Том Бауэр - Формула-1. История главной автогонки мира и её руководителя Берни Экклстоуна

Экклстоун едва заметно кивнул. На вечеринки он не ходит.

— Дорогуша, я тебе позвоню, когда проснусь. Тогда и поговорим о встрече. Не хочу тебя подводить, — протянула Наоми Кэмпбелл.

Супермодель устроилась с телефоном в дальнем углу моторхоума и отказывалась от предложенной кем-то работы. Закончив разговор, она обернулась к спутнику:

— Я проголодалась. Хочу обедать.

Компания Джаггера ждала катер, чтобы отправиться на «Лайонхарт».

— Лодка подошла, — сообщил вечно липнущий к знаменитостям толстяк, которого посылали с разными поручениями.

«Лайонхарт» пришвартовался в пятидесяти метрах. Наоми протиснулась к Берни, чтобы попрощаться.

— «Форс блю» у того же причала через шесть яхт от вас, — рассмеялся Берни.

— Знаю, — улыбнулась Наоми. — Я туда не собираюсь.

Шутка, понятная лишь посвящённым. «Форс блю» — яхта Флавио Бриаторе, который семь лет назад встречался с Наоми Кэмпбелл. Тогда Флавио был знаменитостью, однако потом обрёл в «Формуле-1» дурную славу.

— Прошлое Флавио меня не волнует, — всегда отвечал Экклстоун на расспросы об их дружбе.

Кое-кто полагал, что Берни привязался к скандальному итальянцу, проявив не свойственную ему слабость.

Писательница Даниэла Стил и другие мультимиллионеры одалживали у Бриаторе его роскошную яхту за 250 тысяч евро в неделю плюс еда, горючее и чаевые — на ней-то Экклстоун и провёл выходные. Четыре дня назад они с Флавио вылетели в Ниццу из принадлежащего Берни аэропорта Биггин-Хилл в южной части Лондона на его «Фальконе-7X», одном из самых быстрых в мире частных самолётов. В пути обсуждали возобновление славной карьеры итальянца в «Формуле-1». Звезда Бриаторе засияла, когда он возглавил команду «Рено», и закатилась после скандальных обвинений 2009 года. Обвинителем и судьёй в одном лице выступил Макс Мосли, чья репутация тоже пострадала. Уже два года Мосли, Бриаторе и Экклстоун обменивались взаимными упрёками, словно герои шекспировской трагедии.

— Макс мне завидует, — жаловался Экклстоуну итальянец во время полёта. — Я ведь даже Александра согласился на работу пристроить, — добавил он, имея в виду сына Мосли, скончавшегося в 2009 году — предположительно от передозировки наркотиков.

Оба признавали, что Мосли наслаждается своей властью, а вот в оценке его личности разошлись. «Формула-1» свела Экклстоуна и Мосли в конце 60-х, и, несмотря на ряд разногласий, они добились колоссальных успехов. Бриаторе появился позже. Своим богатством Флавио был в немалой степени обязан Экклстоуну, однако в 2009 году его обвинили в попытке потеснить наставника с позиций властителя «королевских автогонок». Все недоумевали, когда они помирились.

— Говорят, я не должен общаться с Флавио и вообще со всяким, кто мошенничал, — сказал как-то Экклстоун. — А мне всё равно. В «Формуле-1» все мошенничают — просто не надо было попадаться. Он наказан сильнее, чем следует.

Жизнь на борту купленного за 78 миллионов долларов самолёта отражала простые вкусы его хозяина. Бриаторе предложили воду и кофе. Обед не подавали. Порывшись в шкафчике, Экклстоун отыскал упаковку драже «Смартис» и поделился с двумя спутниками. Обнаружился ещё и пакетик «Хула-хупс». Загорелый и упитанный Бриаторе, владелец лондонского ресторана «Чиприани» и домов в том же Лондоне, Нью-Йорке и на Сардинии, от чипсов отказался. Перед приземлением в Ницце он согласился позвать Мосли на «Форс блю», где состоится торжественный ужин. Примирение должно было случиться как раз накануне Гран-при Монако.

