Ульрика Грюневальд - Соперницы. Знаменитые «любовные треугольники»

Гитлер давно уже оставил мысль о собственной женитьбе. Как будущий фюрер нации, он не уставал повторять, что никогда не женится. «У фюрера не может быть жены – одной женщины. Для него жена – это вся Германия».

Симпатия между Магдой и Адольфом Гитлером была взаимной и очень большой. Он ценил ее как обаятельную и образованную женщину, которая была в состоянии внедрить идеи его движения в светские салоны. А та, со своей стороны, чувствовала, что находится теперь на пути к верхам. «Гитлер уважал ее, а она его – еще больше. Он принимал ее советы: и общие, и те, что касались государственного управления. Она была очень приятна и всеми любима, была сдержанной и очень, очень скромной», – так отзывался о Магде Геббельс Герберт Деринг, заведовавший хозяйством Гитлера в Бергхофе, в резиденции фюрера в Оберзальцберге.

«Очень, очень скромная» [3] белокурая Магда и внешне была весьма привлекательна, вполне соответствуя пропагандируемому наци образу немецкой женщины. А главное, она была готова посвятить свою жизнь идее фюрера и отечеству. Гитлер дал понять своему окружению, что эта женщина, член национал-социалистической партии, – образец для всех женщин Германии и неотъемлемая часть его политики. Но так как его невеста – это вся Германия, то сам он на ней жениться не должен, а приказывает это сделать своему вассалу – Йозефу Геббельсу. Магда с радостью идет на это, ведь брак с Геббельсом дает ей возможность постоянно быть рядом со своим идолом – Гитлером.

Отто Вагенер, преданный Гитлеру адъютант, получил от хозяина распоряжение поговорить с Магдой о ее браке. Этот образец абсолютного косноязычия приводится ниже. Он предложил ей выйти замуж за Геббельса, так как «она его уже и так хорошо знает и потому, что Гитлеру он тоже нравится, и потому, что Геббельс приличный парень, с которым Вы эту трудную задачу обязаны и можеть решать не только же лично для Гитлера, но и для всего движения в целом, для блага немецкого народа». Магда отвечала: «Для Адольфа Гитлера я готова на все».

Своей матери Магда сказала: «Если Гитлер придет к власти, я стану одной из первых женщин Германии». 19 декабря 1931 года Магда и Йозеф Геббельс вступают в брак. Ее свидетелем был Адольф Гитлер.

Гитлер все еще продолжал заглядывать в фотоателье своего друга Гофмана и поддерживать контакт с Евой Браун. В начале 1932 года безобидные совместные посещения пикников и кафе переросли в нечто большее. В мюнхенской квартире Гитлера на Принц-регентенплац Ева Браун стала его любовницей, сообщает одна из экономок [4] .

Очевидно, для того чтобы эта связь стала возможной, требовалась помощь со стороны. Вот свидетельство заведующего хозяйством Гитлера Герберта Деринга: «Если бы Гофман не соединил этих двоих, они никогда бы не были вместе. Но Гофман не переставая старался соединить их, подавая, так сказать, Гитлеру Еву Браун на серебряной тарелочке, пока тот не клюнул».

Возможно, Гофман преследовал здесь и собственные интересы, убирая таким образом из-под «обстрела» свою дочь Генриетту. Рвущийся к власти национал-социалист был с ней очень хорошо знаком. Об одном почти «поцелуе» рассказывает сама Генриетта: «После вечеринки в доме Гофмана она осталась одна, все гости разошлись, отец тоже ушел к себе в комнату. В дверь позвонили, перед Генриеттой стоял Адольф Гитлер. Он забыл свой кнут. «Да. Вот он висит в гардеробе на крючке, короткий кожаный кнут, служащий одновременно поводком для собаки…» Господин Гитлер был в английском пальто, в руке держал свою серую велюровую шляпу. И вдруг он произносит что-то такое, что ему совсем не идет, произносит очень серьезно: «Не хотите ли Вы меня поцеловать?» Он сказал «Вы». Что за представление: целовать господина Гитлера?»

Девушка отказывается, и Гитлер молча уходит. Генриетта тут же рассказывает все отцу. Реакция Гофмана – бурная: «Не обольщай себя надеждами. А ну марш в постель!» Впоследствии, однако, общение Гитлера и Генриетты продолжалось, и он даже познакомил ее с одним из членов своей партии фон Ширахом. Фон Ширах станет позже министром по делам молодежи Третьего рейха, а Генриетта выйдет за него замуж.

Но вернемся к Еве Браун. Об отношениях с ней Гитлера знали очень немногие, свою связь Гитлер афишировать не хотел. Вначале Ева ничего не знала о его особенных отношениях с Гели и не могла предполагать, как много значила для Гитлера его племянница. После самоубийства Гели Гитлер рассказал Еве Браун, как он потрясен этой смертью. Ева восприняла его рассказ по-своему. Она пробует копировать Гели: одевается как та, делает себе такую же прическу, подражает ее пластике. Ева явно старается заменить Гели Раубаль. Невозможно. Для Гитлера Гели остается незаменимой. Ева, поначалу не находившая в этом пожилом, по сравнению с ней, человеке ничего особенного, теперь была безнадежно влюблена. Возможно, здесь сказалась тоска по отцовской любви. Еще маленькой девочкой Еве приходилось бороться за любовь к себе. Ее отец, Фридрих Браун, мечтал иметь не дочь, а сына. Ева была дикаркой и готова была становиться на уши, чтобы только понравиться отцу. В школе она была далеко не самой усердной ученицей и прибегала ко всяческим трюкам, чтобы не обременять свою жизнь чрезмерными занятиями. От отца ей иногда доставалась порка, да и мать была с капризной девочкой не ласковее.

Теперь, теоретически, Гитлер должен был бы восполнить недостаток родительской любви к Еве. Но, похоже, в этот период времени он любил Еву Браун тоже чисто «теоретически». Адольф Гитлер целиком и полностью посвятил себя своей невесте Германии и весь 1932 год провел главным образом в предвыборных поездках и политических мероприятиях. Ева все больше приходила в отчаяние от разлуки с ним. Подливала масла в огонь и Генриетта Гофман (кстати, Генриетта дружила когда-то и с Ангеликой Раубаль), показывая Еве многочисленные фотографии, на которых Гитлер с агитационной целью был изображен среди красивейших женщин Германии.

«Ужасными были для Евы годы перед войной, когда Гитлер давал в своей рейхсканцелярии большие приемы для деятелей искусства. Он приглашал к себе до тысячи человек. Деятели театра, музыки, кино, художники – все, кто принадлежал к области искусства, были приглашены, – рассказывает Герберг Деринг. – На таких приемах он с удовольствием находился в окружении в высшей степени элегантных, волнующих дам. Тут было отчего взорваться от ревности».

Когда год прошел почти без известий от любовника, Ева Браун решила воздействовать на его самое уязвимое место. Она знала, как потрясло Гитлера самоубийство Гели, и теперь точно так же взяла в руки пистолет, принадлежавший ее отцу и хранившийся у того в ящике стола. Никто не может сказать, хотела ли она на самом деле покончить жизнь само убийством или ее целью было только напугать любовника. Ева приставила пистолет к горлу и в полночь нажала на курок. Хотя она только оцарапала горло, крови было много. Придя в себя, Ева сама вызвала врача.