Бенедикт Сарнов - Красные бокалы. Булат Окуджава и другие

Я возражал. Говорил, что Ельцин довольно ловко провел наш неуклюжий корабль через все угрожающие нам рифы. Одобрял многими тогда осуждавшуюся его формулу-обращение к малым народам, входившим в состав России: «Возьмите себе столько суверенитета, сколько сможете проглотить». Говорил, что именно благодаря этой счастливо им найденной формуле ему удалось мирно сохранить в составе России бурливший и уже готовый к отпадению от Федерации Татарстан.

Развязанная Ельциным чеченская война нанесла этому моему прекраснодушию сокрушительный удар.

Не прошло и года после того, как он спас страну от гражданской войны, которую чуть было не развязала банда Хасбулатова, Руцкого и Макашова, и вот сам же нас теперь в нее и ввергает.

От такого неожиданного поворота событий все, кого я назвал людьми «нашего круга», были в шоке. И единодушно этот новый ельцинский политический курс осудили.

И вот – дело было уже в 1996-м, накануне приближавшихся новых выборов президента – появляется в «Московских новостях» статья Васи Аксёнова, в которой я читаю:

Не в последнюю очередь именно это неожиданное заявление моего старого друга (а в политических симпатиях и предпочтениях всегдашнего единомышленника) и толкнуло меня тогда выступить со статьей на эту жгучую политическую тему.

Статью эту я сочинял не один, а с Аликом Бориным. Называлась она «Меньшее зло?» – именно вот так, в иронических кавычках и с ироническим вопросительным знаком в конце фразы, – и появилась в той же «Литературной газете», на страницах которой не так давно мы выступали «без пиджаков».

Начиналась эта наша запальчивая статья прямой атакой именно на Аксёнова:

На этот вопрос, вторя Аксёнову, отвечала (в парижской газете «Русская мысль») Мариэтта Чудакова.

Защищать Ельцина, объявила она, ей приходится от демократически настроенной интеллигенции. Потому что не власть оттолкнула от себя интеллигенцию, а наоборот – демократическая интеллигенция сама оттолкнула от себя власть. Оттолкнула, потому что не сумела, не научилась, не захотела с ней сотрудничать.

По этой статье Мариэтты мы с Аликом и нанесли в той нашей статье свой второй удар.

Вася, как уже было сказано, принадлежал к узкому кругу давних моих друзей.

С Мариэттой друзьями мы не были. Но были коллегами, связанными общими интересами и вкусами (она писала про Зощенко и Булгакова, и я тоже). Дарили друг другу свои книги с уважительными, почтительными и лестными дарственными надписями. Ну а уж что касается политических наших симпатий и взглядов, то она – как и Вася, – конечно же, была мне своя .

Странная поэтому получилась тогда у нас с Аликом статья.

Выходило, что главный ее полемический запал в точности совпадал с знаменитой поэтической формулой Межирова: «Артиллерия бьет по своим». И как тут было не вспомнить (многие тогда и вспоминали) горестное восклицание поэта:

То, что ударили мы в той нашей статье «по своим», отчасти вышло случайно. Но – не совсем.

Если угодно, это был мой главный тактический и стратегический принцип.

это главная наша беда, главная угроза будущему историческому существованию России. И поэтому меня особенно больно ударила громко прозвучавшая однажды реплика Анатолия Чубайса, что Россия, на его взгляд, должна быть либеральной империей .

От кого угодно я готов был услышать такое, но менее всего от Чубайса.

Очень хотелось ответить на это опасное высказывание Анатолия Борисовича. И в самой резкой и нелицеприятной форме.

Но кто я такой, чтобы ввязываться в спор с одной из самых влиятельных фигур тогдашнего политического истеблишмента?

Ответить Чубайсу, казалось мне, должен кто-нибудь из, как тогда принято было выражаться, политических тяжеловесов. И сделать это, как мне тогда представлялось, мог – и должен был – только один человек: Егор Гайдар.