Фентон Бреслер - Интерпол

Кендалл с воодушевлением рассказывает о своей работе: «Возьмем, например, недавнее ограбление банка в Ницце на 6 000 000 фунтов стерлингов. [52] Это было самое крупное ограбление банка в истории Франции. 17 июля 1976 года некая группа злоумышленников через систему городской канализации прорыла туннель в строго охраняемую камеру Сосиетэ Женераль де Нис и унесла 6 ООО ООО фунтов стерлингов в валюте, драгоценностях и золотых слитках из 400 сейфов для хранения ценностей. Несмотря на блестяще задуманный план, французская полиция обнаружила главаря, стоявшего за этим ограблением. Предположение Кендалла оказалось верным: это был француз, Альберт Спагиари. Но ему удалось выпрыгнуть из окна кабинета следователя и удрать на поджидавшем его мотоцикле. Интерпол тут же выпустил красное извещение, но оно не дало результатов. В 1982 году с фальшивыми усами и в парике он посетил в Рио-де-Жанейро беглеца номер один Великобритании Ронни Биггса (он также разыскивается по красному извещению), и оба с довольным видом позировали фотографу, зная, что хотя Бразилия и входит в Интерпол, но не имеет договора об экстрадиции с Великобританией и Францией. Через несколько лет Спагиари умер от рака. Уверен, что здесь не замешаны никакие международные уголовные организации. Скорее всего, оно стало возможным из-за международных связей между национальными группировками. Предположим, операцию планировал француз. Для такой специфической работы ему понадобился узкий специалист, скажем, из Великобритании. Еще один специалист — лучший в своей области — будет, возможно, югослав или итальянец. Поэтому француз посылает своих связных в Великобританию, в Югославию и в Италию и нанимает этих людей в уже существующих национальных бандах. Так что нет тут особых международных организаций, а просто есть связи между национальными шайками. [53] Позже мы увидим, что эти данные устарели. В 90-е годы существуют международные связи между национальными организациями и международные организованные уголовные группы с совершенной структурой и централизованным управлением.

«Что примечательно в деле ограбления в Ницце — так это то, что в 24 часа мы получили ответную оперативную информацию из четырех европейских стран по радиосети. В ней сообщалось, что они узнали почерк некоторых из их «клиентов», и дали нам имена своих подозреваемых. Наши коллеги сделали это добровольно, без какой-либо просьбы. Вот это — путь к прогрессу. Вот так мы и должны работать».

Все, казалось, идет чудесно, но истинное положение вещей было далеко от идиллии. 12 сентября 1972 года Государственный департамент США после консультаций с Министерством финансов известил Непота о своем желании включить в повестку дня Генеральной ассамблеи, которая состоится в следующем месяце в Буэнос-Айресе, открытое обсуждение проблемы терроризма. Но Непот отказался это сделать и объяснил: «Существует возможность, что арабские делегации покинут Ассамблею, если будут иметь место такие дискуссии». Это его дословное выражение использовано во внутреннем меморандуме ФБР.

Итак, Генеральная ассамблея состоялась в великолепном Культурном центре «Сан-Мартин» в самом сердце столицы Аргентины. Как обычно, делегаты многословно объясняли друг другу, какую важную и полезную работу они проводят. [54] У этой Генеральной ассамблеи был один полезный результат: испанский язык стал третьим рабочим языком организации и, что не менее важно, арабский язык тоже, но с условием, что дополнительные расходы будут вестись за счет арабских стран. Было оговорено, что, хотя арабский язык будет использоваться во время заседаний Генеральной ассамблеи и в самом Генеральном секретариате, неарабские страны не обязаны им пользоваться. А два месяца спустя в Риме Европейский Совет министров по предложению Джеймса Каллагэна, британского министра иностранных дел, решил создать специальную группу по борьбе с терроризмом в странах Европейского сообщества. О существовании этой группы широкой публике почти ничего не известно. Ее назвали группой «Треви», но не потому, как это утверждают некоторые авторы, что она предназначена для борьбы с терроризмом, радикализмом и международным насилием («Terrorism, Radicalism and Violence International»), а потому что министр внутренних дел Голландии Фонтейн (Fontein и «fountain» — «фонтан».) стоял у окна, выходящего на Фонтан Треви, и воскликнул: «Давайте назовем ее «Треви»!» И все согласились.

Интерпол сам навлек на себя оскорбление. С этого дня организацию так или иначе отодвинули в сторону. Больше не существовало органа охраны международной законности, по крайней мере, в пределах девяти (а теперь уже двенадцати) стран Общего рынка: они намеревались сами решать, был ли конкретный террористический акт «политическим» или нет, а полицейские наконец-то получили право бороться с террористами так же, как и с другими преступниками.

Отныне министры внутренних дел стран Европейского сообщества должны регулярно, каждые шесть месяцев встречаться, чтобы обсудить текущие дела; начиная со следующей встречи в Люксембурге в июне 1976 года министров будут сопровождать главы полиции, которые напрямую выскажут политикам свои нужды, расскажут о проблемах. Решено также организовать рабочую группу.

Ее задача — в промежутке между встречами министров трудиться над специальными проектами и расширять неформальные повседневные контакты между членами группы «Треви». Это был великолепный сплав правительственных чиновников, обладающих реальными рычагами власти, со специализированным «полицейским клубом». В этой особой сфере Интерполу даже сегодня трудно с ней соперничать. Как говорит Рой Пенроуз, руководитель Нового Скотленд-Ярда (Оперативный отдел): «Если ваше предложение получает одобрение в различных рабочих группах, то вам надо через шесть месяцев получить разрешение министерства. И помнить, что это самый большой в мире полицейский клуб — в «Треви» вы имеете квалифицированные полицейские силы плюс министерскую мощь!»

Как же перенес Интерпол эту пощечину! Сейчас Непот с печалью признает: «Меня не шокировало то, что была создана группа «Треви». Но я все же расстроился, что меня не информировали заранее». А тогда он попросил своего заместителя Андрэ Боссара просмотреть всю картотеку, касающуюся террористов, и сделать анализ в рамках их обычной доктрины. Боссар реализовал это поручение в виде официально написанных «Основных направлений», а Непот представил их на заседании Исполнительного комитета. Решили, что Генеральный секретариат может и впредь использовать их, но так как возрос все еще остается «слишком деликатным в обращении», то не следует обнародовать эти материалы. «Мне кажется, это было ошибкой, — сокрушался Кендалл, — члены Исполкома были в замешательстве, не зная сотрудничать ли им через каналы Интерпола или искать другие пути. С моей точки зрения, виной создавшемуся положению стала нерешительность организации. Появились чужие инициативы, особенно в таких областях, как антитеррористическая деятельность, координируемая министрами внутренних дел стран Общего рынка. Этого не произошло бы, если бы организация заняла правильную позицию в начале 70-х годов».