Виталий Дымов - Мордюкова, которой безоглядно веришь

Тем не менее сразу же после выхода романа затронутая в нём тема предательства получила своё неожиданное развитие. Один из офицеров-фронтовиков, служивший в то время в составе Группы советских оккупационных войск в Германии, брат Виктора Третьякевича, не мог поверить, что близкий ему человек стал предателем. Да, фамилия у персонажа была другая. Но ведь и фамилия самого Третьякевича, одного из руководителей «Молодой гвардии», в тексте вообще не фигурировала, что говорило о многом. К тому же с родины уже прилетела весточка, что Виктора считают предателем. Офицер сумел добиться у начальства отпуска и уехал в Краснодон, где сам провёл расследование обстоятельств гибели подпольщиков и даже раскопки братской могилы, где они были захоронены. Собранные им данные подтверждали, что Третьякевич тоже был схвачен гестаповцами и расстрелян во вражеских застенках одним из первых.

Фадеев узнал об этом от своего коллеги-литератора Евгения Долматовского, который прошёл войну фронтовым корреспондентом. Как вспоминал позже сам Долматовский, писатель нахмурился и сказал, что тот офицер не должен принимать Стаховича за своего брата, ведь это персонаж вымышленный. И всё-таки эта тема продолжала волновать и даже угнетать Фадеева долгие годы, несмотря на весь успех романа и фильма. Уже после гибели писателя, в 1960 году, была окончательно установлена истина. Тогда перед судом предстал выявленный сотрудниками КГБ один из главных пособников фашистов в Краснодоне. Его показания и пролили свет на эту мрачную историю. А Виктор Третьякевич тогда же был посмертно удостоен ордена Отечественной войны первой степени, его доброе имя было полностью реабилитировано.

В значительной степени с этим связана проведенная в начале 60-х годов реконструкция фильма. Ряд эпизодов был из него исключён, частично кинокартину переозвучили. Персонаж Евгения Моргунова был переименован из Стаховича в Геннадия Почепцова (видимо, чтобы максимально исключить отдалённое созвучие прежней фамилии с Третьякевичем), да и в целом эта роль была заметно сокращена. (А между тем, как вспоминали коллеги Моргунова, он исполнил роль весьма сильно, особенно ярко выявив всю низменность чувств своего персонажа во время сцен допросов молодогвардейцев.) Работа над новой версией была завершена в 1964 году, и именно с ней знакомились все последующие поколения кино— и телезрителей.

Большинство сцен «Молодой гвардии» снимались Герасимовым в Краснодоне, куда киногруппа выехала на четыре месяца. Встретили творческий коллектив здесь радушно, и дело было не только в указаниях местных партийных органов, но и в подлинно душевном внимании со стороны краснодонцев. Всего пять лет прошло с момента описанных в романе событий, память о молодогвардейцах была ещё сильна среди их земляков, оставались в живых родственники, уцелело и несколько человек из состава подпольной организации.

Впоследствии в своих мемуарах Нонна Викторовна писала, что город Краснодон отнёсся к приезжим артистам, словно живой человек — с лаской и вниманием. Хотя на каждом шагу видны были ещё следы и разрушения минувшей войны, но никого из киногруппы это не удивляло — подобную картину можно было наблюдать в большинстве городов и весей в тех регионах страны, которые побывали под фашистской оккупацией или были ареной ожесточённых боёв, когда через эти места проходил фронт. Зато жители постарались вложить во встречу артистов всю душу. Были тут и неизменные мальчики и девочки в красных пионерских галстуках, горнисты приветствовали гостей звуками салюта из своих труб. Пришло множество и людей постарше. Даже родители погибших молодогвардейцев словно как-то оживились, на время лица их посветлели. Наверно, сознательно или подсознательно им хотелось снова пережить те времена, когда их дети были ещё живыми, были рядом с ними. И теперь такая возможность, пусть и иллюзорная, словно бы представилась…

Под общежитие для киногруппы отвели здание местной школы, которая в это летнее время была закрыта на каникулы. Школа фигурирует в нескольких эпизодах фадеевского романа, поэтому вновь прибывшие с интересом разбрелись по её этажам… А тем временем налаживались и бытовые мелочи. Местная ребятня готова была, как говорится, выполнить любой каприз артистов. Умываться тем где-то нужно — пожалуйста, вот вам рукомойник с собственного двора. Постирать — вот тазик или корыто… Посидеть на свежем воздухе захотелось — тут же услужливый паренёк приносит лавку, добытую где-то по соседству. И слово «услужливый» здесь не несёт какой-либо негативной окраски. Скорее можно говорить об искреннем гостеприимстве, которым краснодонцы старались скрасить немудрёный походный быт съёмочной группы. Да ведь и интересно-то как: настоящее кино будут снимать вот здесь, прямо на наших глазах!

Сергей Аполлинариевич старался не терять зря ни единой минуты и уже на второй день после приезда устроил встречу будущих исполнителей ролей с родителями прототипов их персонажей. В самом просторном школьном классе подготовили нехитрое угощение. О всяких там разносолах и мечтать не приходилось, но никто особого внимания на стол не обращал. Стоят самовары, насыпаны на тарелках карамельки и бублики — вот и хорошо. Всех привлекало совсем другое: общение с самыми придирчивыми зрителями, которые будут сопоставлять, сравнивать тебя с твоим героем, со своим сыном или дочерью.

Уже собрались в классе все родители, вспоминала актриса, кроме матери Сергея Тюленина, которую соседи и знакомые в просторечии именовали Тюленихой. Наконец появилась и она — невысокого росточка, кругленькая в формах, уже в немалых годах — почти под семьдесят… Однако благостный образ Тюленихи оказался обманчив, лишний раз напомнив труженикам кинематографа, что внешность — не всегда отражение внутренней сути человека. С первых же слов Тюлениха, что говорится, взяла быка за рога. Вместо слов приветствия тут же объявила, что киношную лавочку скоро прикроют. Уж она-то постарается! Дойдёт, если нужно, до Вячеслава Михайловича Молотова, даже до самого Иосифа Виссарионовича, но такого безобразия, которое творится, терпеть не станет… Высказано всё было с улыбочкой — чувствовалось, что Тюлениха в этот миг сама себе ох как нравится! Досталось и Фадееву: явился, мол, в своё время какой-то писака в Краснодон, понаписывал разной ерунды, задурил людям голову.

Родители остальных молодогвардейцев не знали, куда глаза девать от стыда за свою землячку. А Тюлениха тем временем совсем разошлась и перешла на конкретные личности краснодонцев. Дескать, как это писатель посмел сочинить, что её Серёжка был влюблён в какую-то там Валю Борц? Тоже мне, нашёл подходящую невесту для моего сына. Сто лет оно нам вообще нужно было, это самое семейство Борц. А ещё возмутило боевую старушенцию, что Фадеев не раз упоминал, будто Серёжка бегал до поздней осени босиком, потому что с обувью в их бедняцкой семье было туго. Тюлениха тут уж вообще распалилась, доказывая, что у Сергея имелись сапоги.