Энтони Банко - Хью Лори: От «Дживса и Вустера» до «Доктора Хауса»

Дженнифер Моррисон играет в сериале доктора Элисон Кэмерон, иммунолога. Ей тоже казалось, что пробу она не прошла, но актриса не знала, что Сингер уже посмотрел несколько ее работ, в том числе и «Бухту Доусона», и давно взял ее на карандаш.

Моррисон родилась в Чикаго и росла в Арлингтон-Хейтс, штат Иллинойс. Ей с раннего детства было суждено стать звездой. Еще девочкой ее снимали для рекламы самых разных фирм и продуктов. В десять лет ее сфотографировали для обложки журнала Sports Illustrated вместе со знаменитым баскетболистом Майклом Джорданом.

Дженнифер училась в знаменитой театральной компании «Степной волк» в Чикаго. Степень по актерскому мастерству она получила в университете Лойолы. В пятнадцать лет она дебютировала в кино – сыграла роль дочери Ричарда Гира и Шарон Стоун в фильме «Перекресток». В 1999 году она исполнила роль Саманты в картине «Отзвуки эха», где ее партнером был Кевин Бэкон. В 2000 году Дженнифер сыграла главную роль в фильме «Городские легенды: Последний отрезок». После этого она снималась в «Скейтбордистах» с Адамом Броуди, «Пережить Рождество», «Мистере и миссис Смит» с Брэдом Питтом и Анджелиной Джоли, «Воинах» и «Звездном пути». В независимой картине «Расцвет» Дженнифер Моррисон выступила не только как актриса, но и как продюсер.

В 2008 году она была номинирована на премию WIN (Women’s Image Network) как лучшая актриса телевизионного сериала. Дженнифер Моррисон живет в Лос-Анджелесе.

Агент австралийского актера Джесси Спенсера предложил ему поучаствовать в пробах на роль доктора Роберта Чейза. Сначала Спенсер не заинтересовался, решив, что этот сериал будет похож на все остальные медицинские сериалы. Однако прочитав сценарий, он изменил свою точку зрения. После того, как его утвердили, он убедил продюсеров сделать своего героя австралийцем.

Спенсер вырос в Мельбурне. Как большинство симпатичных австралийских актеров, он успел поучаствовать в мыльной опере «Соседи» – на протяжении шести лет с 1994 по 2000 годы он играл роль Билли Кеннеди. Кроме этого он снимался в драме «Смерть в святом ордене» и в картинах «Побеждая Лондон», «Городские девчонки» и «Против течения». Джесси играет и в театре – он участвовал в спектаклях «Модернисты» и «Питер Пэн».

С 2004 года Спенсер живет в США и играет в «Докторе Хаусе». За время сериала они с Дженнифер Моррисон успели объявить о помолвке (они влюбились друг в друга во время первой же встречи в международном аэропорте Ванкувера по пути на съемки первого эпизода), но помолвка была расторгнута в 2007 году.

В конце третьего сезона актерский состав сериала претерпел определенные изменения. Хаус уволил Чейза, а Формен и Кэмерон ушли сами. Хаус собрал новую диагностическую команду, проведя настоящий конкурс среди семи финалистов. Изначально продюсеры планировали пригласить двух новых актеров на крупные роли. После возвращения Формена команда снова состояла бы из трех членов. В конце концов были выбраны три новых доктора, которым предстояло работать с Форменом. Хаус выбрал Лоуренса Катнера (Кэл Пенн), Криса Тауба (Питер Джейкобсон) и Реми «Тринадцатую» Хэдли (Оливия Уайлд).

Актерский состав с самого начала был очень сильным, поэтому вдвойне важно было обеспечить каждый эпизод хорошо написанным сценарием, с драматическим накалом и точным и достоверным медицинским диагнозом.

Сценаристы, практически не имевшие медицинской подготовки и знаний, разумно полагались на специалистов. Для того чтобы зрители верили во все, что происходит на экране, нужна была консультация эксперта, человека, понимающего толк в медицине. Актеры в белых халатах (или в кроссовках и с тростью) должны были выглядеть и разговаривать, как настоящие врачи. «С нами работает настоящий врач Дэвид Фостер. Он – исполнительный редактор сценариев», – говорит Шор.

Сценарии «Доктора Хауса» пишутся не так, как в остальных сериалах. Для начала сценаристы ищут какую-то таинственную болезнь, просматривая кипы медицинских журналов. Потом они выясняют ее симптомы и начинают строить вокруг них сюжет. «В некоторой степени мы работаем с конца. Мы начинаем с болезни, а потом пытаемся привязать ее к персонажу «Доктора Хауса» – говорит Шор. – Наши диагносты должны быть столь же профессиональны, как доктор Килдейр, и столь же проницательны, как Гил Гриссом из «CSI: Место преступления».

В каждом эпизоде Хаус и его команда сталкивается с новой таинственной болезнью, которую им необходимо быстро диагностировать и вылечить, чтобы спасти пациента. Хаус чаще всего ошкуривает болезнь, как луковицу, стараясь держаться подальше от пациента, пока суть преступления не станет ему ясна окончательно. «Если мы можем использовать симптом, которого не было раньше, значит, нам повезло. Мы же не можем в каждой серии бороться с судорогами, – говорит Шор, когда его спрашивают о подобной манере построения сценария. – Но, как правило, то, что мы находим, меньше связано с болезнью и больше с человеком, который ею страдает. Наш фильм о людях. Болезнь лишь дает нам возможность раскрыть что-то в Хаусе и остальных врачах».

Однако хорошему медицинскому телевизионному сериалу нужны не только экзотические болезни с непроизносимыми названиями. Сингер всегда ищет большего. «В нашем сериале есть элемент расследования. Но если бы Хаус каждую неделю всего лишь лечил бы болезни, то ему очень скоро стало бы скучно».

Поэтому первоначальная идея, по которой сериал основывался исключительно на медицинских загадках, быстро изменилась. Сценаристы стали все больше сосредоточиваться на главном герое, и все шоу закрутилось вокруг него. Шор проследил историю своего героя с самой молодости, когда он сам оказался пациентом клинической больницы. «Я понимал, что стоит мне выйти из комнаты, как они тут же начинают безжалостно передразнивать меня. И тогда я подумал, что интересно было бы посмотреть на героя, который делает то же самое, не дожидаясь, пока тот, кого он дразнит, уйдет. Все на работе сталкивались с идиотами, и об этих идиотах судачили у них за спиной. Хаус просто называет их идиотами прямо в лицо».

Шор признает, что в характере Хауса есть многое от него самого. Он согласен почти со всеми взглядами своего героя, хотя надеется, что не столь циничен и холоден, как Хаус. «Хаус – бунтарь, – добавляет Шор. – Во мне тоже живет бунтарь и будет жить. По крайней мере, лет до восьмидесяти. Я разделяю многие взгляды Хауса, в том числе и его циничную откровенность. Но дело не в том, что Хаус говорит. Важно то, что он делает. Он – герой, но ему нет дела до того, что подумают о нем люди. Как Хью и я сам, Хаус твердо верит в рационализм и истину. Они для него превыше эмоций. Он любого может послать, и в этом секрет его универсальной привлекательности. Всем нам знакомо чувство того, что нас окружают одни идиоты, а мы – единственные, у кого есть голова на плечах. Но Хаус всегда называет идиота идиотом».