Лин фон Паль - Проклятие Лермонтова

Следствие не было удовлетворено ответами Мартынова. От него потребовали дополнительных разъяснений. Вот подлинный текст черновика: там, где точки или прочерки – нечитаемые слова или зачеркивание.

– С которого времени вы имели с Лермонтовым знакомство и в каком отношении, дружеском ли или политичном, и какой был дан вами повод Лермонтову делать вам колкости и остроты (как без того не могло бы это от него произойти), в чем заключались наносимые вам Лермонтовым таковые обиды, не относились ли его слова более к дружеской шутке или же к оскорблению чести вашей, и какие были принимаемы с вашей стороны меры к отклонению неприятностей до прежде сего происшествия и при ком.

а) Я был знаком с Лермонтовым [с 17-ти летнего возраста] [самого дня] с самого вступления моего в Юнкерскую школу [………] отношения наши были довольно близкие. – Поводом же к его остротам на мой счет [было], вероятно, было не что другое иное, как желание поострить; – [другого по крайней мере] по крайней мере я других не знаю причин], но как в подобном расположении духа человек легко увлекается и незаметно переходит от невинной шутки к едкой насмешке – я несколько раз принужден был останавливать его и напоминать, что всему есть мера.

Я уже имел честь объяснить господам следователям, что оскорбления мне никакого нанесено не было, равно[мерно]мерно и то, каким образом я хотел отвратить дальнейшие неприятности. – Что же касается до сущности этих насмешек [и колкостей] и колкостей, то в них помнишь не слово, а намерение, [а] [это] намерение было (вывести) дурное и потому, если их и можно [бы было] назвать шутками, то уже во всяком случае не дружескими.

б) Я был знаком с Лермонтовым с самого вступления моего в Юнкерскую школу. – Отношения наши были довольно короткие. – Поводом же к его остротам на мой счет, вероятно, было не что иное, как желание поострить; – по крайней мере я других причин не знаю. – Но как в подобном расположении духа человек легко увлекается и незаметно переходит от неуместной шутки к язвительной насмешке и так далее, – то я был принужден несколько раз останавливать его и напоминать, что всему есть мера.

Хотя подобные шутки нельзя назвать дружескими, потому что они всегда обидны [для самолюбия,] – но я [подт] подтверждаю еще раз то, что выражено мною в ответе на 6-й пункт следственного дела; – а именно: что честь моя была затронута не насмешками его, но решительным отказом прекратить их и советом прибегнуть к увещаниям другого рода; – что, вступая с ним в объяснение, я и в виду не имел вызывать его на дуэль, но что после подобной выходки с его стороны, – [я почел бы себя обесчещенным, если бы не [истребовал] [у] принял его совета [от] и [не] него [……..] [удовлетворения. – ] по понятиям, с которыми мы как будто сроднились, мне уже не оставалось другого средства окончить с честью это дело.

В [этом] том же пункте объясняется мной, каким образом еще в начале, – я хотел отвратить дальнейшие неприятности, что и было известно г-м секундантам.

– Не доносили ли вы на Лермонтова за оскорбление вас колкостями местному начальству жалоб – кому именно и какие были оным приняты [меры] к удержанию его, Лермонтова, средства; если же не обнаруживали поступка Лермонтова, то что вам в том служило препятствием или имели намерение до прежде сего случая вызвать его на поединок, и не было ли к тому других кроме остроты и колкости побудительных причин.

а) На сей пункт не имею [ничего] [чего] сказать, [ничего] ничего [могущего служить к моему к своему оправданию] в свое оправдание. Доказательством же случайности поединка может служить то, что вызов мой был сделан после объяснения, – [тогда] [только тогда] и именно тогда, как уже мне не оставалось [уже] [уже] другого средства окончить с честью это дело.

б) На сей пункт [не имею] [имею] [имею] [не] имею сказать [……]) [одно] [ничего] одно в свое оправдание; [именно то] кроме – что поединок этот был совершенно случайный, [доказательством чего] [от] злобы к нему я никогда не питал, следовательно [и не имел нужды], мне незачем было иметь предлог с ним поссориться, и в доказательство привожу неоднократный отзыв мой г-м секундантам, в чем именно почитаю себя обиженным и по каким причинам [сам] не могу сам сделать первого шага к примирению.

– Когда вы посылали от себя приглашенного вами секундантом корнета Глебова к Лермонтову с вызовом его на дуэль, то каков получился ответ Лермонтова и не говорили ли чего относящегося к миролюбию или продолжал те колкости, кои вас оскорбляли с согласием на ваш вызов и в чем заключались меры секундантов Васильчикова и Глебова к примирению вас с Лермонтовым.

а) Не знаю, продолжал ли он свои колкости во время вызова, только мне Глебов ничего об них не говорил [В] Переданный мне ответ [был] состоял, что он готов исполнить мою волю. – Миролюбивых предложений [никаких не было сделано] он мне не делал. – Васильчиков и Глебов напоминали мне взаимные наши отношения и тесную связь, которая до сего времени существовала между нами, желая через то убедить меня взять назад вызов.

б) Не знаю, продолжал ли он свои колкости во время вызова, только мне Глебов ничего об них не говорил. – Переданный мне ответ состоял в простом согласии [исполнить мое желание,] без всяких миролюбивых предложений [его с своей стороны]. – Васильчиков и Глебов напоминали мне [взаимные] [наши] прежние мои отношения с ним и тесную связь, которая до сего времени существовала между нами, [желая через то убедить меня взять назад вызов] желая кончить [миролюбиво] [дружелюбно] это дело дружелюбно.

– Когда назначено вами было время дуэли с Лермонтовым: и, прибывши на место расстоянием от города Пятигорска в 4-х верстах, вами ли был размерен барьер или же секундантами и по вашему ли обоих с Лермонтовым согласию было назначено это расстояние для выстрела. Чьи были пистолеты и заряды, и сами ли вы заряжали оные или кто другой. Не заметили ли вы у Лермонтова пистолета осечки или он выжидал вами произведенного выстрела, и не было ли употреблено с вашей стороны или секундантов намерения к лишению жизни Лермонтова противных общей вашей цели мер.

а) Как уже было мной сказано в ответе на 5-й пункт следственного дела (далее следует вымаранная строка: Мартынову никак не удавалось сформулировать мысли правильно).

Как я уже объяснил в ответе на пункт следственного дела, моя честь была затронута не насмешками его, а решительным отказом прекратить их и предложением разделаться иначе. —

В этом же пункте объясняется мной, каким образом я хотел отвратить дальнейшие [про] неприятности, что и было известно г-дам секундантам.

Я был знаком с Лермонтовым с самого вступления моего в Юнкерскую школу. – Отношения наши были довольно близкие; – Поводом же к его остротам на мой счет было вероятно не что иное, как желание поострить, по крайней мере я других причин не знаю – Но как в подобном расположении духа человек легко увлекается и незаметно переходит от неуместной шутки, к [едкой] язвительной насмешке, – [я был принужден останавливать его несколько раз] и так далее, то несколько раз был принужден останавливать его и напоминать, что всему есть мера.