Стив Деннис - Бритни: Изнанка мечты

Стив Худ, учитель танцев в Батон-Руж, тренировавший восьмилетнюю Бритни, рассказывает:

– Когда она впервые пришла в нашу танцевальную студию, я её сперва не увидел, а услышал. Её подруга ходила к нам, и я занимался с ней, когда до нас донёсся сильный голос, разлетающийся по зданию. Я пошёл посмотреть и увидел посреди коридора, прямо перед нашим классом, Бритни, поющую от всей души. Почему? Наверное ей так захотелось.

Чем больше люди замечали голос её дочери, тем больше Линни хотелось развивать её талант. Она всегда заявляла, что «…подлинный… изумительный… мощнейший звук…» пения Бритни мог сорвать с дома крышу, ещё до того, как ей поставили «фирменный голос».

Пока Линни выискивала на юге новые возможности, Бритни занималась как проклятая, не задумываясь о достижениях. Несмотря на бесчисленные победы на шоу талантов, она не превратилась во вздорную нахалку, требующую успеха. Наоборот, она оставалась скромной, безупречно воспитанной, старшим всегда отвечала почтительным «Да, мэм» и «Нет, сэр». Странным образом, вне сцены Бритни была очень застенчивой. Она чувствовала себя уютно только среди знакомых людей.

Она была прилежным и послушным ребёнком, по единодушному мнению «отличным примером для родни».

– Мама правильно её воспитывала, Бритни знала, что есть хорошо, а что плохо, – говорила тётя Ченда, уже разведённая с Джоном Марком. – Она была доброй, практичной сельской девочкой, любила гулять босоногой и играть. До сих пор перед глазами стоит, как она с хохотом боролась с другими детьми на траве. Знаете, она была настоящим золотом, уважала старших – просто образцовый ребёнок.

Заметно, что Бритни верила взрослым не меньше, чем Богу. Она примечала всё, что делают старшие, и училась у них; выполняла всё, что ей говорят. Казалось, ей так и хочется порадовать взрослых.

Готовность доверять старшим она впитала в частной школе, «Парк-Лейн Академи», расположенной в Миссисипи, дальше по автостраде 55. Чтобы попасть туда, Бритни, одетая в красно-синюю форму с рельефной эмблемой «П», 25 минут ехала на школьном автобусе или в машине соседей. Каждый день ездить в такую даль непросто, но Джейми с Линни твёрдо решили, что дети получат хорошее образование. Джейми, бывший ученик средней школы Кентвуда, для своих отпрысков хотел лучшего.

«Парк-Лейн» пользуется хорошей репутацией. Это одноэтажная постройка из гофрированного железа. Футбольное поле школы с открытыми трибунами внушает уважение. Обучение Бритни и Брайана стоило по 200 долларов в месяц. В классах, обшитых деревом, где учителя стоят за украшенными распятием кафедрами, похожими на аналои, приходится следовать строгим правилам.

Каждый семестр издаются красные своды правил, внушающие христианские ценности и убеждения, а учителя поучают детей: «Благодарите Бога за то, что щедро наделил Он вас. Он дал вам мозг, и ждёт, что вы будете им пользоваться!» или «Служите Богу праведно, и он поможет вам». Что до Бритни, в этих речах она узнавала верования мамы. Ещё дома она познала власть Господа, и не видела ничего странного в том, что учебный день начинается с молитвы и чтения Библии.

В юной Бритни не было ничего особенно выдающегося. Она с удовольствием общалась с ребятами, у неё хватало друзей. Девочка прилежно выполняла домашние задания, а тетрадки у неё были опрятными и аккуратными. Если не считать пение, танцы и гимнастику, Бритни увлекалась двумя вещами: картингом и баскетболом.

Она, как все местные дети, носилась по просёлкам и равнинам в собственном картинге с мотором. Обычно в молодости катаются на велосипедах, но в Кентвуде молодёжь стайками гоняет на картах и квадроциклах.

– Каждый раз, когда ребята устраивали гонки на картах, она подхватывалась с ними, проверить, как быстро сумеет проехать и сколько грязи собрать! – вспоминает тётя Ченда.

Семья часто собиралась у Джейми с Линни по двум причинам: во-первых, Джейми отменно варил раков и всех угощал, а во-вторых, только у них был генератор, на случай, если буря оборвёт электропровода. Но когда Бритни была ещё маленькой, установилась традиция, что по воскресеньям, после церковной службы, все собираются у отца Джейми, папы Джуна, который собственными руками построил свой деревянный дом. Он славился на всю округу тем, что сносил старые дома и «делал их приличными».

Словно в сериале «Уолтоны», Спирсы и Бриджесы с оравой детей рассаживались за овальным деревянным столом на воскресний обед. Все знали, что после еды, когда вымоют тарелки, папа Джун непременно подсадит крошку Бритни на стол, чтобы она спела его любимую песню, «Amazing Grace».

– Я так и вижу её, – вспоминает тётя Ченда, – вот она стоит посреди стола, поёт просто восхитительно, и все ей хлопают. Потом она слезает и бежит играть на улицу.

Летними вечерами Бритни можно было найти на баскетбольной площадке. Она играла в школьной команде, разыгрывающим защитником, носила майку № 25.

– Я любила баскетбол, – говорила она. – Могла бы играть всю ночь напролёт, но утром надо было вставать, помогать в «Бабушкиных пирожках».

Кондитерской владела её прабабушка, Лекси Пирс. Теперь там адвокатская контора, а прежняя хозяйка отдала Богу душу, но в те времена Бритни прибегала туда к 9-и утра, в рабочем настроении, чистила раков и крабов, а потом вставала за кассу или протирала столики. Местные жители до сих пор её помнят: как она запускала руку в ведро с раками, доставала одного, обрывала ему лапки и голову, а потом разделывала, и всё с песней. «Бабушкины» раки пользовались большой популярностью, и Бритни охотно ей помогала.

Бритни ко всем делам подходила с тщанием, не только к чистке раков и выступлениям. Дома она тоже стремилась к идеалу. Сама заправляла кровать, наводила порядок у себя в комнате, одежду аккуратно складывала в ровные стопки. На кушетке уже ждала школьная форма на завтра, а ухоженные куклы были расставлены в продуманном порядке. У неё было двенадцать фарфоровых кукол, коллекционных, дорогих, сделанных под старину, с белокурыми локонами и искрящимися стеклянными глазами. Линни двенадцать лет подряд покупала ей по одной на день рождения. У Бритни была кукла Кэббидж Пэтч, но никаких Барби, а ещё шесть плюшевых медведей, бурых и белых.

Куклы и медведи сидели на столе и в кресле, и на всех полках белой деревянной конторки, за которой она записывала молитвы в дневник. Спальня была крошечной, сплошь белой, за исключением жёлтых роз, по одной на верхних ящиках конторки, туалетном столике и комоде.

Сама Бритни одевалась безукоризненно, такая же непорочная, как и её куклы. Семейные фотографии её ранних лет весьма выразительны, на них мы видим девочку, которая не может расслабиться перед камерой, но испытывает неодолимую тягу позировать, с грацией балерины и улыбкой, скорее натянутой, чем искренней; напряжённого ребёнка, воплощающего идеал. Её хвалили, когда она танцевала; хвалили, когда пела; хвалили, когда крутила сальто; хвалили, когда позировала; хвалили за то, что она такая хорошая девочка. Бритни росла под аплодисменты – и никто не хлопал ей громче и восторженнее родной матери.