Дмитрий Петров - Василий Аксенов. Сентиментальное путешествие

В «Юности» текст прочли. Сделали редакторскую и авторскую правку. Отдали хворому главному редактору Борису Полевому. А тот возьми да и извлеки из пижамных штанин свой отточенный (согласно заветам партии) начальственный карандаш и напиши редактору отдела прозы Мэри Озеровой: «Дорогая Мария Лазаревна! Речь идет, конечно же, о великолепной, обожаемой Отделом „Железке"… Мне тоже хочется напечатать Аксенова…» А дальше – про то, как не «дразнить гусей», сделать «проходной»: меньше упоминать о Западе, приблизить форму к соцреалистической. Письмо кончается так: «Это программа-максимум. Если хотите увидеть повесть напечатанной, реализуйте ее… А вообще-то взяться бы ему (Аксенову) за ум, вернуться к временам великолепных „Коллег", „Звездного билета", „Апельсинов"… Ваш Б. Полевой».

Аксенов очень хотел видеть свои тексты изданными и многие советы принял. А также, чтоб привести повесть «в соответствие», написал введение.

«Поколение автора… – пишет он, – подошло сейчас к серьезному возрастному рубежу… начинается полоса, может быть, самых ответственных лет. <���…> Возможно, главная черта нашего поколения – это преданность своему делу… Именно с этой преданностью наше поколение поднимало целину, строило огромные сибирские электростанции и города науки, штурмовало космос. Да, ведь именно парни нашего поколения первыми покинули родную планету и первыми прикоснулись к другому небесному телу. Да, ведь Юрий Гагарин и Нил Армстронг – именно парни нашего поколения!

Конечно… рядом с одухотворенностью живет еще… дешевый снобизм, тщеславие… В столкновении духовности и бездуховности происходит размышление. Автор избрал… юмористическую канву, ибо считает, что рядом с юмором размышление выглядит строже…»

Но ни объяснения, ни дружелюбие редакции, ни даже позитивная справка академика Роальда Сагдеева не помогли. Аксенов лишь изредка читал «Железку» в различных НИИ. А так она оставалась «в столе» вплоть до выхода в американском издательстве «Ардис» в 1980 году.

«Ардис» – важен для русской культуры. И не только XX века. Эта затея Карла и Элендеи Профферов – американских филологов, влюбленных в русскую словесность, – спасла для мира миллионы прекрасных слов, талантливо сплетенных на нашем языке. Установив в гараже печатную машину и выпустив сборник Russian Literature, они взялись за репринты авторов Серебряного века и более поздних – Блока, Ахматовой, Ходасевича, Булгакова, Платонова и других. Многие их тексты были почти недоступны в Союзе [117], но теперь нередко до него долетали. А затем настала очередь современников – способных, но запретных.

В 1977-м «Ардис» позвали в Москву на международную книжную ярмарку. Выставить позволили только книги на английском. Но Карл и Элендея приготовили и издания на русском – за минуты до открытия стенда они расставили там альманах «Глагол», стихи и прозу эмигрантов. А за загородкой уже маялись книголюбы. И едва прошелестело: «Пущают» – ринулись в атаку. Аксенов (а он был там) радовался: сколько прекрасной русской литературы возвращается из эмиграции в Москву! Книги прятали за пазуху, в карманы, в рукава. Некто опытный, одетый в необъятные штаны с резинками у ступней, не спеша погружал в их недра том за томом. На следующую ярмарку «Ардис» не пригласили. Но работа продолжалась. Дошло и до публикации неприкаянной в родном краю «Золотой нашей железки».

Журнал «Иностранная литература» в 1976 году опубликовал роман Эдгара Доктороу «Рэгтайм». Перевел книгу Аксенов. Драматическая история черного семейства в Америке в ту пору, когда негритянское меньшинство мало-помалу начало занимать в обществе – в профессиональной и интеллектуальной сфере, в бизнесе и даже политике – позиции, сравнимые с позициями белого большинства, прозвучала для советского читателя незнакомой синкопированной мелодией. Привыкли к обличениям расизма – встретились с переплетением джазовых импровизаций, где особой темой звучала интонация переводчика. Веселили технические приемы: хорошо знакомый русскоязычному читателю украинский акцент, звучащий в речи недавних иммигрантов – пожарных-ирландцев, – оригинально подчеркивает ее особенности.

Аксенов остается кумиром своих читателей, таланта его почитателей, книг его покупателей, распространителей слухов и славы создателей, что всегда так стремились на творческие вечера.

Любопытный эпизод – творческий вечер Аксенова в ЦДЛ.

Выступить на нем Василий Павлович пригласил друга – Алексея Козлова, лидера джаз-рок группы «Арсенал».

Любовь к джазу, неприятие тоталитарной тупости, «уважение к великой американской культуре» (вспомним версию расшифровки слова чувак )… Их, короче, многое связывало. Козлов немедля согласился. План был такой: в первой части выступают друзья, потом – идут фрагменты фильмов по сценариям Аксенова, а в третьей выступает «Арсенал». Причем концерт в официальной программе вечера предусмотрен не был.

Музыканты попросили Аксенова устроить им пропуск в зал часа за четыре до начала – чтоб настроить аппаратуру и инструменты. И вот, монтируя, они вдруг заметили: половина мест в зале занята. До начала больше двух часов, а зал уже потихоньку заполняют «дети-цветы» – московские хиппи. Как они узнали, что будет играть «Арсенал», как проникли в закрытый писательский клуб без членских билетов СП – неведомо, но стало ясно: вот он – скандал. Ведь и на самого-то Козлова, и на его ребят тетеньки на входе смотрели с подозрением, уж больно они напоминали страшивших обывателя хиппи – все в джинсе, с хайром [118], с «фенечками»…

– А кто эти тут у нас такие-этакие? – вопросили у начальства бдительные билетерши-гардеробщицы. Явился главный администратор и повелел публике проследовать на выход. А заодно и музыкантам. Спорить было глупо, связаться с Василием не удалось, «Арсенал» провода смотал и покинул писательский зал.

Хорошо, что Аксенов на вечер не опоздал!

Пришел на помощь лабухам, и они спокойно всё наладили.

Вечер начался. После вступительной речи Евгения Сидорова, выступления Аксенова и его друзей пошло кино. Музыканты ждали своей очереди, когда бдительный администратор решил прояснить тематику их выступления.

Козлов понял: этот начальственный человек очень боится за свое место – люди-то подозрительные, как бы чего не вышло. Чтобы его успокоить, Алексей сказал, что будут исполнены арии из оперы. Имея в виду рок-оперу Jesus Christ Super Star …

Когда группа появилась на сцене, зал заполняли люди, которым джаз и рок-культура была не близка. Так что поначалу туго пришлось «Арсеналу». Ведь музыканту важен эмоциональный диалог с залом, энергетическая отдача. Впрочем, после первой вещи гости в большинстве исчезли в буфете, а вместо них явились хиппи (и где они только скрывались?) и устроили команде овацию.