Федор Раззаков - Свет погасших звезд. Они ушли в этот день

В другой раз я прилетел в Тбилиси, не успел выйти из аэропорта, как какие-то грузины схватили меня за руки, насильно усадили в машину и, не давая сказать ни слова, затараторили: «Поехали, дорогой! Выпьем, погуляем». Я им: «Ребята, я не пью!» – «Ладно-ладно, – усмехнулись они. – Знаем!»

Что касается творческого содружества Брондукова с Данелией, то последний снимет актера еще в двух своих фильмах – «Мимино» (1978) и «Осенний марафон» (1979), однако в «Мимино» эпизод с Брондуковым так и не дойдет до зрителя – полетит в корзину.

В те же годы на актера обратит внимание и другой мастер комедии – Эльдар Рязанов. В его картине «О бедном гусаре замолвите слово» Брондуков сыграет роль тюремщика. Однако общение двух талантливых людей было непростым. Брондуков вспоминает: «Я для себя роль заранее проработал. Но Рязанову не понравилось. „Не те интонации!“ – кричит. Я заспорил, сказал, что в картину он меня взял не попугаем, копирующим рязановские интонации. Ругались мы долго, и я предложил Рязанову взять на эту роль другого актера. На следующий день Эльдар Александрович собрал всю группу и передо мной извинился…»

В 1978 году Брондуков разрушит стереотипное мнение о себе как об актере сугубо комедийном и впервые сыграет героя-любовника – командированного Дежкина в картине Леонида Марягина «Вас ожидает гражданка Никанорова». Марягину с трудом удалось утвердить актера на эту роль – таким сильным было сопротивление художественного совета. Один из его членов так объяснил свое неприятие Брондукова: «Зритель нас не поймет, ведь Брондуков известен ему прежде всего как актер, играющий всякого рода алкашей». После того как фильм вышел на широкий экран (его посмотрели 22,5 млн. зрителей), композитор Марк Фрадкин счел своим долгом похвалить актера, сказав: «Вам удалось невозможное – сломать стереотип вокруг своего имени».

В последующее пятилетие Брондуков снимется еще в целом ряде картин разных жанров – от комедии («Кот в мешке», 1979, главная роль; «Смотри в оба», 1981, главная роль; «Спортлото-82», 1982) до драмы («Казачья застава», 1982).

В 1984 году у Брондукова случился инсульт, который едва не отнял у него жизнь. Около четырех месяцев он провел в больнице, но, едва выписавшись, тут же отправился сниматься – в картине «Батальоны просят огня». Однако с середины 80-х предложений Брондукову будет приходить все меньше и меньше. В 1988 году ему присвоят звание народного артиста Украины. Однако на достатке его семьи это мало скажется. По словам актера: «Мы оказались не в лучшем положении. Я болел. Костя, старший сын, потерял работу. А младший, Богдан, еще был школьником. Случалось, у нас не было даже чая. Приходит человек, а жене нечем его угостить, только кипяток может предложить. Правда, младший сын стал мыть машины…»

В начале 1988 года Брондуков перенес второй инсульт, который навсегда перечеркнул его актерскую карьеру (его последняя – 115-я по счету – роль состоялась за год до этого в фильме Андрея Бенкендорфа «Хиппиниада, или История любви»). Семья Брондуковых в ту пору жила более чем скромно: их семейный бюджет состоял из двух доходов – президентской пенсии Брондукова (350 гривен, что равняется 150 долларам) и заработков его жены (она обшивала элитных дам). Чем могли помогали родителям два сына.

В 1998 году у Брондукова случился третий инсульт, который оказался самым тяжелым. Брондуков в течение 14 дней находился в коме, балансируя между жизнью и смертью. К счастью, врачам тогда удалось спасти актера.

Летом 2000 года Екатерина приняла решение оставить квартиру в Киеве (она ее стала сдавать под офис) и перевезла больного мужа в родительский дом в деревне Быковня. Они купили пластмассовый круглый стол, стулья, шезлонг и ванночку. И практически весь световой день стали проводить на улице, чего в душном городе делать было нельзя. Там супруги прожили почти четыре года – до смерти Брондукова. Популярный некогда артист умер в пять часов вечера 10 марта 2004 года, прожив после своего 66-го дня рождения всего 9 дней. Вот как описывает это жена артиста Екатерина Петровна:

«1 марта Бронечке исполнилось 66 лет. Мы скромно отметили дома. Я посадила Бронечку на диванчик, пришла к нам наша старая поклонница и принесла тортик, который сама испекла. Мы пили чай, я вижу: Бронечка тоже тортика захотел. Мы накормили его с ложечки, все было так хорошо – он съел все до кусочка. В последнее время ему становилось лучше. Но это длилось недолго…

В последние минуты жизни Бронечка открыл глазки и посмотрел на нас. У него скривило рот сначала в одну сторону, потом в другую. Дыхание остановилось, опять началось и снова прекратилось… Уже перед самой смертью он сильно-сильно зажмурил глазки, лицо стало пунцовым, потом бордовым-бордовым, потом синим-синим. Наверное, в этот момент синева пошла по всему телу. А потом Бронечка побелел… Расслабился, черты лица разгладились. Рот у него был открыт. Я ему быстро платком подвязала челюсть, чтобы он был красивенький. Лицо стало таким умиротворенным. И все…»

Похороны Б. Брондукова прошли 12 марта на Байковом кладбище в Киеве. Его похоронили рядом с Леонидом Быковым.

Этого человека звали «Гагариным советского футбола». И это не было преувеличением. Как и первый космонавт Земли, этот человек тоже стал олицетворением советского строя, его самым знаменитым и раскрученным брендом, известным даже в самых отдаленных уголках земного шара.

Лев Яшин родился 22 октября 1929 года в рабочей семье. В футбол начал играть чуть ли не сразу как встал на ноги и научился ходить. Мяч гонял везде: во дворе, в школе, на ближайшем к дому стадионе. Когда во время войны Яшин, как и тысячи советских подростков, пришел работать на один из оборонных заводов в Тушине (Яшин жил неподалеку – на Миллионной улице), любимым развлечением мальчишек в перерывах между работой был все тот же футбол. Причем настоящих мячей у них не было, поэтому они мастерили мяч из ветоши, перетянутой веревками.

Однажды на завод, где работал Лева, пришел тренер детско-юношеской футбольной школы Владимир Чечеров – хотел отобрать способных ребят в свою секцию. Когда отобрал, выстроил их по ранжиру и стал называть игровое амплуа каждого: «Ты, Коля, будешь нападающим, ты, Петя, – защитником, а ты, Лева, встанешь на ворота». Как вспоминал позднее великий вратарь, его очень огорчило это, как ему тогда казалось, несправедливое назначение. Ведь он никогда не стоял в воротах, больше всего любил быть нападающим и забивать, забивать. А тут – вратарь. Однако спорить с тренером не осмелился. Как показали дальнейшие события, перстом тренера водило само провидение.

После войны Яшин продолжал играть в футбол, теперь он защищал спортивную честь родного завода во взрослой команде. Стоит отметить, что на заре своей футбольной карьеры Яшин не производил большого впечатления на болельщиков. Играл он неровно – мог весь матч отстоять «сухим», демонстрируя феноменальную реакцию, а мог напропускать таких «бабочек», что трибуны буквально ревели: «Дырка!», «Решето!» Да и внешне Яшин выглядел в воротах не очень картинно: долговязый увалень (рост у него был 184 см), худой, с длинными руками и ногами.