Сборник - Нефть. Люди, которые изменили мир

Столь малый срок во главе Всеармянского благотворительного союза объясняется грандиозным дипломатическим скандалом, косвенным виновником которого стал Гюльбенкян. Меценат задумал построить в Сирии несколько поселков для армянских беженцев, спасшихся от резни 1915 года [244]и влачащих жалкое существование в палаточных городках. Он хотел трудоустроить их на строительстве нефтепровода Мосул – Триполи – Хайфа [245]. Однако Турция обвинила Гюльбенкяна в создании «армянского очага» у своих границ, надавила на советский МИД, и в советской армянской прессе началась обличительная кампания против нефтепромышленника. Оскорбленный до глубины души, Галуст подал в отставку.

В 14 лет на 50 пиастров, полученных от отца за успехи в учебе, Галуст купил на стамбульском базаре несколько старинных монет. Они легли в основу богатейшей коллекции древнегреческих монет, которые Гюльбенкян собирал всю жизнь. Эта коллекция считается крупнейшей в мире.

Увлечение коллекционированием живописных полотен началось у Гюльбенкяна еще в юности. Он обладал тонким вкусом, умел ценить подлинную красоту и был вдумчивым знатоком искусства. Наряду с картинами он приобретал керамику, фарфор, раритетные издания, рукописи, скульптуры, драгоценные камни. «Только лучшее для меня достаточно хорошо», – говорил он, расплачиваясь за очередной экспонат. В начале 1920-х годов его коллекция достигла таких размеров, что ему пришлось покупать в Париже целый особняк, который был полностью отведен под произведения искусства. Собрание насчитывало около 6 тысяч предметов. Посторонних в этот своеобразный музей Галуст пускал с большой неохотой, поскольку очень трепетно относился к своим сокровищам.

На рубеже 1920-х и 1930-х годов советское правительство проводило распродажу эрмитажных шедевров первого ряда, чтобы выполнить план по выручке валюты. Гюльбенкян, торговавший в то время нефтью с Советской Россией, узнал об этом по своим каналам и изъявил желание купить ряд полотен. В три сделки он приобрел 51 экспонат Эрмитажа, заплатив за них в общей сложности 278 900 фунтов стерлингов.

Коллекция продолжала пополняться, и места в особняке на авеню Йены уже не хватало. Гюльбенкян передал часть полотен Национальной галерее Лондона, а египетскую коллекцию – Британскому музею. Когда в годы Второй мировой войны Париж был оккупирован немецкими войсками, особняк Гюльбенкяна хотели конфисковать, но дипломатические связи зятя нефтяника помогли предотвратить передачу здания высокопоставленному немецкому чиновнику.

Миллиардное состояние Галуста не спасло его на старости лет от судьбы изгнанника. В 1942 году он вынужден был покинуть оккупированный Париж и при посредничестве иранского посла выехал в Португалию. Он сотрудничал с режимом Виши [246], и союзники заморозили его нефтяные активы. Они вернулись в собственность Гюльбенкяна только после окончания войны.

Первоначально Гюльбенкян планировал провести в лиссабонском отеле «Авиз» несколько недель, но задержался там на 13 лет. Скончался нефтепромышленник 20 июля 1955 года на 86-м году жизни. Его похоронили в выстроенной на его деньги церкви Сурб-Саркис в Лондоне.

Гюльбенкян завещал почти все свое состояние, которое на момент смерти оценивалось в 280–840 миллионов долларов, и коллекцию произведений искусства благотворительному фонду, носившему его имя [247]. По сей день эта организация ведет активную меценатскую деятельность. В 1969 году часть коллекций нефтепромышленника была выставлена на обозрение публики в Музее Галуста Гюльбенкяна [248]в Лиссабоне.

• Научно обосновал предположение о наличии богатых месторождений нефти в Ираке и на Аравийском полуострове.

• Привлек внимание промышленников Европы и Америки к ближневосточным запасам нефти.

• Основал Турецкую (Иракскую) нефтяную компанию, которая владела эксклюзивными правами на разработку иракских месторождений.

1869 г. родился в Константинополе.

1887 г. окончил Оксфордский королевский колледж.

1891 г. посетил бакинские месторождения, опубликовал исследование о нефтяных запасах Среднего Востока.

1892 г. открыл собственный бизнес.

1898 г. стал экономическим советником посольств Османской империи в Париже и Лондоне.

1907 г. принял участие в объединении компаний Royal Dutch и Shell, возглавил константинопольский офис консорциума.

1912 г. создал Турецкую нефтяную компанию.

1928 г. разработал договор «Красная линия».

1930–1932 гг. возглавлял Всеармянский благотворительный союз.

1938 г. основал компанию Partex.

1942 г. покинул Париж.

1955 г. скончался в Лиссабоне.

Основатель российской нефтяной геологии, выдающийся ученый-теоретик, открыватель месторождений

Самородок из муромской глубинки, благодаря целеустремленности и жажде знаний он пробился к вершинам академической науки. Получив диплом горного инженера только в 39 лет, открыл множество крупных месторождений нефти на Кавказе, в Западной Сибири, в Волжско-Уральской области. Внес огромный вклад в развитие теоретической науки о нефти, основал Московский нефтяной институт [249], считается основоположником геологии нефти.

Выдающийся российский ученый Иван Губкин родился 9 (21) сентября 1871 года в селе Позднякове Муромского уезда Владимирской губернии (ныне – Навашинский район Нижегородской области), в бедной крестьянской семье. Его отец, Михаил Иванович, занимался на Волге рыбным промыслом. Губкины относились к числу временнообязанных крестьян: после отмены крепостного права они получили личную свободу, но земельный надел, на котором они трудились, по-прежнему принадлежал помещику. Из-за этого семья едва сводила концы с концами.

«Мои родители, как и остальные члены семьи, были люди неграмотные… – рассказывал впоследствии ученый. – “Верховное управление” в семье сосредоточивалось в руках моей бабушки по отцу – Федосьи Никифоровны. Тем, что я, как говорится, вышел в люди, я прежде всего обязан ей, а потом уже – моему отцу. Она, эта неграмотная женщина, когда мне исполнилось девять лет, настояла, чтобы меня отдали в сельскую школу».

Вырваться из крестьянской среды Иван смог благодаря учебе. Первой ступенью на пути к академическому званию стала приходская школа в его родном селе. Среди сверстников мальчик отличался особым прилежанием и тягой к знаниям. Все учителя единодушно признавали его первым учеником в классе.

За школой последовали Муромское уездное училище и учительская семинария в городе Киржаче [250]. В 19 лет юноша окончил учебное заведение с дипломом преподавателя. Школьные учителя в провинции всегда были на вес золота, поэтому Иван легко нашел себе место и, будучи обязанным отработать семинарскую стипендию, пять лет преподавал в школах родного Муромского уезда: сначала – в селе Жайском, а после – в Карачарове. По истечении обязательного пятилетнего срока службы молодой учитель решил продолжить образование. В 1895 году он поступил в учительский институт в Петербурге, причем трехлетнее обучение оплатил из собственных сбережений.