Роман Трахтенберг - Лучшее (сборник)

Он достал из кармана телефон и вышел из-за стола. Дальше все происходило прямо как в кино. Сосед вернулся и громко сообщил радостную весть: «Билет твой прямо сюда сейчас привезут».

— Молодец, Роман Абрамович! — поддержал его хозяин стола. — Сказано — сделано. Ты насчет футбола, кстати, не забыл?

— Нет, просто рано еще.

В этот момент мне надо было как-нибудь отшутиться, выкрутиться, словом, как-то остановить процесс, но алкоголь, обильно впитавшийся в мозг, коварно и резко изменил мое чувство реальности. Я свято верил во все, что говорил, и на самом деле ощущал себя, как минимум, нубийским принцем. Где-то внутри, конечно, что-то чуть-чуть свербело, но сопротивляться происходящему просто не было сил. «Да будь что будет», — по-буддистски решил я и включил автопилот. Все дальнейшее происходило как в тумане и как будто не со мной. Коньяк не задерживался в рюмке, сигареты прикуривались одна от другой.

Вскоре привезли билеты, и их сразу же оплатил хозяин вечеринки из моего гонорара, добавив обещанными сверхурочными. «Ну, раз такое дело…» — вздохнул он, доставая пачку денег и отсчитывая нужную сумму. Это значительно прибавило ажиотажа, особенно когда выяснилось, что улетаю я прямо этим утром, причем рано. Все были очень рады и большинством голосов решили проводить меня прямо в аэропорт почетным эскортом.

Затем мы еще много пили за отъезд, за Нубию, за «своего парня» короля…

Очнулся я уже в самолете. Голова гудела. Вчерашний вечер вспоминался смутно. Стюардесса понимающе принесла мне холодного пива. Я собрался с силами и попытался восстановить события.

Господи, как не хотелось мне ни в какую Нубию! «Все, больше не пью! — решил я. — Но сейчас это не главное. Что сделано, то сделано, чего уж теперь…»

Надо было срочно решить, что дальше. Для начала я провел ревизию карманов. Билет, паспорт, сигареты, зажигалка, кошелек. Подсчет средств немного уменьшил мое беспокойство. Наличие денег, хотя и небольших, вселяло некоторую уверенность. Кроме абсолютно бесполезных за границей рублей, с собой у меня, к счастью, оказалось сто шестьдесят семь долларов, двести немецких и триста двадцать финских марок. Судя по багажной бирке на билете, я путешествовал не налегке. Внезапно вспомнилось, что перед аэропортом мы всей компанией заезжали ко мне домой и собирали вещи в дорогу. Деталей я не помнил, но результат должно было показать вскрытие сумки по прибытию. Надеюсь, что кто-нибудь сообразил положить купальные трусики, сачок и панамку.

Самолет пошел на посадку. Из сообщения командира корабля я понял, что прилетел во Франкфурт. Похоже, мне предстояла пересадка. «Вот тут и сойду, — решил я, — прямо ближайшим рейсом обратно. Три часа — и дома».

— Их мехтэ цурюк [1] Я хочу назад. (Нем.) ,— собрав почти все школьные лингвистические познания, сообщил я девушке-администратору на прилете.

Она улыбнулась и, извинившись, взяла из моих рук билет и паспорт. Быстро убедившись, в том, что я не понимаю практически ни слова ни на одном из известных ей языков, она буквально на пальцах объяснила мне, что это, к сожалению, невозможно. У меня был билет в один конец до Нубии, и я даже не мог выйти из транзитной зоны, чтобы купить другой — обратно, по причине отсутствия визы. Переговорив с кем-то по рации и сообщив мне доступным образом, что мой багаж уже перегружен, и я обязательно должен лететь до места назначения, эта милая девушка любезно проводила меня к терминалу на посадку. По пути соскочить не удалось. «Не беда, — подумал я, — у меня ведь нет и нубийской визы тоже. Прилечу, и оттуда меня сразу отправят обратно». А что им еще со мной остается делать-то? Во, я влип, а!

Весь перелет я проспал, как убитый, организм требовал серьезного восстановления сил. Проснулся свежим, практически живым и, к удивлению, в хорошем настроении. Мое приключение уже казалось мне забавным, и сразу улетать домой не хотелось. Ну, раз прилетел, может, остаться и отдохнуть? Здесь солнце, тепло… Во время посадки я просто загляделся в иллюминатор на невероятно голубое и прозрачное море. А что, если и насчет короля не шутка? Надо позвонить этому клоуну. Бывает же всякое в жизни.

Заплатив, как и все прилетевшие иностранцы, пять долларов и заполнив анкету, я сунул ее вместе с паспортом в окошко контроля.

— Тьюрист? Рашен? — спросил офицер.

Я кивнул.

— Вэльком, сэр! [2] Добро пожаловать, сэр! (Англ.) — широко улыбаясь, рявкнул он и шлепнул мне в паспорт большую разноцветную печать.

— Ну, с Богом! — пожелал я себе вслух.

— Зис вэй [3] Туда. (Англ.) , сэр, — ответил офицер и указал рукой на выход из зала.

Получив багаж и раздевшись в соответствии с окружающей приятной жарой, я вышел на улицу. Там меня сразу облепили таксисты, наперебой предлагая свои услуги. Первым делом мне нужно было позвонить, а телефонного аппарата в здании международного аэровокзала, как ни странно не было. Я вступил в переговоры и торги. Используя общедоступный язык жестов и отдельные иностранные слова, мне легко удалось договориться, и шумный, разговорчивый владелец старенького «пежо» взялся доставить меня в город к международному телефону за пять американских долларов.

— Ха ва ю, май френд? Гут? Вэ а ю фром? Джэман, френч, свиз? [4] Как дела, мой друг? Хорошо? Ты откуда? Немец, француз, швейцарец? (Англ.) — сразу поинтересовался он.

— Рашен [5] Русский. (Англ.) ,— ответил я.

— Рашен?!.. Гут! Май нэйм Мухаммед. Вот е нэйм? [6] Как твоё имя? (Англ.)

— Абдурахман, — это первое, что пришло мне в голову и, по-моему, как нельзя лучше подходило человеку, оказавшемуся в подобной ситуации подобным образом.

— Вэльком ту Нубия [7] Добро пожаловать в Нубию. (Англ.) , мистер Абдрахман! — отрапортовал Мухаммед.

— Во-во, правильно. Так мне, дураку, и надо! — согласился я.

Всю недолгую поездку он непрерывно болтал на смеси арабского и английского, что-то рассказывая и показывая, задавая мне массу вопросов и сам же на них отвечая. Я с удовольствием поддерживал беседу в том же духе. Со стороны, наверное, это выглядело немного странно, но меня откровенно радовала легкость и непринужденность подобного общения.

От своего первого гида-таксиста я узнал, что попал не в столицу, а в курортный городок под названием Халаиб на берегу Красного моря. Мухаммед утверждал, что лучшего места для отдыха в мире просто нет, и всем здесь страшно нравится. Он был абсолютно уверен, что скоро на этом месте будет город-сад, и с гордостью сообщил, что его брат с какими-то очень богатыми швейцарцами уже построил первые три больших отеля по пять звезд каждый.