Григорий Климов - Откровение

Все дело в том, что раньше, когда Алле было 18 лет, она путалась с тем же самым патентованным идиотом Рюриком Дудиным. Это была ее первая любовь. И возникает вопрос: зачем это Милке понадобился тот же самый хахаль, который был у ее старшей сестры? Но тут без доктора Фрейда не обойдешься и не разберешься. Потому у Аллы и началась рвота, когда она услышала про Рюрика Дудина.

Целый ряд странностей. Зачем Рюрику нужно было соблазнять чужую жену, совершенно не интересную бабу, да еще с двумя детьми? Чтобы понять это, нужно знать, что такое комплекс Дон Жуана. Это вовсе не гордые любовники, а жалкие педерасты, которые, чтобы замаскироваться, бегают за женщинами в преувеличенной, судорожной форме. А занимаются они с женщинами, как правило, ротовым сексом или 69, то есть, как говорят специалисты, 69 способов быть несчастным. Вот почему Рюрика потянуло на Милку.

А почему Милку потянуло к педерасту Рюрику? Потому что уже в возрасте 15 лет Милка занималась лесбиянством с Софочкой Ивановой. Выйдя замуж за нормального мужа, она почувствовала, что это не то, что ей нужно - ей нужен ротовой (оральный) секс. Потому она бросила мужа и пошла к Рюрику, педерасту и минетчику.

Рюрик Дудин полу еврей, что он тщательно скрывает. У него мать еврейка - Сюзанна Иосифовна. А поскольку Рюрик из Киева, то он, собственно, беглец из Бабьего Яра. Однажды его поймали во время облавы и хотели отправить в Бабий Яр, но его выручил брат Левка, который работал у немцев переводчиком.

В возрасте 16 лет Рюрик бегал за несовершеннолетними ученицами балетной школы в Киеве и хвастался, что он любит "попробовать первой кровушки". И уже тогда ему за это били морду. Но это желание "кровушки" указывает на садистичность. А садистичность, как правило, связана с гомосексом и прочими фокусами.

В 17 лет Рюрик оказался в казачьих частях на немецкой стороне. Он хвастался, что скакал на коне и рубил шашкой людей. В действительности же брат Левка, работавший в немецкой пропаганде, приткнул его помощником библиотекаря при казачьей части.

Говорят, что единственное знакомство Рюрика с лошадьми заключалось в том, что однажды в пьяном виде он полез на кобылу в качестве любовника. Но кобыле это не понравилось, и она стукнула любовника копытом по голове. А потом его еще и казаки избили.

Когда Рюрик приехал в Америку, у него была миленькая жена-немка и маленькая дочка. Но со своей женой Рюрик принципиально не жил, говоря, что она холодная, и демонстративно изменял ей. И все это напоказ. Это типично для людей с комплексом Дон Жуана.

Свою житейскую философию Рюрик высказывал так: "Весь мир бардак - все люди бляди!" Просто он видел, сколько вокруг него таких же выродков, как он сам.

Тем временем Милкины дети росли да росли. И им не очень-то нравилось, что их лупцует мамин хахаль, да еще и пьяница. Когда Женя и Гриша доросли до 12 и 14 лет, они взялись за руки, сказали Милке: "Ты не мать, а блядь!", - плюнули в лицо своей матери и ушли жить к своему родному отцу Жене. И осталась блядюжка Милка со своим хахалем одна. Даже родные дети от нее сбежали!

Незаметно Милке настучало лет 50, а Рюрику под 60. В таком возрасте многие женщины начинают полнеть. Так вот и Милка растолстела, как бочка. Но и у некоторых двуполых мужчин на старости лет происходят такие же перемены, как у женщин. Так вот и у Рюрика вырос огромный живот, как у беременной бабы, а зад раздался куда шире плеч.

Кроме того, у Рюрика появилась куча всяких болезней. Раньше он мечтал о "первой кровушке", а теперь у него самого горлом идет кровь. Да и из зада тоже кровь капает. Когда Рюрик напьется, он начинает явно заговариваться, а потом стучит себя пальцем по лбу и оправдывается:

- Ох, меня столько раз били. И все по голове, по голове. Знаете, весь мир бардак - все люди бляди!

Вот вам и букет моей тещи Евгень Палны. И ее третья дочка, моя жена, тоже оказалась не лучше. Так обернулись мои надежды, что у моей колхозной тещи будет зато хорошая генетика. Но если Евгень Палне сказать, что она чертова дегенератка, она будет упорно вопить:

- Что-о? Да у меня три-и дочки! И все дочки замужем! И у всех дочек детки! И я в церковь хожу!

21 августа 2002 г.

Поскольку я пишу мой "Семейный альбом", то пора мне написать и свою собственную биографию.

Родился я 26 сентября 1918 года в городе Новочеркасске по Песчаной улице № 38 /теперь это улица Грекова, донского художника-баталиста/, в доме казачьего полковника Никифора Попова, мужа моей бабки по матери Капитолины Павловны Поповой.

Эта моя бабушка Капа была родом из Одессы, девичья фамилия Дубинина. Первым браком она была замужем за Иваном Пушкиным, по словам бабки, каким-то циркачем-антрепренером. От этого брака родилась моя мать Анна Ивановна Пушкина. В 1895 году, во время золотой лихорадки на Аляске, дед-циркач сел на китобойное судно и отправился на поиски золота в Америку, где он бесследно пропал. Во всяком случае, так гласит семейная легенда.

Вторым браком бабушка Капа вышла замуж за казачьего офицера Никифора Попова, начальника казачьей охранной части в Одессе. Во время революции 1905 года, когда евреи устраивали демонстрации и бросали бомбы, Никифор со своими казаками разгонял евреев. А когда русские устраивали погром и громили евреев, Никифор и его охранная часть разгоняли русских и спасали евреев.

Всю первую мировую войну Никифор, уже в чине полковника, воевал на фронте. А бабка-полковница всю войну была где-то рядом, вероятно в ближнем тылу. Но бабка была боевая. Она распевала походные казачьи песни и рассказывала мне, мальчишке, всякие истории. После революции, в советское время, мои отец и мать принципиально молчали, так как говорить о прошлом в то время было опасно. Самой говорливой была бабушка Капа. И большинство вещей о прошлом моей семьи я узнавал из обрывков ее слов.

В конце войны Никифор был контужен тяжелым снарядом и отправлен помирать домой в Новочеркасск. Уже перед смертью за выслугу лет он был произведен в генералы и получил генеральскую шинель на красной подкладке. Из этой шинели позже выдрали красную подкладку, а сама шинель служила трем поколениям: сыну Никифора - моему дяде Вениамину, или просто дяде Вене, моему старшему брату Сережке и наконец мне. Никифор умер еще до революции.

Когда я родился, на Дону свирепствовала гражданская война. Бабка рассказывала, что артиллерийский снаряд пробил крышу нашего дома и застрял в стене как раз над моей кроваткой. Но... не разорвался! "Тебе здорово повезло!" - говорила бабушка.

Позже, когда я был в 5-м классе школы, наша учительница Евгения Платоновна задала нам такое задание: "Опишите самые памятные события в вашей жизни". Я описал эту историю со снарядом и закончил ее так: "Я только не знаю, чей это был снаряд - от красных или от белых". За это сочинение я получил от Евгении Платоновны мою первую "5" по литературе.