Майкл Мориц - Возвращение в Яблочное королевство. Стив Джобс, сотворение Apple и как оно изменило мир

Часть руководства, встревоженная поведением Скотта, внезапным увольнением второго по значимости директора-распорядителя компании и заявлениями, что увольнения "черной среды" всего лишь первый этап, начала кампанию сопротивления. Начальник отдела кадров Энн Бауэрс не скрывала своей неприязни к Скотту. Тем, кто подвергся оскорблениям на совещаниях, она рассылала шутливые благодарности от руководства, озаглавленные: "За героизм и мужество на пожаре". Даже один из сторонников Скотта признавал, что тот любит демонстрировать власть, "как горилла демонстрирует грубую, ничем не сдерживаемую силу". Марккула собирал просьбы и жалобы от Бауэрс и Джона Коуча, которые пользовались среди своих коллег репутацией искусных политиков. Когда кто-то еще пожаловался Марккуле на сложности работы со Скоттом, ему было сказано: "Не волнуйтесь. Вас здесь ждет отличная карьера. Я об этом позабочусь".

Марккуле бурная деятельность и резкость Скотта казалась странной. По мере того как подходили к концу четыре года, которые он обещал работать в Apple, Марккула все больше впадал в спячку. Весь последний год он занимался делами формально, брал длительные отпуска и все больше времени проводил с семьей. Он много катался на лыжах, любил летать на своем новом самолете в такие места, как Сан-Валли, а в свободное время проектировал загородные дома. Марккула явно собирался в отставку. Apple даже согласилась заплатить рекрутинговой компании 60 000 долларов, чтобы найти ему замену. Когда в начале 1980 года начались трудности, Скотт попросил Марккулу взять половину обязанностей по управлению компанией на себя. Марккула отказался, но потом, когда он увидел поведение Скотта, ему пришлось изменить свое решение. Джобс был слишком молод и неопытен, чтобы руководить бизнесом, а подходящего кандидата, способного быстро заполнить брешь, тоже не нашлось; кроме того, никто не знал Apple лучше Марккулы. Таким образом, Марккула скрепя сердце согласился возглавить компанию в переходный период, пока не найдется подходящий кандидат.

Скотт не догадывался о тайном заговоре. В решающий момент он уехал в короткий отпуск на Гавайи, где вылечился наконец от синусита. Он даже не подозревал, что происходит в Купертино, где Марккула пригласил к себе высшее руководство компании. Это было странное совещание, на которое не позвали некоторых руководителей, в том числе верных союзников Скотта. Маркула устроил открытое голосование, обходя стол по кругу и переходя от злейших врагов Скотта к тем, кто его поддерживал. Вернувшись из отпуска, Скотт обнаружил на автоответчике сообщение: это звонил Марккула, он просил разрешения приехать для серьезного разговора. Беседа была недолгой. Марккула объявил: "Скотти, руководящий персонал проголосовал за твое увольнение". Направляясь к двери, Марккула попросил Скотта утром подать заявление об уходе в письменном виде.

Никто не отрицал вклада Скотта в успех компании. За сорок восемь месяцев он помог превратить бизнес, размещавшийся в гараже и объединявший странных упрямцев, в публичную, структурированную, международную корпорацию с ежегодным оборотом в 300 миллионов долларов. Кое-кто в Apple считал, что Скотт стал жертвой нечестной игры и кровавого заговора. Инженер Венделл Сандер считал, что "он умел смотреть вперед, но не любил оглядываться". Венчурный капиталист Дон Валентайн считал деятельность Скотта в Apple самой успешной среди семидесяти компаний, в которые он вкладывал деньги.

Марккула, со своей стороны, объяснял, что увольнение Скотта "было вопросом стиля управления. Скотти предпочитал диктатуру, которая была хороша на ранних этапах, и я надеялся, что с развитием компании этот стиль изменится". С уходом Скотта исчез дисциплинирующий стержень, который пронизывал всю компанию, побуждая принимать жесткие решения, а также обуздывать Джобса, загоняя его в корпоративные рамки.

Многие в Apple тайно радовались — в основном это были те, кто не понимал масштаба достижений Скотта. Серьезные перемены были скрыты от сотрудников малосодержательной служебной запиской, в которой говорилось о перестановках в руководстве компании. Марккула взял на себя обязанности Скотта как президента компании, а Джобс стал председателем совета директоров вместо Марккулы. Скотту же досталась освобожденная Джобсом должность вице-председателя. "Мы решили, — поясняла записка, — провести ротацию обязанностей среди высшего руководства, чтобы максимально эффективно использовать возможности и энергию каждого". Документ получился настолько обтекаемым, а перемены такими незаметными, что директор венчурной фирмы Артур Рок даже похвалил вице-президента по коммуникациям за то, как мастерски это было проделано. После того как Скотт написал заявление об уходе, Джобс и другие попытались компенсировать ущерб, предложив ему руководить переходом Apple на более мощную информационно-управляющую систему, и в течение нескольких недель все делали вид, что ничего особенного не произошло. Скотт даже организовал презентацию новой системы, но в конечном итоге все бросил, оставив гневное письмо, в котором выражал недовольство "лживыми, подхалимскими, авантюрными планами, желанием "прикрыть свою задницу" и строителями империи".

Скотт тяжело переживал расставание с Apple. Пребывая в мрачном настроении, он считал, что его незаконно лишили власти, и мечтал вернуться в компанию и поувольнять всех вице-президентов. Род Холт понимал, как сильно Скотт привязан к Apple: "Скотти всю свою жизнь посвятил Apple Computer. Ему просто некуда было идти. Скотти всегда был занят. Вся его жизнь была отдана работе. Ему было не до эмоциональных переживаний, запоя или похмелья".

Владея пятым по объему пакетом акций компании, Скотт продолжал жить на ранчо в нескольких минутах езды от Apple, за плотно задернутыми шторами. Какое-то время он не снимал телефонную трубку. Визитерам он отвечал, что все в порядке, но не удосужился ответить на несколько писем с выражением сочувствия. Даже через несколько месяцев Скотт по-прежнему мрачнел, если разговор заходил об Apple, становился молчаливым и раздражительным. И лишь единственный раз его лицо просветлело — когда он продемонстрировал, что помнит все номера комплектующих в Apple II. Теперь Скотт вставал поздно, кормил кошек, ложился на огромный диван и смотрел телевизор, подвешенный к потолку гостиной. Он играл на органе, слушал Вагнера, отвечал на звонки биржевого маклера, иногда отправлялся на соседнюю свалку, чтобы запускать пластмассовые модели ракет. "Apple, — любил он повторять в тот период, — была моим ребенком".

Люди, хорошо знавшие Скотта, испытывали неловкость, душевные страдания, стыд и ярость. Марккула в частных беседах признавался, что увольнение Скотта было самым трудным решением в его жизни, но это его личная проблема, которая не должна касаться Apple.