Анатолий Левандовский - Жанна д'Арк

Город Верный, город Жанны д'Арк, навсегда связавший свое имя с именем Девы…

…За те немногие дни, которые я в нем прожил, каждый свободный час был потрачен на изучение его улиц, площадей, памятников.

Конечно, в современном Орлеане от дней Жанны сохранилось не так уж много. Город вырос более чем в три раза, старые башни и стены давно снесены. Северо-западной оконечностью города во времена Столетней войны была современная площадь Мартруа, нынешний центр; старая западная граница совпадала с улицей Нотр-Дам-де-Рекувранс, восточная – с улицами Бурдонблан и Турель. Северная граница не столь определенна, ее можно различить только в районе собора Сен-Круа, где она шла по нынешней улице Дюпанлу. Старый мост, по которому проезжала Жанна, давно разрушен; на месте, где был некогда форт Турель, ныне памятник Деве; новый мост расположен западнее, против главной магистрали современного Орлеана, улицы Ройяль.

Но собор Сен-Круа величавой громадой высится на том же месте, что и в XV веке; бомбардировки военных лет, сильно изувечившие город, его не разрушили, лишь кое-где выбили цветные витражи, замененные позднее простыми стеклами. И улица Бургонь, по которой в сопровождении несметной толпы проехала Дева в день своего прибытия в Орлеан, осталась на старом месте; там, где когда-то были ворота Ренар, сейчас площадь Шарля де Голля, а рядом с ней, близ пересечения улиц Жанны д'Арк и Табур, стоит всем известный дом Буше, дом, в котором жила героиня во время своего пребывания в Орлеане. Правда, это не тот самый дом: тот был разрушен до основания во время одной из бомбежек 1940 года. Но жители Орлеана после окончания войны восстановили его по чертежам и рисункам; ныне он стал музеем Жанны д'Арк…

…В течение тех дней Жанна была постоянно со мною, и не только потому, что имя ее по многу раз в день звучало на коллоквиуме. Гостиница, в которой я жил, помещалась близ площади Мартруа, неподалеку от собора. Каждое утро я просыпался под звон колоколов на башнях Сен-Круа с мыслью, что такой же звон будил и Жанну. Отправляясь на коллоквиум утром и возвращаясь вечером, я проходил через площадь Мартруа и видел прекрасную конную статую Жанны работы Фойятье, совершенно разную в лучах восходящего солнца и в лучах прожекторов. Жанна смотрела с витрин выставок, с плакатов на стенах домов, с огромного старинного гобелена, что был вывешен в церкви Сен-Пьер, где проходило большинство наших заседаний.

Именно в те дни я понял: мне абсолютно необходимо вернуться к Жанне, к той старой, давно написанной, давно изданной и разошедшейся по рукам читателей моей Жанне. И я вернулся к ней.

Торжественное открытие коллоквиума состоялось утром 8 октября в старинной церкви Сен-Пьер под председательством мэра Орлеана и двух академиков – Мишеля Франсуа и Пьера Маро. Заседания продолжались пять дней и 13-го завершились экскурсией по Средней Луаре с посещением памятных мест – каролингской церкви Жерминьи, аббатства Сен-Бенуа и замка Сюлли. На коллоквиуме выступили тридцать два ученых: двадцать один француз, трое англичан, двое американцев, двое итальянцев, один испанец, один бельгиец, один японец и один русский. Доклады были очень разные как по тенденциям, так и по ценности сообщаемых материалов. Что же касается их тематики, то ее можно легко сгруппировать вокруг нескольких краеугольных проблем.

Главной из них, бесспорно, была война. Столетняя война прежде всего разбиралась в различных теоретических аспектах: теологическом, политическом, юридическом. Общий вывод, сделанный парижским профессором Ф. Контамином, сводился к тому, что для Франции это была война справедливая, а Жанна д'Арк по всем своим данным лучше других подходила к роли вождя французов в этой войне. Не меньшее внимание привлекала техническая сторона войны. Особенности оборонительного и наступательного оружия, характер и роль молодой артиллерии, специфика штурма крепости и тактика ведения боя – все это нашло место в сообщениях делегатов коллоквиума, причем многие из подобных сообщений для наглядности сопровождались показом диапозитивов. Из числа конкретных военных проблем особо выделялась осада Орлеана и снятие осады Жанной д'Арк. Основной доклад на эту тему был сделан профессором Школы хартий П. Дюпарком, составителем первого и второго томов «Процесса аннуляции осуждения Жанны д'Арк». Другие специалисты подвергли тщательному разбору военную топографию Орлеана, выяснили историю его стен и башен, определили участие в обороне города различных слоев населения, в частности, что до сих пор не было известно, студентов Орлеанского университета. Выводы из всех этих докладов и сообщений сводятся к одному конечному: орлеанскую победу, равно как и исход всей войны, вполне предопределили моральные и материальные преимущества французской армии и французского народа, нараставшие по мере хода войны и в значительной мере стимулированные Жанной д'Арк.

Естественно, личность Жанны должна была стать и стала другой важнейшей темой Орлеанского форума. Были рассмотрены формирование французской героини, среда, из которой она вышла, социальные слои, на которые она опиралась. Участники коллоквиума дружно отвергли различные «новации» псевдоисториков, о которых говорилось выше. В докладе академика П. Маро были выяснены истоки ложной версии о «благородном» происхождении героини, о ее родстве с королем Карлом VII и герцогом Орлеанским. Вместе с тем некоторые историки, чрезмерно увлекшись «видениями» и «голосами» Жанны, проявили склонность к преувеличенному толкованию мистического элемента в ее эпопее, сводя вполне объяснимые факты ее биографии к «чудесам», результату «пророчеств» и т. п. Значительное место в докладах заняла проблема литературной интерпретации образа Жанны, а последний день коллоквиума был целиком посвящен ее трактовке в мировой историографии: члены форума познакомились с тем, как рассматривается Орлеанская дева в исторической литературе Японии, Италии, США, России.

Одной из наиболее острых проблем, поднятых на коллоквиуме, была проблема ответственности за гибель Жанны. Французские историки (в том числе и маститые) в ряде случаев пытались от этой проблемы уйти или ограничивались полуправдой. Более смелыми оказались историки из других стран. Профессор М. Вэль из Оксфорда, анализируя политические причины осуждения Жанны, пришел к выводу, что девушка стала жертвой в первую очередь гражданской войны и погибла более по вине французов, чем англичан. Хотя этот вывод звучит парадоксально, докладчику нельзя отказать в наблюдательности и трезвости, когда он показывает, что Жанну предало французское правительство и осудило французское духовенство. Эту версию поддержал и русский историк, поставивший вопрос об ответственности католической церкви за судьбу героини. Вопрос вызвал горячую полемику, однако убедительных аргументов у оппонентов докладчика не оказалось.