Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день

Умер Мишулин внезапно, когда, казалось, ничто не предвещало такого печального исхода. В начале 2005 года он проходил очередную профилактику в больнице и врачи сообщили ему, что необходима операция на сердце – аортокоронарное шунтирование. При этом дали гарантию 99 процентов, что все будет хорошо. Мишулина эта гарантия успокоила. Тем более он доверял врачам – однажды те уже вытаскивали его с того света. Но в этот раз все вышло иначе. Мишулин лег на операцию, а спустя три дня после нее скончался – сердце не выдержало. На календаре было 17 июля 2005 года.

В конце 60-х, когда этот актер только начал покорять Москву, режиссер Театра Станиславского Борис Львов-Анохин сказал ему фразу, которая навсегда врезалась в память актера и сидела в ней как заноза до самой смерти: «Вы никогда не будете первым, ваш удел – быть вечно вторым». Актер тогда сильно обиделся. Но совсем не на то, что посчитал эту фразу несправедливой, а как раз наоборот. Он и вправду всю свою жизнь посвятил тому, чтобы доказать окружающим свою состоятельность, но его потуги почти никто всерьез не воспринимал. Ни в далеком детстве, ни тогда, когда он стал знаменитым.

Георгий Бурков родился 31 мая 1933 года в Перми. Еще с детских лет будущий актер страдал от своей неполноценности. Некрасивый мальчишка в роговых очках, прозванных «велосипедами», да еще шепелявый, он ничего, кроме смеха, у своих сверстников не вызывал. И хотя смех этот был по большей части беззлобный, однако Буркову от этого было не легче – в душе он постоянно страдал от такого отношения. А потом отец подсказал ему путь, который в итоге и выведет Буркова в люди. Увидев однажды, как унижают его сына во дворе, Иван Бурков, человек мягкий и добрый, дождался прихода сына домой и сказал ему фразу, которая многое решила: «Не можешь взять красотой, бери умом».

Бурков засел за книги. Читал больше не приключенческую литературу, а философские трактаты, из которых выписывал в специальную тетрадку умные мысли. С 4-го класса стал вести что-то вроде дневника в тайной надежде когда-нибудь стать писателем. Нельзя сказать, что после этого сверстники перестали над ним смеяться, однако уважения к нему с их стороны заметно прибавилось. Но когда промеж детворы заходили разговоры о будущем и все делились планами, кто кем хочет стать, Бурков всегда помалкивал, а если говорил, то что-то неопределенное. Ему было стыдно признаться в том, что он вынашивает поистине наполеоновские планы: мечтает стать либо писателем, либо артистом, и обязательно знаменитым. Он знал: скажи он это, его тут же поднимут на смех и какая-нибудь обидная кличка навсегда приклеится к нему во дворе. Типа «писака криворукий» или «артист погорелого театра».

Самое удивительное, но из всей их дворовой компании именно будущее Буркова сложится наиболее удачно, даже счастливо. «Гадкий утенок» превратится в «лебедя», став гордостью не только родного уральского города Пермь, но и всей страны. А остальные его друзья по дворовой компании с улиц Карла Маркса и Пушкина либо затеряются по жизни, либо вовсе сгинут, как Колька Юкин, который повесился, Юрка Фомин, который утонул, или Эрка Оборин, который умер от какой-то страшной болезни в 16 лет. Ну, а те, кто все же доживет до седых волос, будут с гордостью вспоминать, что когда-то жили в одном дворе с Жоркой Бурковым. Им будет неведомо, что сам Бурков будет думать так только первые несколько лет своей звездной жизни. А потом у него наступит разочарование. Он поймет, что слава принесла ему больше проблем, чем счастья, поскольку разбила его душу на две половины. Две не совместимые друг с другом половины.

После окончания школы друзья Буркова подались кто куда: кто в инженеры, кто во врачи. Бурков же ринулся осуществлять свою мечту: хотел доказать, что его прошлая никчемность была глубоким заблуждением сверстников. И отправился покорять Москву, мечтая поступить в ГИТИС. Но жизнь быстро расставила все по местам: его не приняли. Причем удар был из разряда наотмашь: услышав дикцию Буркова, председатель приемной комиссии вынес жестокий вердикт: «Вам в актеры идти противопоказано!» Это было первое поражение Буркова на его пути к славе. Он впервые явственно осознал, что его прежние рассуждения о собственной значимости ничего не стоят. Что его удел такой же, как и у большинства его сверстников – скучная провинциальная жизнь в родном городе и работа в какой-нибудь школе или на стройке. И с этой мыслью ему пришлось жить несколько лет, в которые вместилось многое: сначала учеба в пединституте на факультете физкультуры, затем переход в Пермский университет на юрфак.

Профессия юриста в Советском Союзе всегда считалась перспективной, но в середине 50-х это стало особенно модно, поскольку разоблачения беззаконий сталинских времен сулили молодежи хорошие перспективы в будущем. Однако Буркова эти перспективы не впечатляли. В нем как заноза сидела та фраза, сказанная председателем экзаменационной комиссии: «Вам в актеры идти противопоказано». Ситуацию усугубляло и то, что про его бесславную поездку в Москву знали все его приятели во дворе. И это заставляло Буркова страдать еще сильнее. И тут на помощь ему опять пришел отец.

Когда он узнал, что его сын собирается бросить юрфак и стать артистом, поступив для начала в театральную студию при окружном Доме офицеров, он согласился содержать его на свою зарплату. А она у него была не шибко-то и большой. Но отец хорошо понимал сына. Когда-то и он точно так же пытался доказать всем, что может достичь гораздо большего, чем ему предрекали, однако потерпел на этот пути провал. Во многом потому, что никакой поддержки со стороны у него не было. И теперь, видя, как его собственный сын идет этим же путем, он просто обязан был подставить ему плечо. Тем более что он был чуть ли не единственным человеком, кто сумел разглядеть в нем задатки будущей знаменитости. Ведь даже мать Буркова в это не верила, то и дело повторяя: «Ну, какой из тебя артист, сынок? Вот Крючков – это артист, и Рыбников тоже. А ты если и станешь артистом, то вечно будешь играть каких-нибудь недотеп или пьяниц». Правы оказались оба родителя: Бурков и в самом деле чаще всего будет играть роли недотеп, но именно они-то и сделают его знаменитым.

В 1958 году, без всякого театрального образования, Бурков был принят в труппу драмтеатра в городе Березники. Когда это случилось, Бурков был на седьмом небе от счастья. Все-таки скептики были посрамлены. И даже его родная мама взяла свои слова обратно, когда в первой же пьесе Буркову доверили играть «героическую» роль: Костю в «Горной балладе». А уж когда год спустя его пригласили в Пермский областной драмтеатр, тут уж скептиков и вовсе не осталось. Однако минуло совсем немного времени, и Бурковым стали владеть уже иные чувства. Он явственно осознал, что в этот театр он принят без всяких перспектив когда-нибудь выбиться в премьеры. Его даже тарифицировать не хотели, считая уровень его актерской игры слабым. Бурков тогда опять дрогнул и хотел бросить театр и заняться чем-то другим: например, поступить на истфак МГУ. Но, видно, вспомнил о своем предыдущем походе в Москву, который закончился провалом, испугался повторения этого и остался в Перми. Новых насмешек в своей никчемности Бурков бы не пережил.