Ханс фон Люк - На острие танкового клина. Воспоминания офицера вермахта 1939-1945

Я поспешил вернуться на командный пункт, чтобы организовать контрмеры.

Проезжая мимо церкви Каньи, расположенной в неповрежденной половине селения, я, к своему удивлению, обнаружил там батарею 8,8-см зениток Люфтваффе, стволы которых торчали в небо.

«Что они тут делают? – спросил себя я. – Откуда взялись? Я же не видел их на пути сюда».

Я велел водителю остановиться под деревом и, выскочив из танка, побежал к батарее.

Ко мне вышел молодой капитан.

– Господин майор, – сказал он, – можете мне сказать, что здесь происходит?

– Боже мой, что вы тут делаете? Вы хоть знаете, что́ происходит слева от вас?

Он ответил спокойно:

– Моя батарея входит в состав кольца ПВО, прикрывающего заводы и другие объекта города Кан. В данный момент мы ожидаем следующего воздушного налета.

– Дорогой мой, – произнес я как можно хладнокровнее, – вас уже обошли танки противника. Севернее все пространство буквально кишит танками. Вы немедленно выдвинете свои четыре пушки на северную окраину Каньи и встретите наступление танков огнем. Не отвлекайтесь на танки, который уже проследовали на юг. Бейте во фланг противнику. Так вы сможете заставить их остановиться.

Он ответил мне так же невозмутимо:

– Господин майор, мое дело – вражеские самолеты, а танки – это ваша забота. Я служу в Люфтваффе.

На этом он собирался удалиться. Я выхватил пистолет – нам всем полагалось носить пистолеты во время поездок в Париж, – наставил на него и проговорил:

– Выбирайте, вы можете сейчас стать покойником, а можете заработать орден.

Тут молодой капитан понял, что с ним не шутят:

– Я подчиняюсь силе. Говорите, что́ мне нужно делать?

Я схватил его за руку и под прикрытием изгородей и деревьев пробежал с ним на северную окраину деревни.

– Поставьте ваши четыре орудия вот здесь, в яблоневом саду. Пшеница в поле высокая, она будет прикрывать вас – просто бейте через поле, и все, стреляйте во все танки, которые увидите. Посмотрю, может, смогу прислать вам взвод гренадеров для прикрытия на случай неожиданной атаки. Если положение ваше станет критическим, уничтожьте пушки и уходите на юг. Я надеюсь, наш батальон «тигров» сможет вскоре развернуть контратаку с правого фланга. Их и вашими силами мы должны суметь отразить наступление. Это возможно, особенно учитывая, что, насколько я могу судить, они идут без сопровождения пехоты. Я вернусь через полчаса. Вам все понятно?

Похоже, понятно было не все, однако в итоге он все же кивнул:

– Порядок, господин майор.

Вернувшись на свой командный пункт, я узнал в полной мере результаты предварительных «ковровых бомбардировок» [107].

Дежурный офицер доложил, что самые тяжелые американские бомбардировщики буквально засыпали позиции батальона «тигров» бомбами. Он своими глазами видел один из 60-тонных колоссов, лежащий перевернутым вверх «брюхом». Воронки шириной в 10 метров сделали местность почти полностью непроходимой, нечего было даже думать применить «тигры» в ближайшие несколько часов. Похоже, и батальон PzKpfw IV постигла та же судьба.

Майор Беккер, находившийся в тот момент на моем командном пункте, установил связь со своими батареями.

– Одна батарея полностью уничтожена бомбами, – доложил он. – Две батареи на левом фланге уцелели и поддержат ваших гренадеров из 1-го батальона, которые ведут бой против британской пехоты. Две другие батареи в любую минуту готовы вступить в действия на правом фланге, где майор Курц, не дожидаясь приказов, организовал рубеж обороны силами 2-го батальона.

Из дивизии вернулся капитан Либескинд, мой адъютант. Фойхтингер сообщал, что на затыкание дыры на моем левом фланге у него нет резервов. Однако на обеспечение слабого правого фланга мне обещали прислать разведывательный батальон капитана Брандта. Я отдал приказ: всеми средствами сорвать попытку противника прорваться восточнее на открытом правом фланге.

Капитан Брандт докладывал тем же утром:

– Господин майор, я снова в вашем распоряжении. Нахожусь с разведывательным батальоном примерно в 7 километрах восточнее Троарна. С 6 июля мы стояли в резерве к югу от Кана и частично получили пополнение живой силы и техники. Ранним утром мы подверглись ожесточенным налетам авиации. Ваша боевая группа сильно пострадала?

Я наскоро ввел Брандта в курс дела:

– На моем левом фланг зияющая брешь до самого Кана и до 192-го полка, заткнуть ее нечем. Однако три отделения противотанковой обороны – 8,8-см пушки – стоят на позициях на высотах у Бургебю. Они должны суметь остановить любое наступление танков, коль скоро британцы идут без сопровождения пехоты. Однако есть еще одно окно, очень опасное, между моим командным пунктом и 2-м батальоном майора Курца. Если британцы пройдут через него, путь им на юго-восток будет открыт. Вот в эту брешь я и поставлю вас. На правом фланге держите контакт с Курцем, а на левом – со мной. Одна из батарей майора Беккера, укомплектованная длинноствольными 7,5-см противотанковыми пушками, поступит в ваше распоряжение для уничтожения вражеских танков. Пришлите мне офицера связи. Удачи вам, Брандт. Сегодня мы обязаны выжить и победить.

Из официальных сообщений, из донесений от моих частей и из слов пленных начинала вырисовываться мрачная картина происходящего. Потом мои расчеты подтвердили документы, с которыми мне довелось ознакомиться после войны; ситуация складывалась именно так, как я и предполагал.

Монтгомери решил развернуть генеральное наступление с маленького берегового плацдарма и ворваться во внутренние районы Франции в направлении Фалеза. Проведя грандиозную работу силами служб тыла в условиях строжайшей секретности, противник сосредоточил для достижения целей следующие части:

– один бронетанковый корпус: 11-я бронетанковая дивизия, Гвардейская бронетанковая дивизия и 7-я бронетанковая дивизия, хорошо знакомая мне по Северной Африке [108];

– на прикрытие флангов: одна канадская пехотная дивизия (правый) и одна британская пехотная дивизия (левый);

– свыше 1000 стволов всех калибров, плюс морская артиллерия;

– 6-я воздушно-десантная дивизия и 51-я Хайлендская дивизия, которые оставались на береговом плацдарме для его обороны;

– в качестве подготовительных мер перед наступлением противник собрал наикрупнейшую воздушную армаду, которая только вводилась в действие с начала войны: около 2500 британских и американских бомбардировщиков. На участке шириной по фронту 4 километра и глубиной в 7 километров огнем артиллерии и авиации предполагалось уничтожить все живое;

– за воздушными налетами предстояло последовать «ползучему огненному валу» 1000 орудий плюс пушки корабельной артиллерии, за которым должны были двинуться первые волны танков;