Александр Соловьев - Самые знаменитые влюбленные

Золушкой она не была.

Правда, у нее была вздорная мачеха, две сестры и слабовольный отец. Но если Диана и стирала белье, присматривала за детьми и драила посуду, то лишь оттого, что прочая деятельность наводила на нее смертную тоску.

Третья дочь восьмого лорда Спенсера, одного из самых богатых и знатных английских аристократов, не нуждалась в волшебной палочке, чтобы попасть на королевский бал. Ее предки были овцеводами. Овцеводство некоторое количество столетий назад принесло семье Спенсеров состояние и дворянский титул.

Их фамильное поместье находилось в непосредственном соседстве с королевскими угодьями, поэтому крестными родителями новорожденных Спенсеров традиционно были обитатели Букингемского дворца.

Последние никогда не предполагали, какие невзгоды принесет это соседство царствующей династии.

Согласно моральному кодексу английской знати, Диане пришлось получить нормальное буржуазное образование. Это было скучно и совершенно неаристократично. За годы учебы она умудрилась не сдать ни одного экзамена, проваливая как литературу, так и математику. Зато обнаружила выдающееся дарование в спорте и танцах.

После школьных мучений Диана Спенсер продолжила путешествие по правилам благородного воспитания, которые предписывают отпрыскам знатных фамилий непременно познать реальную жизнь.

Она отправилась в Лондон и стала самостоятельно зарабатывать на жизнь, одновременно готовясь стать идеальной домашней хозяйкой. Она зарабатывала один фунт в час (присматривая за чужими детьми) и готовилась в день совершеннолетия вступить во владение частью своего наследства. Часть была довольно скромна – около шестидесяти тысяч фунтов, но ее хватило на приобретение собственной квартиры в Лондоне.

Квартирой Диана распорядилась разумно, оставив одну комнату себе, две прочие сдала подругам (восемнадцать фунтов в неделю с каждой). Вместе с ее почасовой работой эта операция приносила ей приличные карманные деньги, которых хватало на мороженое.

Не вполне хватало, правда, на модную одежду: ей приходилось пользоваться гардеробом своих соседок-подруг. В конце семидесятых в Лондоне она была незаметна, застенчива, чрезмерно упитанна и почти всегда – в отличном настроении.

Английская монархия переживала в конце семидесятых трудности (как, впрочем, и в пятидесятых, и сороковых, как мы знаем из учебника истории). Наследник престола вел рассеянный образ жизни, который мог со временем превратиться в серьезную проблему. Великобритания, согласившись с тем, что у нее есть королевская семья, во второй половине двадцатого века отнеслась к этому факту как к ежедневному показу вечернего телесериала.

Сериал с названием «Царствующая династия» был все еще очарователен. Публика предъявляла все же определенные требования к сюжету и режиссуре.

Лучше всех с этим управлялась сама Елизавета Вторая, обладавшая большим опытом и безошибочным чувством стиля. Она никогда не давала интервью, появлялась на людях чрезвычайно редко и с 1952 года сохраняла неизменное величие. Она не носила ничего модного и не говорила ничего выдающегося. Ее поносили за несгибаемый консерватизм и почитали за него же.

Ее отпрыски оказались безнадежно испорчены. Они желали ходить по ресторанам, выступать на телевидении, танцевать в дискотеках и крутить романы на стороне.

Разумеется, все это – в аристократическом кругу. Но за пределами дворца.

Принц Уэльский, более всех прочих наделенный чувством ответственности за судьбу династии, тем не менее предпочитал холостую жизнь, охоту, лыжные прогулки и бурные любовные приключения. Донжуанский список Чарльза включал актрис, певиц и богатых дам. Его успехи в этой области были поразительны, если принять во внимание, что принц не так чтобы очень уж хорош собой и производит впечатление (даже на первый взгляд) законченного зануды.

Неженатый будущий монарх не вполне соответствовал законам монаршего сериала. Обитатели Букингемского дворца потребовали выбрать, наконец, невесту. Чарльз перестал слишком заметно приударять за актрисами и сосредоточился на незамужних аристократках. В 1980-м принц Уэльский девять месяцев ухаживал за сестрой Дианы – Сарой, которая, в конце концов, от царственного романа заскучала.

Знакомство с ее застенчивой сестрой неожиданно и стремительно превратилось в тесную дружбу с официальным предложением в финале. Диана немедленно согласилась.

Разочарования последовали тотчас же вслед за тем, как невеста в платье цвета слоновой кости, украшенном жемчугами и перламутром, проследовала к алтарю. Произнося имя будущего супруга, Диана что-то напутала и выговорила имя его отца. Чарльз, вместо традиционной формулы «обещаю разделить с тобою все, что мне принадлежит», сбился и сказал «разделить с тобою все, что тебе принадлежит». (Кто-то из родственников принца съязвил: «Уж тут-то он не оговорился»).

Эти досадные оговорки многие впоследствии принимали за пророчества.

Однако тогда ослепительно юная невеста завоевала сердца британцев. С того дня журналисты следили за каждым ее шагом, обделяя вниманием наследного принца. Со временем это стало раздражать и Чарльза, и королеву.

Леди Ди предстояло узнать, и она узнала, что династия Виндзоров болезненно скупа. В наибольшей степени это относилось к ее новоиспеченному супругу, а также к его досточтимым матери и бабушке. Когда скончался королевский портной, среди лондонских кутюрье воцарилось нездоровое возбуждение. Не от того, что все стремились занять место усопшего. Напротив, каждый опасался получить почетный заказ. Все знали: королева-мать не оплатила в своей жизни ни одного счета.

Елизавета Вторая, наоборот, всегда расплачивалась немедленно. Ни у кого, правда, не хватало духу обратить ее монаршее внимание на то, что с 1947 года цены несколько выросли. Получив в подарок от будущего супруга платиновое кольцо с сапфиром и восемнадцатью бриллиантами стоимостью в 30 тысяч фунтов стерлингов, Диана не сообразила, что цифра эта только на первый взгляд впечатляет и что для подобного подарка в подобных обстоятельствах сумма скорее даже смехотворна.

В кратчайшие сроки выяснилось, что он не собирается делать ей подарки, ограничивает ее ежегодные расходы на гардероб тремястами тысячами фунтов стерлингов, не разделяет ее гастрономических пристрастий и вдобавок – безнадежно скучает в ее обществе.

Впопыхах разыскивая невесту, способную удовлетворить притязательным дворцовым требованиям, Чарльз запамятовал полюбопытствовать, о чем она побеседует с ним за завтраком. Сам принц Уэльский, без особых скидок на титул отвоевавший себе приличное образование и университетскую степень, предпочитал беседы о высоких материях. К неподдельному ужасу принцессы Уэльской, он оказался еще и страстным любителем классической музыки. На нервной почве она стала хворать, а ее булимия стала одной из излюбленных тем «желтой прессы».