Олег Жиганков - Григорий Распутин: правда и ложь

Григорий, родившийся в 1864 году, по всей видимости, был рано приобщен к такой секте. Эта секта по своим принципам (заповедям) близка к ныне живому толку субботников» [93] Фалеев В. Григорий Распутин: без грима и дорисовок. http://yarkovo.tyumen.ru/RASPUTIN.txt.htm .

Вряд ли Григорий Ефимович был на самом деле приобщен к какой-то конкретной секте. Что же касается субботников, то не исключено, что Распутин встречался с ними во время долгих странствий по Руси. Возможно даже, что он и у них чему-то научился. В частности, известно, что субботники большей частью придерживались вегетарианской диеты и что Григорий после своих странствий стал вегетарианцем. Кроме того, многие субботствующие христиане по происхождению были проживавшими в Поволжье немцами. Григорий Ефимович много путешествовал по тем местам, был вхож в дома многих «русских немцев» и детально знал их быт. Противником войны он был еще и потому, что в немцах ему очень многое нравилось — в них было то, чего не доставало русским. А в русских, как тоже видел Распутин, было то, чего было не найти у немцев. Интересно, что герой Гончарова — Илья Ильич Обломов (проживавший на Гороховой улице) — тянется всею душой к своему другу, немцу Штольцу. А Штольца притягивает русский Обломов. Они действительно могли многому обучить друг друга, эти двое, эти два народа. Ложные патриоты стравливали народы. Григорий Ефимович предлагал вместо страшной и нелепой войны подружить эти нации, помочь им научиться друг у друга. Этого не произошло, и в результате Россия была втянута в две страшные кровопролитные войны с Германией. Даже это, мимолетное, казалось бы, наблюдение Распутина удивительно ценно и стоило дороже любых политических прогнозов и анализов.

«Есть люди, для которых недостаточно найти себя: они стремятся найти Бога. Они успокаиваются только тогда, когда найдут Бога, когда будут жить и растворяться в Нем. Они постигают уже слова апостола Павла: „кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое“». Так писал о Распутине обер-прокурор Синода князь Жевахов. Комментируя его слова, Матрена Распутина пишет: «Жаль только, что никто из писавших об отце (и обер-прокурор Синода Жевахов в их числе) не смог приложить подобное понимание к нему в положительном смысле. Опять прав оказался отец, говоря про таких: „Буква запутала ему голову и свила ноги, и не может он по стопам Спасителя ходить“».

Но если князь Жевахов глубоко уважал, хотя до конца и не понимал религиозности Распутина, то другие люди относились к Григорию с высокомерным презрением. К примеру, Зинаида Гиппиус, которая с Распутиным не была знакома и верила (а главное — по определенным причинам хотевшая верить) всему тому, что о нем писали в газетах, открыто выражая свое к нему презрение. «Распутин как личность — ничтожен и зауряден… желания его до крайности просты…» [94] Гиппиус З. Н. Живые лица. С. 73. — писала она в мемуарах. «Безграмотный буквально, пьяный и болезненно-развратный мужик по своему произволу распоряжается делами государства Российского» [95] Гиппиус З. Н. Дневники. Т. 1. С. 417. , — отмечала она в своем дневнике. Повторюсь — Григория Ефимовича сама она никогда не видела.

Такая скоропалительная оценка личности Распутина была в целом присуща большей части тогдашней русской интеллигенции, что говорит в первую очередь о ее печальном духовном состоянии. Фактически для того, чтобы иметь право называться интеллигентным человеком в России того времени, нужно было непременно быть дарвинистом и либо атеистом, либо, в крайнем случае, агностиком. Естественно, что та вера в Бога, то упование на Его слово и та восторженная религиозность, что воплотились в Григории Распутине, казались «интеллигентному» русскому того времени не просто непонятными, но и требующими какого-то «естественно-научного» объяснения. И такие объяснения искали и находили там, где, как казалось этой мнимой интеллигенции, их можно было найти. Они без тени сомнения заключили, что Григорий был движим желанием власти, секса и денег, по сути, проецировали на него собственные черты характера.

Вообще, человеку, который не верит в Бога или не знает Слово Божие, понять Григория Ефимовича будет очень трудно. Я на личном опыте заметил, что вести с неверующим человеком беседу о Григории Распутине — пустое дело, потому что самое большее, что можно показать такому человеку, так это то, что Распутин был религиозный фанатик. Но это никак не объясняет природы его необыкновенных даров. И наряду со всем этим Распутин был настоящим государственным мужем, который не стремился к власти, а единственно желал спасти страну от надвигавшейся гибели.

Фактически Григорий однажды смог предотвратить мировую войну, по крайней мере, тогда война была отложена. И вот как это произошло. 26 сентября 1912 года черногорские войска, командовал которыми отец питерских «черногорок», бывших замужем за российскими великими князьями, напали на Турцию. 5 октября в войну против Турции вступили Сербия и Болгария, а на следующий день — Греция. Сделали они это по той причине, что сумели заручиться заверениями великого князя Николая Николаевича, что Россия поддержит их и тоже вступит в эту войну.

Почва в России к войне была готова: церковь давно уже мечтала о такой войне, которая позволит ей создать утопическое православное царство из всех славянских народов, а также захватить Константинополь — город, на который русское духовенство давно положило глаз. По всей стране проходили крестные ходы, с церковных амвонов звучали страстные призывы к войне, а потому великокняжескому оку Николая Николаевича, стремившегося к тому времени самому усесться на трон, казалось, что начать войну будет очень легко.

Э. С. Радзинский пишет: «В Петербурге идут бесконечные манифестации под лозунгом: „Крест на Святую Софию!“ Ожили старые грезы панславизма: великая федерация православных славян во главе с Россией и столицей в отвоеванном Константинополе — сердце древней Византии, откуда когда-то Русь восприняла христианство… Прекрасный мираж, волшебные мечты…» [96] Радзинский Э. С. Распутин: жизнь и смерть. С. 210.

Войну предвидела и Германия и начала мобилизацию войск. Война казалась неизбежной. И так оно, наверное, тогда и случилось бы, если бы не вмешательство «зловредного мужика». Когда церковь, дума, газетчики, промышленники и даже простой народ кричал «Война! Война!», Распутин почти в одиночку стал на защиту мира — и победил! Журналистам Григорий Ефимович отвечал: «Воевать вообще не стоит — лишать жизни друг друга, нарушать завет Христа и преждевременно убивать собственную душу. Пусть забивают друг друга немцы и турки — это их несчастье и ослепление, а мы любовно и тихо, смотря в самих себя, выше всех станем…» [97] Там же. С. 226. .