Сергей Кремлев - Великий Сталин

«Автоматическая быстродействующая машина «Стрела» предназначена для численного решения широкого круга математических задач. Предусматривается проведение работ, связанных с окончанием технорабочего проектирования машины, изготовлением, монтажом и наладкой работы машины в 1952 г., сдача машины «Стрела» специальной комиссии на 2-й квартал 1953 года».

Когда первый русский компьютер – второй в мире и первый в Европе – начинал расчёт первой в мире водородной бомбы РДС-6с, Сталина уже не было в живых.

Однако в том, что уже в 1954 году Россия могла сама делать весьма совершенные по тем временам атомные бомбы и рассчитывать водородные, тоже была прямая заслуга Сталина.

А «демократы» сегодня гнусно утверждают, что мы отстали от Запада в компьютерных разработках потому-де, что «тиран» Сталин запрещал как «лженауку» кибернетику. Хотя «отец кибернетики» Норберт Винер в своих воспоминаниях назвал лишь одного учёного, который всю жизнь наступал ему «на пятки», – Андрея Колмогорова.

А вот что сообщает о нём советский «Энциклопедический словарь» за 1954 год:

« КОЛМОГОРОВАндрей Николаевич (р. 1903), советский математик, академик, лауреат Сталинской премии. К[олмогрову] принадлежат исследования по теории вероятности и теории функций, а также по топологии, геометрии и математической логике. Награждён 3 орденами Ленина».

К слову, советская математика как раз в эпоху Сталина получила такой могучий государственный подпор, что жила на «проценты» со сталинской поддержки почти до самого развала русской науки Горбачёвым, Ельциным и ельциноголовыми ельциноидами…

Но и тут удивляться нечему! Сталин потому так мощно поддерживал науку, что и сам был одним из образованнейших людей своего времени. В его рабочей библиотеке было более 20 (двадцати) тысяч книг. И почти все они носили следы его работы – пометки, отчёркивания и т. д.

Это вам не царь Николай Кровавый, который всерьёз занялся чтением лишь после отречения и ареста, и не нынешние безграмотные «президенты».

Кстати, о книгах…

В 1947 ГОДУ издательство «Молодая гвардия» выпустило в свет книгу Льва Гумилевского «Русские инженеры». 57-летний автор (умер он в 1976 году на 86-м году жизни) не был инженером. Он был писателем, ещё в конце двадцатых годов по приглашению Горького принимавшим участие в работе над книгами из серии «Жизнь замечательных людей», но с тех пор занявшимся историей науки и техники всерьёз.

Предисловие к книге написал Герой Социалистического Труда, вице-президент Академии наук СССР академик И.П. Бардин, и оно начиналось так:

«Предлагаемая советской молодёжи книга Л. Гумилевского «Русские инженеры» посвящена очень важной и сейчас более чем когда-либо актуальной теме о высоком достоинстве русской научно-технической мысли, о смелой творческой инициативе в инженерном деле, столь присущей деятелям русской техники в прошлом и настоящем…»

Академик Бардин писал в предисловии:

«Деятелям русской науки зачастую приходилось работать в тяжёлых условиях: они должны были бороться за своё дело против бюрократического равнодушия царских чиновников, против косности правящих классов России…»

И Иван Павлович Бардин знал, что писал. Родившись в 1883 году, он вначале учился в Ново-Александрийском сельскохозяйственном институте, но в 1910 году окончил Киевский политехнический институт по химическому отделению. И затем работал рабочим на заводах в Чикаго, в стране, как он позднее вспоминал, «дорогих машин и дешёвых человеческих жизней»… Вернувшись в 1911 году на родину, он быстро занял видное положение в металлургии Юга России, а после революции стразу встал на сторону Советской власти, с 1929 года руководил строительством Кузнецкого металлургического комбината, в 1932 году был избран академиком, руководил Уральским филиалом АН СССР.

Бардин мог компетентно сравнивать условия работы в старой России, в США и в новой России, и заканчивал он своё предисловие к книге Л.И. Гумилевского следующими словами:

«Сегодня, в годы четвёртой сталинской пятилетки, необходимость ряда мероприятий для поднятия инженерно-технической культуры в нашей стране на ещё более высокую ступень не вызывает сомнений. Мы должны приветствовать всё, что может помочь нам в этом хорошем деле…»

Гумилевский же в авторском предисловии писал:

«Великая Октябрьская революция, победа социализма в нашей стране высоко подняли в советских людях чувство национального самосознания, национальной гордости.

В наше время восстанавливается историческая справедливость. Мы, советские люди, наследники лучшего, что дала культура русского народа, говорит о ней ту правду, которая на протяжении многих лет извращалась и попиралась в угоду правящим классам старой России, преклонявшимся перед всем иностранным… Это раболепие и связанное с ним неверие в творческие силы народа отражали экономическую зависимость царской России от капиталистов Запада…

Развиваясь в… условиях… засилья иностранцев, реакционного самодержавия и экономической отсталости, русская наука и техника вносили в сокровищницу знаний всего человечества огромный, зачастую решающий вклад…»

В авторском предисловии к книге говорилось и о том, что иностранцы без стеснения присваивали себе русские открытия, что итальянцы приписали изобретение радио Маркони, американцы славят Эдисона, не упоминая о первой лампе накаливания А.Н. Лодыгина, «да и сейчас придуманную русскими инженерами электросварку рассматривают как безыменное достижение американской техники…».

Гумилевский писал:

«Замалчивая приоритет русских изобретений и открытий, иностранцы не встречали должного отпора со стороны раболепствующих перед ними кругов старой России. Так творилась лживая легенда об отсталости и несамостоятельности русской инженерно-технической мысли. Насколько такое представление о русской инженерии противоречит действительности, читатель увидит с первых же страниц этой книги»…

Внимательный современный читатель с первых же страниц книги – начиная с предисловия И.П. Бардина – может увидеть, насколько лживо утверждение насчёт того, что в СССР Сталина нельзя было трёх строчек опубликовать, чтобы в одной не прославлялся Сталин.

Так, в предисловии Бардина присутствие имени Сталина ограничивалось упоминанием в вышеприведённой цитате задач четвёртой сталинской пятилетки.

В предисловии же самого Гумилевского Сталин был упомянут тоже один раз. Да и то косвенно: когда Гумилевский писал о том, что его в работе над книгой о русских инженерах особо «привлёк огромный материал об особенном, неповторимом национальном характере русской творческой мысли», он очень к месту привёл цитату о сути национального характера из классической работы Сталина «Марксизм и национальный вопрос».