Сергей Кремлев - Россия за Сталина! 60 лет без Вождя

Название труда Елены Прудниковой повторяет название сталинской статьи. И уже эта статья Сталина все расставляет по своим местам. Тем, кто с пеной у рта рассуждает о якобы «тиранстве» Сталина, якобы разрушившего русскую деревню, не мешало бы познакомиться вначале с доводами и логикой Сталина, а уж затем брызгать во все стороны слюнями «праведного гнева».

Сталин, в частности, привел данные из записки «члена коллегии ЦСУ т. Немчинова», из которых следовало, что основную массу товарного (то есть на продажу, а не для личного крестьянского потребления) хлеба производили до революции крупные помещичьи и кулацкие хозяйства.

Профессор Немчинов был крупнейшим и авторитетным статистиком сельского хозяйства, представителем сильной русской статистической школы. Ссылаясь на него, Сталин сообщал следующие данные по проценту товарности (в тексте статьи данные были сведены в две таблицы)…

До войны: помещики – 47 %, кулаки – 34 %, середняки и бедняки – 14,7 %.

После войны (в 1926/27 году): совхозы и колхозы – 47,2 %, кулаки – 20 %, середняки и бедняки – 11,2 %.

Собственно, для понимающего человека уже из этих цифр все должно было быть предельно ясно! При существующей структуре сельского хозяйства, когда середняки и бедняки произвели в 1926/27 году 85,3 % валовой продукции хлеба(4052 миллиона пудов) и дали всего лишь 11,2 % товарного хлеба(466,2 миллиона пудов), накормить страну было нельзя.

Особенно – в условиях остро назревшей индустриализации.

Даже кулак больше кормил себя, чем отдавал на рынок, а уж середняки и бедняки…

Себя они при советской власти обеспечивали досыта, а вот рабочего…

Товарность крупных советских хозяйств (совхозов) и коллективных хозяйств (колхозов) стояла высоко, но их абсолютная доля в зерновом производстве была крайне малой – всего 6 %!

Ранее, говоря о необходимости коллективизации, Сталин исходил из общих, так сказать, соображений. Он знал, конечно, цифры сельскохозяйственного производства, но в полной мере проанализировать их не мог, да и не обязан был. Анализ – дело специалиста, ученого.

Другое дело, что политик, исходящий из интересов народа, обязан после ознакомления с данными ученых сделать из них верный практический вывод.

Ученый Немчинов на основании анализа сельскохозяйственной статистики пришел к определенному выводу, а политик Сталин, ознакомившись с доводами ученого Немчинова, понял, что вывод Немчинова верен.

Ранее Сталин надеялся на то, что можно снять остроту зерновой проблемы для государства простым улучшением хлебозаготовок. Немчинов методами статистики показал, что это – не выход.

После анализа Немчинова и других ученых-экономистов стало ясно, что у страны есть лишь два выхода – или возвращаться к помещикам и господству кулаков (чего середняк, естественно, не хотел), или в кратчайшие сроки преобразовать единоличное по преимуществу сельское хозяйство СССР в мощное, использующее технику и современную агрономию и селекцию, коллективизированное сельское хозяйство.

Последнего середняк тоже не хотел, хотя для него это было – в итоге – выгодно не только в социальном, но и в чисто экономическом смысле.

Увы, времени на постепенное «врастание середняка в социализм» уже не было. За десять лет России надо было – по известной формуле Сталина – пробежать расстояние в десятки лет, иначе Россию просто смяли бы.

Сама эта формула появилась чуть позже – в 1931 году, но суть ее стала понятна уже к началу 30-х годов.

Вот и все объяснение того, почему советской власти и Сталину, начиная уже с 1929–1930 годов пришлось провести на селе «великий перелом».

При этом «перелом» был бы, скорее всего, не настолько болезненным, несмотря на социальную инерцию деревни и провокации кулачества, если бы не сознательные провокации руководящих троцкистов и «правых» «на местах».

А таких на рубеже 20–30-х годов в СССР хватало.

Приведу показательный пример, взятый из речи Сталина на пленуме ЦК и ЦКК в апреле 1929 года…

В начале года Экономический Совет (ЭКОСО) при СНК РСФСР принял постановление, которое Сталин назвал антисоветским и которое иначе и не назовешь! В тот момент, когда партия усиленно наступала на кулаков и боролась за сплочение бедняцко-середняцких масс против кулачества, проценты сбыта сельскохозяйственных машин и орудий повышались для «верхушечных слоев деревни» (то есть для кулаков) до 20 %, а для середняцких слоев понижались до 30 %.

И решение это санкционировал один из заместителей председателя Совнаркома СССР Рыкова с его ведома и согласия.

ЦК, узнав об этом, как сказал Сталин, «казусе», постановление ЭКОСО отменил, и возмущение Сталина было понятно. Это была не глупость, а «принципиальная» линия «правых». Раз-де середняк дает – в отношении процента товарности – хлеба меньше, чем кулак, то и техники ему дадим меньше, чем кулаку…

В то, что середняки, объединенные в колхозы и снабженные техникой, неизбежно повысят процент товарности, «правые» не верили.

Реально же они провоцировали крестьянскую массу против советской власти во главе со Сталиным. Причем я привел пример открытой провокации, а ведь скрытых и невскрытых провокаций было намного больше! И провоцировали не только «правые», но и «левые», и бывшие «белые», которых в органах управления было немало.

Ведь все это надо понимать – иначе мы в той эпохе не разберемся!

Вот Рыков – еще председатель СНК СССР – как о случае якобы «ошибки» рассказывает на XV съезде о том, как в Фергане было начато строительство хлопчатобумажной фабрики при следующих условиях: в 4–5 километрах от железной дороги, в 17 верстах от питьевой воды, в 14 верстах от воды для производства и в таком месте, где отсутствовало жилье для работников. В результате такого выбора места один кубометр земляных работ вместо 4,5 рубля по смете обходился в 14 рублей.

Рыков иронизировал: «Как будто нарочно выбрали самое необитаемое и плохое место в нашем Союзе»…

А почему «как будто»?

Нет, все было сделано с умом, но – умом вредителя.

Потом все это кончилось, в том числе и для Рыкова, репрессиями 1937–1938 годов.

Но Сталин ли был в том виновен?

Если же иметь в виду общий, теоретический, так сказать, подход к отношениям советской власти и крестьянства, то Сталин прекрасно и с самого начала понимал, что пережимать с крестьянством нельзя.

Достаточно знать, что 7 мая 1919 года Сталин направлял чрезвычайному ревизору Государственного контроля в Щигры Курской губернии, где волновались крестьяне, следующую телеграмму (привожу почти полностью):