Борис Тененбаум - Великий Черчилль

Ссылка на президента сильно не понравилась, поскольку интендантство подчинялось Эйзенхауэру, прямых инструкций из Белого дома не получало и получать не могло и было завалено работой по обслуживанию нужд армии. Поглядев еще раз на заявку, главный интендант увидел, что в графе « Потребный тоннаж » стоит скромная цифра – « 325 транспортов ». Это составляло 10 полноценных конвоев, и побагровевший от злобы интендант, совершенно чуждый дипломатического протокола, обратился к переводчику со словами: « Скажите лягушатнику, что Дядя Сэм – не Санта Клаус!» И хлопнул дверью.

Французской армии не повезло с ее выбором представителя.

Асфальтовый каток американского наступления тем временем продолжал движение. Немцы делали что могли. Два американских батальона уперлись в небольшой холм. Как оказалось потом, холм этот удерживали всего 80 человек с единственной 88-мм пушкой, и держались они против сил, превосходящих их по меньшей мере в 10 раз. Качество войск много значит: эти 80 человек было остатками « Begleitkompanie » – роты личных телохранителей Роммеля.

Они удержали свою позицию до подхода танков. Полковник Ланг пришел к ним на выручку с 8 «Тиграми», парой десятков танков поменьше и 350 пехотинцами – и остановил американскую дивизию. Атака следовала за атакой, но немцы держались. «Шерманы» горели просто дюжинами, «Тигры» поджигали их с первого выстрела, с дистанции в 2 километра.

« Просто сердце обливается кровью – губить таких солдат », – сказал Паттон, имея в виду немцев. Но вызвал авиацию. Холм был буквально перепахан. Даже это не помогло – немцы держались на позиции до конца марта и отошли только тогда, когда английские части показались у них в тылу.

Паттон был в полной ярости – на англичан, которые «выставили его солдат дураками».

Немецкие части пятились к морю под нажимом 20 союзных дивизий с 1400 танками. У немцев танков оставалось около сотни, горючее было на исходе. Итальянцы, и раньше не слишком надежные, теперь сдавались в плен целыми полками, в окопах они удерживались только тогда, когда их союзники грозили им оружием.

Силы Люфтваффе никак не могли защитить пехоту – на аэродромах Алжира базировалось добрых 4000 английских и американских самолетов, союзники имели перевес 15 к 1. Это имело самые тяжелые последствия, потому что теперь американские истребители начали перехватывать «Ю-52», доставлявшие грузы из Италии. В один день, 22 апреля 1943 г., было потеряно 39 самолетов, а всего – 432 немецких и итальянских самолета за три месяца. Потери американцев за этот период составили 35 истребителей.

12 апреля дуче лично известил Кессельринга, что « отступления не будет ».

К огромному сожалению фельдмаршала, приказ этот был подтвержден Гитлером. И он, и фон Арним считали, что дело уже совершенно безнадежно и сделать больше ничего нельзя. Эйзенхауэр настолько разделял это мнение, что вернул Паттона в свой штаб для участия в разработке операции против Сицилии, заменив его во 2-м корпусе генералом Омаром Брэдли.

6 мая англо-американские части подошли к городу Тунису, переименованному в солдатском жаргоне нa « Тунисград ». Англичане начали с бомбардировки и артиллерийского обстрела интенсивностью в 600 снарядов в минуту. После получасового обстрела одного рубежа делалась пауза в 3 минуты, и огонь переносился на 100 метров восточнее, ближе к городу. 7 мая Тунис был взят. Последние записи в дневник боевых действий 5-й танковой армии генерала фон Арнима были сделаны 8 мая.

9 мая патруль Дербиширского Йоменского полка донес по команде: « Обнаружены 97 немецких офицеров, обедавших с шампанским. Офицеры взяты в плен, шампанское хорошего качества – сухое ».

Общее количество пленных превзошло все ожидания – около 275 000 человек, из них около 100 000 немцев. Все они изо всех сил старались сдаться американцам или англичанам – как стало известно по « солдатскому телеграфу », французы пленных били, не кормили и ставили на тяжелую работу под надзором марокканских часовых.

Фон Арним сдался англичанам.

Поражения под Сталинградом и в Тунисе почти совпали во времени. Русские воевали примерно так же, как американцы, только вместо гаубичных снарядов использовали солдат. Маршал Тимошенко для зимней операции, нацеленной на Донбасс, просил у Ставки « 1500 танков и полмиллиона человек ».

Паттон совершенно в таких же выражениях заказывал авиабомбы.

В наступательной операции в районе Ржева Г.К. Жуков располагал двумя миллионами солдат – и уложил в атаках почти полмиллиона. За три недели, с 25 ноября и до середины декабря 1942 года.

Атаки прекратились, нo не потому, что люди кончились, а потому, что южнее, у Сталинграда, наметился успех, и резервы передвинули от Жукова к Василевскому, который там командовал.

Пресловутая, зацитированная до дыр « дубина народной войны » действительно имела место и действительно « побеждала рапиру ».

Правда, в отличие от мысли великого русского писателя, « дубина » как оружие была свойственна не только русскому народу. Американцы тоже пользовались ею вполне успешно, хотя в американской интерпретации эта « дубина » скорее напоминала бульдозер.

Весной 1943 года образ Адольфa Гитлерa начал быстрое превращение из « величайшего политического гения мира со времени Наполеона » в « бесноватого ефрейтора » советских карикатур.

При этом делал он ровно то же самое, что принесло ему его колоссальныe успехи – с фанатичной, маниакальной верой в себя продолжал настаивать на действиях, влекущих за собой огромный риск. Просто он перестал выигрывать.

Его решение ввести войска в демилитаризованную Рейнскую область было невероятно рискованным – Франция могла в ту пору пресечь это движение без всяких осложнений. Все генералы Генштаба были против, но Франция дрогнула, Германия без выстрела достигла огромной победы, и престиж фюрера взлетел до небес.

Эта ситуация повторялась раз за разом: оглушительный, невероятный успех аншлюса, захват Чехословакии – без войны и с согласия ее союзников, молниеносный разгром Польши, захват Норвегии – опять против сомнений Генштаба, и наконец – невероятно успешная комбинация с договором со Сталиным на востоке и разгромом Франции на западе.

Наконец, во время русской кампании Гитлер – единственный человек среди руководства Германии – сумел спасти положение своим приказом « Ни шагу назад!» . Согласно всем историческим исследованиям, этот приказ предотвратил распад фронта.

Каждый успех подкреплял веру в правоту фюрера. Каждый раз фюрер принимал меры, которые позволили бы ему и в будущем принимать свои «единственно верные решения без оглядки на скептиков и маловеров » вроде Гальдера.