Анатолий Кони - Собрание сочинений в 8 томах. Том 2. Воспоминания о деле Веры Засулич

«Воспоминания о деле Веры Засулич», пожалуй, одно из самых первых и одновременно самых последних мемуарных произведений А. Ф. Кони. Первый вариант этих воспоминаний начат, видимо, еще в 1878 году, но помечен 1884—1885 гг. [125] РО ЦРЛИ , ф. 134, on . 1, д. 110, л» 31. Первоначальное название — «История дела Засулич». , а переписан для печати в 1904 году [126] ЦГАОР, ф. 564 , on. 1, да. 199—201. . Результатом редактирования начального варианта явилась авторизованная рукопись, датированная 1904—1906 г. [127] 8 РО ИРАН, ф. 134, on. 7, д. 110 , л. 313 об. .

«Воспоминания о деле Засулич» в тесном кругу друзей и юристов А. Ф. Кони читал в 1913 году [128] К. И. Чуковский , Собр. соч., т. 11, А., 1965 . Редактирование произведения отчасти продолжалось и в середине 1920-х годов, когда, в частности, было написано вступление, впервые публикуемое в настоящем издании.

В печати Воспоминания впервые появились в 1933 году во втором сборнике «Звенья» (не полностью), а затем вышли тогда же отдельно в издательстве «Academia» с предисловием И. А. Теодоровича и с примечаниями М. Ф. Теодоровича [129] н м, Современники). . В отличие от этого издания, воспроизводящего текст 1904 года, в «Избранных произведениях» А. Ф. Кони, выходивших в 1956 и 1961 годах, публиковалась более исправная рукопись 1904—1906 гг. Последний вариант, сверенный с другими редакциями текста, и положен в основу настоящего издания.

Вследствие того, что глава, освещающая ход судебного процесса, осталась ненаписанной, в соответствующем месте (отдел III) помещены «Резюме председателя суда А. Ф. Кони», речи обвинителя и защитника, а также отчет о ходе процесса, извлеченный из газет.

Сличение вариантов стенографических отчетов в «Голосе», «Северном вестнике», «Сыне отечества», «Новом времени», «Петербургском листке», «Вечерней газете» и других газетах позволило внести несколько уточнений в текст, опубликованный в 1933 году, лишь по трем из указанных газет. Наиболее исправный текст напечатан в «Северном вестнике», почти не скрывавшем своего сочувствия к Засулич. Эта газета после процесса сначала была запрещена к розничной продаже, а затем, 5 апреля 1878 г., по докладу министра внутренних дел Тимашева закрыта. В последнем номере (5 апреля) газета напечатала речь защитника П. А. Александрова и письмо В. И. Засулич о том, что она вынуждена скрываться от административных преследований.

Стр. 27. Демонстрация у Казанского собора в Петербурге

6 декабря 1876 г. («Казанская демонстрация») готовилась только что возникшим тогда обществом «Земля и воля» с целью публично выразить протест против многочисленных карательных мер правительства, а также заявить о создании новой революционной организации. В демонстрации участвовало до 300—400 студентов и рабочих.

После речи Г. В. Плеханова — он говорил о тяжелом положении народа, о жестоких преследованиях со стороны царских властей, о трагической участи Н. Г. Чернышевского и закончил лозунгом «Да здравствует свобода! Ура!» — рабочий Яков Потапов развернул Красное знамя с лозунгом «Земля и воля». Появление знамени вызвало аплодисменты и крики «Ура!». Полиция и «народ» (извозчики, приказчики, дворники— см. стр. 29) разогнали демонстрантов. 32 человека было арестовано.

Называя демонстрацию «беспочвенной», а действия молодежи «бесчинствами» (стр. 29), Кони отражал тогдашние толки не только бюрократии, но и либералов. Не нашла полного сочувствия демонстрация и в среде революционеров. Либералы «нас оплевали, — писал О. В. Аптекман, — лавристы и те всячески злословили» (О. В. Аптекман, Общество «Земля и воля» 70-х годов, Л., 1924, стр. 188). Но основной цели, вспоминала В. Н. Фигнер, — «поразить противников и ободрить сторонников» демонстрация достигла (В. Н. Фигнер, Запечатленный труд, М., 1964, стр. 144). Демонстранты «довольно удачно отдавили правительству мозоль» (М. M sЧ е р н а в с к и й, Демонстрация в декабре 1876 г., «Каторга и ссылка», 1926, кк. 7—8, стр. 16), завершив первые попытки землевольцев совместно с петербургскими рабочими «агитации делом» и войдя в историю как «первая, — по определению В. И. Ленина, — социально-революционная демонстрация в России» (В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 5, стр. 295).

Стр. 27. Этим «мальчиком» был молодой петербургский рабочий Яков Семенович Потапов (род. в 1858 или 1860 г.), арестованный сразу же после демонстрации. Потапов был приговорен к ссылке в Белавинский Спасо-Преображенский монастырь Вологодской губернии «для исправления» и «утверждения» в «правилах христианского и верноподданнического долга» (сб. «Первая рабочая демонстрация в России», сост. Э. А. К о р о л ь ч у к, М. — Л., 1926, стр. 49). За самовольные отлучки и неподчинение монастырским порядкам был переведен в Соловецкий монастырь, «подчинен более строгой дисциплине», а за попытку к бегству был закован в кандалы и отправлен в 1882 году в Якутию. В Якутии Я. С. Потапов и умер (3 мая 1919 г.).

Стр. 27. Закон 19 мая 1871 г. возлагал ведение следствия по политическим делам на жандармские власти.

Стр. 28. 1 марта 1881 г. по решению Исполнительного Комитета «Народной воли» Александр II был убит на Екатерининском канале бомбой, брошенной И. Гриневицким.

По этому делу суду Особого Присутствия сената, происходившему с 26 по 29 марта того же года, были преданы организаторы и участники покушения: А. И. Желябов, С. Л. Перовская, Т. М. Михайлов, Н. И. Кибальчич, Г. М. Гельфман, Н. И. Рысаков.

На председателя суда сенатора Фукса оказывали давление министр юстиции Д. Н. Набоков и другие приближенные царя.

Как вспоминал впоследствии и сам Фукс, «ропот и шипение всех этих соглядатаев сделали то, что наутро, совсем рано, Набоков призвал меня к себе», высказав неудовольствие государя по ведению процесса, а «вечером, по приказанию Лорис-Меликова, жандармский полковник объявил мне, высочайшее повеление не допускать разговоров среди подсудимых» (С. Ш п и ц е р, Как судили первомартовцев, «Суд идет» .1926 г. № 4, стр. 207).

Подчиняясь их требованиям, Фукс неоднократно прерывал подсудимых, мешал, в частности, произнести защитительную речь Желябову. Впоследствии он признавался, что был далеко не беспристрастен, позволив прокурору Н. В. Муравьеву излагать социалистическое учение «с разными передержками», но не позволив сделать это Желябову и его товарищам.

«Я… находил крайне необходимым его (Муравьева) остановить и, однако, не сделал этого.

…Прервать обвинительную речь… сделать прокурору-обвинителю как бы замечание — было свыше моих сил.

Я промолчал и тем самым попал в неловкое положение» т. е. давал свободу слова одной стороне и зажимал рот другой» (см. С. Ш п и ц е р, указ. соч., стр. 209).

По вынесенному 29 марта 1881 г. приговору к смертной казни были приговорены все шестеро обвиняемых.