Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день

Это письмо застало Коралли в Харькове, куда он приехал на гастроли. Поездку эту он использовал с пользой для себя: он привез родителям Шульженко подарок дочери – валенки – и познакомился с ними. В отличие от Григорьева Коралли сразу понравился старикам. Это придало молодому человеку храбрости, и уже в марте он явился в дом Шульженко в качестве официального жениха. Миссия закончилась успешно: согласие родителей на свадьбу их дочери с Коралли было получено. Однако тут на пути Коралли встала его мать, которая выступила категорически против, чтобы ее сын-еврей женился на «хохлушке». С нее достаточно было одного сына – Эмиля, – который недавно женился на русской. Обескураженный напором матери, Коралли честно написал обо всем Шульженко. Это письмо совпало с приездом в Харьков Григорьева. В итоге Шульженко снова возобновила свои отношения с «покойником».

Коралли тоже приехал с гастролями в Харьков и впервые воочию увидел Григорьева. Они оба друг другу не понравились. Как гласит легенда, между ними даже вспыхнула драка, которая произошла сразу после концерта, в коридоре театра. Она едва не закончилась плачевно для Григорьева, который из мифического покойника имел все шансы стать настоящим. Коралли оказался вооружен «браунингом» (его ему выдало украинское Губчека еще во время Гражданской войны) и уже готов был разрядить его в своего соперника. Но что-то его сдержало от нажатия на курок. Скорее всего, поступок Шульженко, которая внезапно содрала со своего пальца обручальное кольцо и отдала его Григорьеву. Тем самым окончательный выбор в этом споре был сделан. 23 апреля 1930 года Шульженко и Коралли расписались. Свадьбу гуляли у родителей невесты на Владимирской. Мама жениха не приехала, сославшись на нездоровье. Однако спустя неделю молодожены сами приехали к ней в Одессу (у них там были гастроли). Там и произошло примирение свекрови с невесткой.

Молодые жили в Ленинграде, там же и работали. Однако из-за работы в разных организациях они частенько разлучались, уезжая на гастроли в разные стороны. В таких случаях Коралли оставлял присматривать за молодой женой своего брата Эмиля Кемпера (тот недолюбливал Шульженко и был категорически против ее вхождения в их семью). И вот однажды, влекомый злостью на Шульженко, Эмиль отписал брату, что его жена в его отсутствие встречается с молодым композитором Ильей Жаком. Коралли немедленно примчался в Ленинград и устроил жене сцену ревности (хотя сам, по слухам, не упускал удобного случая завести интрижку на стороне). К счастью, до «браунинга» дело не дошло. Шульженко дала слово мужу прервать свои отношения с Жаком. По одной из версий, свое слово она сдержала. По другой – они остались тайными любовниками и встречались много лет. Во всяком случае, когда Шульженко будет умирать, она признается близкой подруге, что никого так сильно не любила, как Илью Жака.

Вскоре после этого скандала Шульженко забеременела. Узнав об этом, Коралли страшно обрадовался и отправил жену рожать на ее родину – в Харьков. В мае 1932 года на свет появился сын, которого назвали Георгием. Однако радость от этого события была вскоре омрачена – умерла мама Шульженко Вера Александровна.

Между тем Илья Жак продолжать любить Шульженко, правда, теперь на расстоянии. Как пишет В. Хотулев: «Жак без памяти влюбился в Клавдию. Он был человеком семейным, с хорошей репутацией, и вдруг на него свалилась такая напасть! Клавдия чувствовала, что она нравится Жаку. Однако события не торопила, ибо никогда не была обделена поклонниками. Больше всего ее привлекали в Илье его деликатность, умение слушать и умение слышать. У ее мужа этих качеств почти совсем не было. Коралли то ли в силу профессии, то ли в силу характера из всех разговорных жанров признавал монологи. Он не выносил возражений, не умел спорить, моментально взрывался, начинал грубить, а потом сожалел о своей несдержанности. Клавдия тоже не оставалась в долгу. Коралли с грустью заметил одну закономерность. Чем больший успех был у его жены (а Шульженко была намного популярнее своего супруга, звезда которого закатилась в начале 30-х. – Ф. Р. ), тем чаще он получал отпор. Но в отличие от Коралли Клава была более отходчива, не помнила зла и удивлялась, когда ей напоминали обиды, якобы ею нанесенные кому-то, – она о них и думать забыла…»

В конце 30-х Шульженко и Коралли стали работать в оркестре Якова Скоморовского. Там же работал и Илья Жак, с которым у Шульженко отныне начались чуть ли не ежедневные репетиции. Коралли, естественно, сгорал от ревности, так как не мог быть постоянно рядом с женой и не знал, что именно происходит во время этих репетиций. К тому же Жак взял в привычку провожать Шульженко до дома и, прощаясь, галантно целовал ей ручку. Коралли в ответ устраивал жене бурные сцены ревности, которые в итоге стали достоянием широкой ленинградской общественности. В то время даже стишки по этому поводу появились:

Коралли, конечно, мог раз и навсегда пресечь отношения жены с композитором, но он этого не делал по одной простой причине: Жак был чрезычайно популярным композитором и именно в связке с ним Шульженко могла достичь новых высот в творчестве (особенно популярными были три их совместные песни: «Андрюша», «Дядя Ваня» и «Дружба»). Поэтому Коралли вынужден был терпеть его присутствие рядом с Шульженко. Но вечно так продолжаться не могло. Однажды нервы Коралли не выдержали окончательно. Сначала он попытался поговорить со своей женой и на полном серьезе пригрозил ей, что если она не порвет с Жаком, то он покончит с собой. Затем он вызвал на принципиальный разговор самого Жака. И во время оного пригрозил ему карами НКВД, если тот не оставит в покое его супругу. А поскольку Жак, как и многие другие в те годы, дрожал от одной этой аббревиатуры – «НКВД», – угрозы Коралли возымели действие: Жак перестал встречаться с Шульженко.

Между тем популярность Шульженко росла от концерта к концерту. В декабре 1939 года ее пригласили участвовать в 1-м Всесоюзном конкурсе артистов эстрады (он проходил в Колонном зале Дома союзов, и в нем принимали участие многие будущие звезды советской эстрады: А. Райкин, М. Миронова, К. Джапаридзе и др.). В конкурсе вокала вместе с нашей героиней в первом туре выступали 160 человек. К третьему туру их уже осталось 12. Среди этих счастливчиков была и Шульженко.

Решающее для нее выступление на конкурсе состоялось 16 декабря. Она исполнила три обязательные песни и собиралась было уйти со сцены, когда зал внезапно взорвался аплодисментами. Слушатели стали просить певицу исполнить еще одну песню на «бис» (и это при том, что «бисы» на конкурсе были запрещены). Наша героиня поначалу растерялась, но затем, увидев счастливое лицо И. Дунаевского, который возглавлял жюри конкурса, решилась и вновь вышла на сцену. Она исполнила «Записку», и после нее зал вновь взорвался аплодисментами. Это был триумф Шульженко.