Бриаторе ненадолго отошёл, и Экклстоун сравнил итальянца с Роном Деннисом — своим многолетним противником и творцом всех успехов команды «Макларен»:

— Когда Флавио воткнул мне нож в спину, он мило улыбнулся и сказал: «Кровопускание тебе только на пользу». А вот Рон, если бьёт ножом, непременно сообщит, что это он тебя прикончил.

Экклстоун пережил немало подобных покушений, но всегда помнил истину: «Не верь тому, кто кричит о своей честности».

Прямо от трапа Бриаторе и Экклстоуна доставили к вертолётному терминалу. Расплачиваясь, Экклстоун вытащил толстую пачку купюр в 500 евро. Продавцу билетов повезло: Берни никогда не берёт сдачи. Шесть минут полёта, короткая поездка на катере, и вот их уже приветствуют семнадцать человек команды «Форс блю».

Через три дня, накануне гонки, Флавио Бриаторе с тридцатилетней женой и бывшей моделью «Уандербра» Элизабетой Грегорачи устроили на борту своей яхты званый ужин на семьдесят персон. Среди гостей — постоянные герои светской хроники. Борис Беккер, Тамара Беквит, Ник Кэнди и Гога Ашкенази регулярно появляются на страницах глянцевых журналов. Гонщик «Рено» Роберт Кубица порадовал Бриаторе — явился пропустить бокальчик в цветах команды. Бриаторе озолотила именно «Формула-1», и теперь он хочет вернуться. Однако Мосли приглашение отверг.

— Флавио дал неудачное интервью одной итальянской газете, — пояснил он из своей квартиры в Монако. — Заявил журналисту, что он, мол, меня прощает.

Бриаторе тоже не желал брать назад свои колкости, считая, что из-за Мосли лишился денег и репутации. В итоге Мосли отправился на пришвартовавшийся неподалёку «Мальтийский сокол», где в тот же вечер собирал гостей его преемник на посту президента ФИА (Международной автомобильной федерации) Жан Тодт. Среди восьмидесяти приглашённых Тодтом на борт самой большой в мире частной парусной яхты были Михаэль Шумахер и другие звёзды «Формулы-1».

В полночь Бриаторе повёз горстку избранных в свой клуб «Миллиардер» в Монте-Карло. Столик там стоил до 10 тысяч евро за вечер, но зал всё равно оказался почти полон — с учётом финансового кризиса это несомненный успех.

Всего через неделю «Форс блю» была арестована полицией в итальянских территориальных водах, а Бриаторе обвинили в неуплате налогов на общую сумму в 4,5 миллиона фунтов. Мосли не стал ему сочувствовать.

Экклстоун вёл себя как настоящий прагматик. В этих кругах ущемлённое самолюбие — обычное дело. Находясь в Монако, он постоянно улаживал конфликты, решал проблемы, а заодно договаривался о поставке шин на следующий сезон.

Часто именно шины выигрывают или проигрывают гонку. Последние двенадцать лет команды «Формулы-1» ежегодно брали у японской компании «Бриджстоун» порядка 30 тысяч покрышек на общую сумму около 40 миллионов долларов — совершенно бесплатно. Взамен производитель получал рекламу в ходе гоночных трансляций на сотню с лишним стран и благодаря ей добился всемирного успеха. В 2009 году менеджмент «Бриджстоуна», пресытившись маркетинговыми достижениями, решил разорвать контракт. Свои услуги предложили сразу три поставщика: «Мишлен», «Пирелли» и «Эйвон» — но уже небезвозмездно. Несколько недель назад Жан Тодт от лица команд пообещал французской корпорации «Мишлен» 3 миллиона долларов за комплект шин на весь сезон. Экклстоун подозревал, что Тодт благоволит «Мишлену», поскольку его сын рассчитывал создать собственную гоночную команду. Сам Берни относился к Тодту с прохладцей и не поддерживал его избрание. Находясь в Монако, он договорился с «Эйвон» о цене в 1,5 миллиона и одновременно добивался выигрышного предложения от «Пирелли».