Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день

Однако влюбленные были наивны – про их роман уже вовсю судачили, как в Обществе венгеро-советской дружбы, так и на «Таганке». Более того, кто-то из актрис, подруг Целиковской, позвонил ей в Москву и рассказал о том, чем здесь занимается ее муж в свободное время. А влюбленные тем временем искали малейший повод, чтобы встретиться наедине. Например, в один из дней Любимов назначил Каталин свидание в одиннадцать вечера, но перед этим он должен был посетить светский раут в советском посольстве. Когда стрелки часов стали неумолимо приближаться к заветной цифре, а вечер и не думал завершаться, Любимова охватила паника. «Что делать?» – лихорадочно размышлял он, пытаясь найти выход из глупого положения. Спасение, как всегда, пришло с неожиданной стороны. Причем выручил Любимова второй человек в компартии Венгрии, главный идеолог Ацэл. Он собрался уходить домой, и Любимов тут же к нему «приклеился»: мол, не возьмете меня с собой? Ацэл поначалу удивился: «Какие могут быть у вас срочные дела в одиннадцать вечера?» А сам смеется, видимо, уже зная о романе режиссера. Поняв это, Любимов ответил: «Но вы же догадались. Мне обязательно надо быть». И они вдвоем направились к выходу. Но у самых дверей им закрыл дорогу советский посол Павлов: «Вы, собственно, куда?» Слово взял Ацэл: «Я просил товарища Любимова проводить меня. У меня с ним серьезный разговор». Посол отступил. Ацэл домчал Любимова до гостиницы, где его уже заждалась Каталин.

На родину «Таганка» вернулась 14 октября. В аэропорту Шереметьево артистов встречали немногочисленные поклонники и родственники. Среди последних была и жена Любимова Целиковская. Когда Любимов, еще спускаясь по трапу, заметил внизу свою супругу, сердце его сжалось – но не от боли, а от предчувствия неминуемого скандала. А его жуть как не хотелось в присутствии стольких любопытных глаз. Но режиссер опасался зря: Целиковская была умной женщиной, к тому же она всегда стояла на принципиальной позиции, что творческий человек имеет право на мимолетные романы. Поэтому встретила мужа как подобает любящей жене – с улыбкой на устах. И даже дома, когда они остались наедине, она ни словом не вспомнила о том, что ей наговорили по телефону доброжелатели. Она надеялась, что и на этот раз мужу под хвост попала всего лишь мимолетная вожжа. Увы, она ошиблась: спустя несколько месяцев Любимов от нее ушел. Вскоре он женился на Каталин, и у них родился сын Петр. Позднее сама Целиковская так прокомментировала свой развод с Любимовым:

«Чтобы жить с гением, нужно быть душечкой. Я же – совсем наоборот, упрямая, со своими взглядами. Мы стали друг друга немножко раздражать. Наверное, нужно было все время Юрия Петровича хвалить, а я хвалить не умею. В моей семье вообще принято довольно скептическое отношение друг к другу. Например, когда дети смотрят мои фильмы, они всегда подшучивают: „Ну, мать, ты даешь! Опять «тю-тю-тю, сю-сю-сю“. Для нас подобные отношения вполне естественны, но – не для Любимова.

Он однажды сказал: «Когда мы разойдемся, у тебя в доме будет праздник». Ну, в общем, так и получилось: праздник продолжается до сих пор. Тем не менее с Юрием Петровичем мы жили хорошо и расстались хорошо».

После развода с режиссером Целиковская в официальные браки больше не вступала. Что касается ее творчества, то свою последнюю роль в кино (12-ю по счету) Целиковская сыграла в 1979 году – это была роль Раисы Павловны Гурмыжской в экранизации пьесы А. Островского «Лес», осуществленной Владимиром Мотылем. Но этот фильм не сразу попал к зрителям. И дело было не в цензуре, которая фильм пропустила, а в неприятии картины некоторыми из коллег Мотыля. В итоге «Лес» был положен на полку.

Узнав об этом, Целиковская бросилась в высокие инстанции, пытаясь защитить картину. Но ее рвение ни к чему хорошему не привело: отношение к фильму на верху не изменилось, более того – наказали и саму Целиковскую: ей не присвоили звание народной артистки СССР, хотя все документы для этого были уже собраны. Премьера «Леса» состоялась только в годы перестройки, в конце 80-х.

Последними работами Целиковской на телевидении стали телеспектакли «Портрет» и «Репетитор».

В последние годы своей жизни Целиковская продолжала играть в Театре Вахтангова (за свою карьеру в театре она сыграла 38 ролей). В июле 1987 года, когда в театре началась буза и был смещен со своего поста многолетний руководитель театра Евгений Симонов, именно Целиковская организовала письмо в его защиту в адрес ЦК КПСС. Но письмо никакого действия не возымело.

В самом начале 90-х Целиковская тяжело заболела, перенесла две операции, однако продолжала работать в театре. Будучи всю жизнь деятельным человеком, она не могла себя представить в образе домохозяйки. И все же болезнь оказалась сильнее ее. 3 июля 1992 годаактриса скончалась в возрасте 72 лет в кунцевской больнице на руках своего сына Александра. Похоронили Л. Целиковскую на Новодевичьем кладбище.

Этот актер стал знаменит благодаря исполнению двух ролей, которые абсолютно не были похожи одна на другую. Он сыграл молчаливого Саида в блокбастере «Белое солнце пустыни» и туповато-обаятельного пана Директора в телевизионном «Кабачке „13 стульев“. Блестящее исполнение столь разных по своему амплуа ролей наглядно демонстрировали масштаб таланта этого актера.

Спартак Мишулин родился 22 октября 1926 года в Москве, в обеспеченной семье. Его мать работала заместителем наркома золотопромышленности и входила в круг партийно-хозяйственной номенклатуры. Что касается родного отца нашего героя, то он его ни разу не видел, так как мать забеременела в гражданском браке. Как утверждает С. Мишулин, есть данные, что его отцом мог быть Александр Фадеев. Поэтому мальчика воспитывал его дядя – ректор Академии общественных наук при ЦК ВКП(б). Кстати, имя мальчику – Спартак – придумал именно он. Дядя писал работы по истории Древнего Рима (его перу принадлежит также учебник по истории для средних классов) и из гладиаторов больше всех любил Спартака и Аристоника. Так как Мишулин родился первым, дядя отдал ему имя Спартак, а своего сына позднее нарек Аристоником.

Жили Мишулины в центре Москвы – в Настасьинском переулке, дом 1. Спартак с малых лет рос чрезвычайно подвижным и смешливым ребенком. По его словам, когда он посещал спектакли или киносеансы, ему удавалось просидеть на своем месте лишь несколько минут – до первой же смешной сцены или кадра. Затем, с приступом безудержного хохота, он падал с кресла на пол и его выносили на руках из зала. Чтобы досмотреть фильм до конца, ему порой приходилось покупать билеты на все сеансы подряд.

В конце 30-х годов мать Мишулина арестовали как «врага народа», и он остался на попечении отчима, своего дяди и его жены. Отчим был пьющим, поэтому в воспитании ребенка (да еще чужого) применял только один метод – кулаки. В конце концов Спартаку это надоело, и он уехал из Москвы: увидел на улице объявление о наборе в 1-ю артшколу и поехал по указанному адресу (его ввела в заблуждение приставка «арт» – он подумал, что это школа артистов). На самом деле это была артиллерийская школа в Анжеро-Судженске (под Кемеровом). На дворе стоял 1942 год.