Тимоти Колтон - Ельцин

Население областного центра стремительно росло в соответствии с ростом потребности в продукции тяжелой и военной промышленности. В 1929 году в Свердловске жило 150 тысяч человек, в 1939-м — 426 тысяч, а к середине века уже 600 тысяч. Безземельные крестьяне, составлявшие большинство свердловчан, жили в заводских домах на окраинах города столь же неустроенно, как это было в Березниках. Центр Свердловска представлял собой совершенно иной срез советской действительности. Американский историк австралийского происхождения, которая побывала там в 1990 году, когда это позволили иностранцам, сказала, что, несмотря на промышленный пейзаж и разруху на окраинах, деловая часть Свердловска напомнила ей викторианский Мельбурн — «солидный, почтенный, уважающий себя город» [198] Fitzpatrick S. A Closed City and Its Secret Archives: Notes on a Journey to the Urals // Journal of Modern History. № 62 (December 1990). P. 776. . Когда в 1949 году здесь сошел с поезда прибывший из Березников Ельцин, в Свердловске еще сохранились дома XVIII–XIX веков и постройки конструктивистов-авангардистов 1920-х годов, соседствовавшие с помпезными официальными зданиями и элементами утонченной городской жизни — оперным театром, концертным залом, киностудией, университетом и филиалом Академии наук СССР. Во время войны сюда перевели множество культурных и научных учреждений из Европейской России. Многочисленные художники, актеры, музыканты и ученые остались в Свердловске, и отчасти поэтому еврейская община этого города оказалась одной из самых больших в России [199] В American Jewish Handbook (Американском еврейском справочнике) за 1980 год сообщается, что в том году в Свердловске проживало 40 тысяч евреев. По переписи 1989 года, лиц еврейской национальности в Свердловской области насчитывалось 14 300 человек — пятое место в РСФСР. Из-за эмиграции это количество к 2002 году сократилось до 6900 — четвертое место. . Для деревенского парня, только что выбравшегося из бараков на Ждановских Полях, эта среда была совершенно невиданной и вдохновляющей.

УПИ, созданный в 1920 году, был по репутации лучшим институтом подобного рода на Урале и одним из лучших в стране. В 1949 году здесь обучалось 5 тысяч студентов. На факультетах готовили специалистов как для гражданских профессий, так и для работы в секретной сфере обороны [200] Институт создавался как часть нового Уральского государственного университета в 1920 году, и большую часть времени, с 1925 по 1948 год, он назывался Уральским промышленным институтом. Строительный факультет открылся в 1929 году и с 1934 по 1948 год был самостоятельным институтом. В 1992 году УПИ переименовали в Уральский государственный технический университет (УГТУ). Сейчас здесь учится 23 тысячи студентов. . Строительный факультет располагался в главном здании института на проспекте Ленина, выполненном в стиле сталинской готики, а студенческий жилой район («Втузгородок») — в восточной части Свердловска. На факультете готовили инженеров-строителей, архитекторов и градостроителей. В 1930-х годах сюда направляли рабочих, отобранных партячейками и профсоюзами без учета образовательного уровня; некоторые студенты не знали даже арифметики. Во время войны они, не окончив курса, сотнями отправлялись на фронт или на военные заводы, а в главном общежитии разместили госпиталь. После войны в институт стали принимать по результатам экзаменов; абитуриенты обязательно должны были пройти школьный курс по математике и физике. Теперь уже студенты без всяких перерывов учились вплоть до диплома. Среди профессоров поощрялась научная деятельность и работа с аспирантами. В каждом выпуске УПИ было несколько сотен студентов из восточноевропейских стран, входящих в новый советский блок, а также из стран Восточной Азии [201] Строительный факультет УГТУ — УПИ: история, современность. Екатеринбург: Реал-Медиа, 2004. С. 12–20. .

Вступительные экзамены, сданные Ельциным в августе 1949 года, считались относительно легкими, поскольку на стройфакультете не сдавали химию — не все студенты проходили этот предмет в средней школе, хотя в Пушкинской школе химию преподавали. Борис был обязан продемонстрировать умение плавать на дистанцию 25 м и пробежать стометровку на время; ни то ни другое не представляло для него сложности.

Ельцин окончил институт в июне 1955 года по специальности «промышленное и гражданское строительство» вместе с еще 48 выпускниками (всего 33 мужчины, 16 женщин) этой кафедры. Первоначально планировалось, что он получит диплом в 1953 году, но в 1951 году приказом Министерства образования курс обучения во всех советских технических институтах продлили с четырех до пяти лет с целью повышения квалификации инженерных кадров. Весной 1952 года Ельцину пришлось взять академический отпуск по болезни (ангина и ревматическая лихорадка) и прервать обучение на третьем курсе. Он восстановился в институте осенью и окончил третий курс в 1952–1953 годах. В программе обучения особое внимание уделялось математике, физике, материаловедению, почвоведению и черчению. Обязательные для посещения лекции и семинары продолжались семь-восемь часов в день. По окончании курса студенты готовили дипломный проект.

Студенты дневного отделения УПИ получали мизерную стипендию в размере 280 рублей в месяц — столько стоила пара ботинок, зато им не приходилось платить за обучение и общежитие, и Ельцин впервые поселился в доме, оборудованном водопроводом и канализацией. В институтской столовой вполне прилично готовили, а если были деньги, то можно было пообедать в фешенебельном кафе, где посетителей обслуживали официантки в накрахмаленных белых фартуках и наколках. Отмена продовольственных карточек и эйфория «духа победы», которую подкрепляли военнопленные, работавшие в Свердловске, вселяли в студентов оптимизм. «Была какая-то уверенность в будущем, в том, что все будет нормально, — вспоминал однокашник Ельцина. — Трудные условия… выработали какое-то определенное отношение к жизни, не слишком высокую требовательность, может быть. То есть мы довольствовались малым» [202] Яков Ольков, интервью с автором, 12 сентября 2004. В Свердловске немцы строили школу пожарных, центральный стадион и жилые дома, мостили дорогу и ремонтировали здание горсовета. Последние военнопленные покинули город в 1955 году. . 15 % учебного времени отводилось на занятия на военной кафедре (Ельцин был танкистом), а 20 % — на изучение марксистско-ленинской идеологии. Ельцин продолжил заниматься немецким языком. Толку от этих занятий было мало — в партийной анкете в 1960-х годах Борис указал, что может читать и переводить со словарем, но на слух не мог отличить немецкий от английского [203] В «Личном листке по учету кадров» Бориса Николаевича Ельцина от 16 июня 1975 года говорится, что он владеет немецким языком — «читает со словарем». ЦДООС (Центр документации общественных организаций Свердловской области, Екатеринбург), фонд 4, опись 116, дело 283, с. 4. Центром документации назывался фактический Свердловский архив КПСС. Журналист, который писал о Ельцине в 1990-е годы и может считаться надежным источником, сообщает, что Ельцин в то время не мог отличить немецкий язык от английского. См.: Грищенко Б. Посторонний в Кремле: репортажи из «особой зоны». М.: ВАГРИУС, 2004. С. 159–160. .