Александр Городницкий - «У Геркулесовых столбов...». Моя кругосветная жизнь
- Название:«У Геркулесовых столбов...». Моя кругосветная жизнь
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Яуза»
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-52323-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Городницкий - «У Геркулесовых столбов...». Моя кругосветная жизнь краткое содержание
В своей новой книге знаменитый поэт и ученый, объехавший весь мир, плававший по всем океанам, побывавший и на обоих полюсах, и на дне глубоководных впадин, не просто подводит итоги этой «кругосветной жизни», не только вспоминает о былом, но и размышляет о будущем – какие тайны и открытия ждут нас за «Геркулесовыми столбами» обыденности, за пределами привычного мира…
«У Геркулесовых столбов...». Моя кругосветная жизнь - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Возможно, именно поэтому Гейне был и остается моим самым любимым из всех немецких поэтов. Когда я попадаю в старые районы немецких городов, то вспоминаю его знаменитую поэму «Германия». И дух гейневской поэзии снова охватывает меня, как в далеком детстве, когда я, конечно, и мечтать не мог о том, чтобы увидеть немецкие города. Гейне прошел тот же горький путь, что и его народ. И сейчас вернулся обратно, в родную Германию, вернув себе звание великого немецкого поэта. Когда я стою на ратушной площади Гамбурга и смотрю на этот памятник, то всегда думаю о судьбе Гейне и о судьбах тех евреев, которые увеличили славу немецкого языка и культуру немецкого народа.
Бронзовый Гейне на ратушной площади Гамбурга,
Сумрачный гений германский, похожий на Гамлета,
Стынущий молча у края холодных морей.
Видят туристы глазами, до слез умиленными,
Что не сгорел с остальными шестью миллионами
Этот случайно избегнувший казни еврей.
Бронзовый Гейне над облаком гари ли, смога ли,
Напоминающий обликом скорбного Гоголя
В скверике пыльном напротив Арбатских ворот.
Благоговейно субботами и воскресеньями
Бюргеры здесь собираются целыми семьями, —
Непредсказуем грядущего дня поворот.
Бронзовый Гейне, из ямы с отбросами вынутый,
Сброшенный раз с пьедестала и снова воздвигнутый,
Пахнущий дымом своих уничтоженных книг,
Пусть отличаются наши родные наречия,
Радуюсь этой, такой неожиданной встрече я,
Единокровный поклонник твой и ученик.
Бронзовый Гейне на площади шумного Гамбурга. —
Рюмка рейнвейна над узкой портовою дамбою,
Голод блокады, ушедших друзей имена,
Контур Европы над желтою школьной указкою,
Черный сугроб под пробитой немецкою каскою,
«Traurigen Monat November», родная страна.
Бронзовый Гейне, грустящий на площади Гамбурга, —
Томик стихов в переводах, мне помнится, Вайнберга,
Послевоенный лежащий в руинах Большой.
Малая Невка, лесистый ли Гарц, Лорелея ли, —
Что за мечты мы в мальчишеском сердце лелеяли,
К странам чужим прирастая незрелой душой?
Бронзовый Гейне, что зябко под ветром сутулится,
Не переменишь рождением данную улицу,
Город и век, ни в Германии, ни на Руси.
Так повелось со времен Перуна или Одина.
Что же поделаешь, если свобода и Родина —
Две несовместные вещи – проси не проси?
Всякий раз, попадая в Гамбург, я удивлялся его сходству с моим родным Ленинградом-Петербургом. Потому что Гамбург – морской город, хотя и достаточно далеко находится от моря, но тем не менее Эльба – огромная река, на ней морской порт и огромное количество каналов. Кстати, я с удивлением узнал, когда попал в Гамбург впервые, что по количеству каналов он превосходит Петербург, Венецию и Амстердам, вместе взятые. А что касается образца, с которого Петр Великий строил Санкт-Петербург, то многие считают, что это не Амстердам, а Гамбург, где Петр тоже неоднократно бывал.
Множество мостов, переплетения каналов, порт с морскими судами, крики чаек образуют совершенно неповторимую ауру Гамбурга, близко сроднив его с моим родным Питером. Кроме того, они похожи скверной дождливой погодой и постоянной угрозой наводнений, которые в Гамбурге и в Питере нередко приобретали катастрофический размах.
