людей во имя утопической идеологии, мечтавшей построить совершенное человеческое общество. Этот режим позорно рухнул в 1991 г. Доживи Молотов до его крушения, вряд ли бы он хоть раз попросил прощения за свою роль в его истории. Скорее всего, распад СССР подвигнул бы его в очередной раз повторить: необходимы суровые меры для защиты социалистической системы от врагов – как внешних, так и внутренних.

Нет нужды одобрять политику Молотова или принимать его идеологию, чтобы оценить положительные, равно как отрицательные стороны его деятельности на посту советского министра иностранных дел, особенно во время Второй мировой войны. Общий исход войны был определен по большей части способностью Советского Союза выдержать нападение Гитлера в июне 1941 г., а затем одержать решительную победу над нацистской Германией. Как любил повторять Молотов, европейскую цивилизацию спасли Красная Армия, жертвы советского народа и материальные богатства, созданные коммунистическим строем. Впрочем, поддержка, оказанная Советскому Союзу британскими и американскими членами Антигитлеровской коалиции, сыграла важнейшую роль в том, что СССР выдержал удар и победил в войне. Во время войны Молотову заслуженно рукоплескали за то, что он сделал для появления и сохранения Коалиции. Но на другую чашу весов надо положить сотрудничество Советов с Германией во времена соответствующего пакта, который был заключен стараниями того же Молотова.

После Второй мировой началась «холодная война».

У историков давно принято считать Молотова ведущим пропагандистом этого конфликта. Однако новые свидетельства из русских архивов показывают, что он противился «холодной войне», а не разжигал ее. И вершиной карьеры Молотова стал его упорный труд в 1953–1955 гг. добиться стабильного мира в отношениях с Западом.

На пенсии Молотов молча согласился с тем карикатурным образом, в котором подавали его хрущевцы: старомодный доктринер, не умеющий найти общий язык с послесталинским миром. А Молотову, старому большевику, было с этой позиции удобно ругать на все лады Хрущева, обвиняя его в ревизионизме. Но самообладание Молотова сослужило его репутации дурную службу, дав почву самым нелепым толкованиям его роли на посту министра иностранных дел – а ведь она была, по многим аспектам, положительной.

После того как Хрущев сместил Молотова, «холодная война» вошла в новую, опасную фазу напряженности и конфронтации, достигших апогея в 1962 г. во время Кубинского кризиса, когда мир оказался на грани тотальной ядерной войны. Потом все с новой силой стали добиваться устойчивого мира, и в конце концов в 1970-е гг. эти старания имели успех, особенно в 1975 г. на Хельсинкской конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе. Разрядка в отношениях с Западом, к которой так стремился Молотов после смерти Сталина, заложила основы для стабилизации конфронтации в Европе в 1970-е гг.

В конце 1970-х – начале 1980-х гг. «холодная война» вспыхнула было снова. Но когда при Горбачеве перемирие вернулось, одним из его столпов стала система общей безопасности в Европе. Когда коммунистический строй рухнул, Российская Федерация продолжила добиваться коллективной безопасности; в начале 2000-х гг. Владимир Путин и Дмитрий Медведев этот проект реанимировали. Полная интеграция России в Европу остается одним из нерешенных вопросов мира эпохи, наступившей после «холодной войны». Анализируя эти события, многие упускают из виду, что у их истоков стоял Молотов и его кампания за европейскую коллективную безопасность в 1950-е гг.

Молотов работал советским министром иностранных дел на протяжении 15 лет, в период постоянных кризисов и чрезвычайных ситуаций: он открылся в 1939 г. международным кризисом, приведшим ко Второй мировой войне, и закончился разочаровавшей всех несостоятельностью «духа Женевы» в 1955 г. Невозможно подытожить жизнь и карьеру Молотова одной фразой. Плох он или хорош, но он был ключевой фигурой, определившей дипломатию и политику тех замечательных времен.

В примечаниях читатель не раз встретит ссылки на следующие русские архивы:

Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). Это архив российского и советского МИДа. Там представлены документы о деятельности Молотова на посту министра иностранных дел в периоды с 1939 по 1949 г. и с 1953 по 1956 г. Чаще всего цитируются материалы из Фонда 6 – где хранятся рабочие бумаги, собранные секретарями Молотова.

Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ). Здесь хранятся архивы КПСС послесталинского времени. При изучении внешней политики Молотова большую ценность представляют документы Международного отдела партии, который занимался связями с иностранными коммунистическими партиями, в том числе правящими.

Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). В этом архиве лежат документы советской компартии времен Ленина и Сталина, в том числе личный фонд Молотова. Некоторые из этих бумаг содержат информацию личного характера, но большая их часть посвящена деятельности Молотова в качестве партийного функционера (а не премьер-министра или министра иностранных дел). Ценность этих материалов в том, что они заполняют брешь в периоде с 1949 по 1953 г., когда Молотов занимался внешней политикой не в должности министра иностранных дел, функционера Политбюро. В личном фонде Молотова есть и документы о его политической и дипломатической деятельности после его снятия в 1957 г.

Все российские архивы и организации используют общую систему хранения документов, которая состоит из трех-четырех основных уровней: фонд (собрание материалов), опись (подборка документов по принципу общей тематики или принадлежности к одной организации), папка и дело . В примечаниях автор использует сокращения ф., оп., пап. и д. При цитировании конкретных страниц указываются л. (лист) или лл. (листы).

Глава 1. Пролог: «Блестящая кремлевская посредственность»

1 Albert Resis, ed., Molotov Remembers (Chicago: Ivan R. Dee, 1993), 198.

2 Там же, 339; Феликс Чуев Сто сорок бесед с Молотовым: из дневника Ф. Чуева (М.: Терра, 1991).

3 Цит. по: Олег Трояновский Через годы и расстояния (М.: Вагриус, 1997), 138. Трояновский, работавший советником и переводчиком Молотова в 1940-е и 1950-е гг., сравнивал своего начальника и Даллеса так: «Оба были догматиками до мозга костей, оба считали, что системы, которые они представляют, несовместимы, оба скептически относились к возможности каких-либо долговременных договоренностей между США и СССР, оба опасались, что такие лидеры их стран, как Эйзенхауэр и Хрущев, могут пойти на неоправданные уступки и компромиссы. Короче говоря, оба были образцами для “холодной войны”.