Григорий Климов - Откровение

Как рассказывала бабка, если в Одессе случался пожар, впереди мчался на казенной тройке лошадей брандмейстер Берг и трезвонил во все колокола, чтобы люди разбегались и не попали бы под колеса его пожарной команде. А за ним с таким же трезвоном, гиком и криком мчалась его пожарная команда. На этот дикий шум и гам со всех концов Одессы слетались другие пожарные команды бравого брандмейстера Берга.

У красавицы Людмилы был сын Виктор и дочка Женя. Когда Виктор вырос, он стал капитаном дальнего плавания и переменил себе фамилию: вместо Виктора Берга он стал Виктором Дубининым, то есть взял девичью фамилию своей матери. Но советскую власть обмануть трудно, и этот камуфляж не помог - в конце 20-х годов Виктор был арестован ГПУ по делу "Голубой собачки".

Дело это заключалось в том, что несколько молодых людей встречались у одной знакомой, у которой был белый пудель. Когда этого белого пуделя купали, то к воде добавляли синьки, и белый пудель становился синим. В результате в этой компании говорили: "Встретимся в субботу у синей собачки!". В ГПУ сочли это тайным кодом заговорщиков и состряпали из этого политическое дело "Голубая собачка" и всю эту компанию интеллигентов отправили рыть Беломорканал. Когда этот канал закончили, то первый корабль по шлюзам вел капитан дальнего плавания Виктор Дубинин, и это даже в кинохронике показывали. Во всяком случае, так рассказывала моя бабка Капитолина Павловна.

Если Виктор Дубинин пошел в отца, то его сестра Женя пошла в мать - она получилась очень красивой барышней. В 1919 году, в самый разгар Гражданской войны в Одессе в возрасте 17 лет она училась в Институте благородных девиц. И вот тут красотка Женя учудила. Она перепрыгнула через забор в Институте благородных девиц и сбежала с революционером, да еще каким - бывшим матросом со знаменитого крейсера "Аврора", который стрелял по Зимнему дворцу.

Советские историки писали, что матросы - это краса и гордость революции. А матросы с исторического крейсера "Аврора" - так это почти ангелы или бриллианты чистой воды, о которых буревестник революции Максим Горький писал так:

Если к правде святой мир дороги найти не сумеет, честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой.

Вот ради такого сокровища красотка Женя перепрыгнула через забор в Институте благородных девиц и сбежала с революционером и красным партизаном Серёжкой Прудниченко, а потом и вышла за него замуж. В действительности это был угрюмый детина огромного роста со следами оспы на лице, то есть рябой, который хвастался, что вся его родня умирала от белой горячки, то есть потомственный запойный алкоголик. Видно, недаром в народе говорят: "Любовь зла -полюбишь и козла!". И еще говорят: "В семье не без урода!".

Позже, в 1933 году, когда мне было 15 лет, Серёжка, выпив и повеселев, показывал мне свою семейную реликвию. Это была большая групповая фотография, на которой было изображено человек 50 в гражданских пальто и куртках, но с винтовками и пулеметами. Спереди каждый человек был пронумерован, а на обороте были фамилии. Серёжка поясняет:

- Это картина историческая. Это 1-й Московский партизанский отряд Красной гвардии, из чего позже родилась Красная армия. Половина этих людей погибла во время Гражданской войны. А вторая половина попала в Кремль, в правительство, в большие начальники. Но потом все они перестреляли друг дружку: большевики, меньшевики, эсеры, троцкисты, уклонисты, анархисты, оппортунисты, шовинисты, всякая сволочь. За власть боролись, грызли горло друг другу. В результате в живых остался только один человек - это я!

Серёжка тычет пальцем в середину этой картины:

- Видишь этого мордоворота? Это я в молодости. Единственный, кто остался в живых! А кто меня спас? Меня спасло белое вино - водка. Вот она, родимая моя! Меня отовсюду выгоняли как запойного алкоголика.

После революции за особые заслуги Серёжку назначили начальником погранотряда где-то на румынской границе. Дальнейшее рассказывала тетя Женя, как её называли в нашей семье: "Граница проходила по маленькой речушке. Ну и там, конечно, контрабанда. С румынской стороны приезжает румынский еврей с телегой французского коньяку. А на советской стороне его поджидает советский еврей. Румынский еврей бросает советскому еврею через речку камушек с веревкой. А затем по этой веревке начинают переправлять коньяк, привязывая за горлышко. А Серёжка со своими пограничниками сидят в кустах и наблюдают. Когда весь коньяк переправлен на советскую телегу, Серёжкины пограничники стреляют в воздух, евреи разбегаются, а телега с французским коньяком остается в руках Серёжки, которому только этого и нужно.

Тогда начинается всеобщая пьянка. Пьет не только Серёжка, но и весь его погранотряд. Штаб отряда был в богатом доме с пианино. Ну и я, конечно, играла на пианино. Пьяный в дым Серёжка говорит: "Я тоже могу играть на пианино!" И давай палить из своего маузера по клавишам пианино.

Затем Серёжка со своим помощником устроили состязание в стрельбе по мишени. Прямо перед штабом. Они по очереди становятся раком, а второй стреляет по первому из маузера. Как писал Маяковский: "Ваше слово, товарищ маузер!". Слава богу, они были такие пьяные, что на ногах не стояли и никуда не попадали. Такие были забавы у тети Жени.

В конце концов, Серёжку из пограничников выгнали - как алкоголика. Но советская власть не забывала, что Серёжка - матрос с исторического крейсера "Аврора", который стрелял по Зимнему дворцу, что это краса и гордость революции. Поэтому ему помогали. Когда-то он был рабочим-слесарем. Ну его и пристроили инструктором слесарного дела в знаменитую Бутырскую тюрьму, в мастерские, где работали заключенные.

С середины 20-х годов тетя Женя и Серёжка жили в Москве, улица Мишина, № 27, это около Петровского парка и стадиона "Динамо". Но периодически Серёжка куда-то бесследно исчезал. Значит, начался очередной запой. Потом его собутыльники приносили героя революции - без памяти, в грязи и крови - и клали на порог тети Жене. И так до следующего запоя.

Несмотря на такую жизнь, у тети Жени было два сына. Тогда заядлые коммунисты вместо крестин устраивали "октябрины" и называли своих детей в честь новых коммунистических святых. Таким образом старшего сына тети Жени назвали в честь Карла Маркса - Карлом. А младшего сына "октябрили" в честь Владимира Ленина - Володькой.

Когда Карл Прудниченко вырос, он оказался глуп, как пробка, и пошел работать простым рабочим на 1-й Московский часовой завод. Вскоре он был арестован за воровство на производстве и отправлен в колонию для малолетних преступников. В первые дни войны 1941 года тезка Карла Маркса был призван в армию и пропал без вести в боях за Москву.