В сентябре 2000 года в Гамбурге, где мы были вместе с Александром Костроминым, немецкий музыкант, работавший одновременно пилотом Люфтганзы, тридцатидвухлетний красавец Нильс Вулькоп предложил записать диск с моими песнями у него в студии, снабдив их переводами на немецкий язык. Нильс с детства увлекался музыкой и решил посвятить себя ей. Однако надо было зарабатывать на жизнь. Поэтому он окончил летное училище и стал летать, чтобы заработать деньги на студию звукозаписи. Мои песни ему понравились, хотя он ни слова не понимает по-русски. «В них есть какая-то сила, – говорит он, – я чувствую это по интонации».
Диск нам удалось объединенными усилиями записать примерно за две недели напряженной работы. С переводами, однако, не обошлось без проблем. Так, во время перевода песни «Чистые пруды» выяснилось, что слово «вагоновожатый» звучит по-немецки примерно как «айзбанфюрер». «Нет уж, такого слова мне в песне не надо», – запротестовал я. Пришлось заменить слово «вагоновожатый» на более благозвучное на немецком языке слово «прохожий».
Поразившее меня сходство между Гамбургом и моим родным Питером нашло отражение в песне, посвященной Нильсу.
Два города этих так странно похожи,
Так странно похожи две этих реки.
Они далеки друг от друга, и все же
Они для меня неизменно близки.
Здесь птичьего зова небесные гаммы
Мешают порою весеннею спать.
Мне в Питере снова привидится Гамбург,
А в Гамбурге Питер приснится опять.
Два города этих так странно похожи.
Обоим преподали горький урок
Глубокие раны жестоких бомбежек,
Ночные сирены воздушных тревог.
Здесь море сурово грохочет за дамбой,
Внезапным грозя наводнением стать.
Мне в Питере снова привидится Гамбург,
А в Гамбурге Питер приснится опять.
И, кажется, жизнь повторится сначала,
И сердце как птица забьется, когда
От берега Эльбы, от невских причалов,
Уходят, гудя, в океаны суда.
От края земного к другим берегам бы,
Как в юности дальней, и мне уплывать.
Мне в Питере снова привидится Гамбург,
А в Гамбурге Питер приснится опять.
Мне много раз приходилось бывать в Германии, иногда 9 мая – в День Победы. В такие дни, оборачиваясь назад, начинаешь остро осознавать уроки истории, понимать, как по-разному сложились судьбы бывшей фашистской Германии и бывшего сталинского Советского государства. Немцы имели мужество пройти через покаяние, признать и публично разоблачить злодеяния гитлеровского режима. У нас же полного разоблачения сталинских преступлений так и не произошло, поэтому как повернется наша история завтра, пойдут ли нам впрок уроки немецкого, мы пока не знаем.
День победы я встретил в Германии,
Той поверженной прежде стране,
Что позднее прошла покаяние
И теперь процветает вполне.
Гром салюта над площадью Красною,
Разноцветные вспышки ракет.
Сколько лет все победу мы празднуем
Над страной, что в помине уж нет!
Не пойму эти праздники гордые, —
Для меня это слишком хитро.
Маршируют нацисты по городу,
И людей убивают в метро.
Не могу, старики-победители,
Я вам это поставить в вину.
Просто зря умирали родители
За несчастную нашу страну.
Потому что известно заранее,
В целом мире, куда ни приди,
Что не будет фашизма в Германии,
А у нас еще все впереди.
Парижские каштаны
Я от мыслей ночных устану
И гитарный возьму аккорд,
А в Париже цветут каштаны
Возле площади Ля Конкорд.
Невесомые эти свечки,
Что прохожих лишают сна,
Хороши, но недолговечны,
Как и наша с тобой весна.
В юность собственную под старость
Не воротишься, хоть умри,
А в Париже цветут каштаны
Над дорожками Тюильри.
Над московскою снежной крупкой,
За которой придут дожди,
Я кричу безнадежно в трубку:
«Подожди меня, подожди!»
А зачем меня ждать напрасно
У столетий на рубеже?
Мне на этот веселый праздник
За тобой не поспеть уже.
А в Париже речная пристань,
Разноцветная карусель,
И везут катера туристов
У подножия Тур Эйфель.
И смотрю я в окошко тупо
На двора проходного дно,
Где моя возрастная группа
Соревнуется в домино.
А в Париже летит по кругу
Нескончаемый хоровод,
И целует студент подругу,
И никто никого не ждет.
Интервал:
Закладка:
