Михаил Львов - Пароль - Балтика

Инспектируя полки, как и прежде, летал на боевые задания. Теория и практика, соединенные воедино, рождали у Борзова смелые планы. Для их осуществления приходилось больше работать в полках, советоваться с боевыми летчиками, штурманами, торпедистами и минерами и каждую победу в полетах над морем, как и неудачу, исследовать.

По-новому предстали перед Борзовым морские бои, проведенные Героями Советского Союза Крохалевым, Челноковым, Ефремовым, Плоткиным, Еречишниковым в самом начале войны. Уже не сам факт боя, не победа привлекали внимание инспектора, а то, как проходил бой, как действовали летчики и как противодействовал противник. Он занимался анатомией морских сражений.

Особо пристальное внимание Борзова привлекали действия однополчанина Героя Советского Союза Василия Балебина, с которым Иван Иванович воевал еще в финскую.

В сорок первом Василий потопил транспорт, канонерскую лодку и сторожевой корабль. 11 июля 1942 года во время "свободной охоты" потопил гитлеровский сторожевой корабль. Командующий флотом вице-адмирал В.Ф. Трибуц прислал отважному летчику поросенка. Вспомним, что это было в голодное время Ленинградской блокады. С тех пор каждому гвардейцу, добившемуся победы на море, вручали за обедом поросенка и называлось это "балебинским поросенком". Василию Алексеевичу досталось 8 поросят - по числу фашистских транспортов и боевых кораблей, потопление которых летчик подтвердил фотодокументами. Балебин широким жестом приглашал однополчан к лакомому блюду. Однажды он так распределил поросенка, что сам не отведал ни кусочка. Вот тогда-то и открыл тайну.

- Если бы мой экипаж умел лучше управляться с фотоаппаратом, - сказал Балебин, - может быть, поросят было бы вручено вдвое больше.

Многие в полку знали, что Балебин потопил полтора десятка вражеских судов. Случалось, прилетал на расстрелянной машине. Докладывал, что атаковал. О том, как тонуло гитлеровское судно, не докладывал: это делают за летчика фотографии. Но они не всегда удавались. Ведь не в фотоателье стрелку-радисту приходится фотографировать да к тому же и вести огонь из пулеметов. И аппаратура подводила: то пленка разорвется в кассете, то замерзнет затвор...

13 октября сорок второго года на самолеты Балебина и его ведомого напали шесть "мессершмиттов". В тяжелом бою гвардейцы два "мессера" сбили, третий повредили. И с победой вернулись на базу. 19 октября Василий потопил вражеский сторожевой корабль, 29 октября - миноносец. Это подтвердили фотодокументы, дешифрованные Е. Соловьевым.

Василия многие называли везучим. Но дело, конечно, не в этом. Анализируя действия Балебина, Борзов увидел в них отработанную методологию: скрытность подхода к цели, решительное сближение, атака с короткой дистанции, что и обеспечивало успех. Именно Балебину сдал Борзов эскадрилью, когда получил назначение на должность инспектора соединения. В третьем томе "Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941- 1945 гг." имена Борзова, Балебина, Бунимовича названы в числе самых доблестных летчиков-торпедоносцев.

Рапорты Балебина отличались краткостью: время, место и результат атаки и фотосвидетельство. Борзов подолгу беседовал с летчиком, "раскладывал по полочкам" каждый элемент поиска, противозенитного маневра, действий на боевом курсе, сбрасывания торпеды, выхода из атаки. Из восьми подтвержденных фотографиями побед три Балебин одержал со штурманом Борисом Черных, три - с Николаем Комаровым, по одной - с Задорожным и Афанасьевым. Еще семь, которые не удалось засвидетельствовать фотоаппаратом, не вошли в боевой актив летчика, но какого напряжения они требовали! С Николаем Афанасьевым летчик в непогоду и туман атаковал вражеский транспорт водоизмещением свыше 5000 тонн. Видели, как корма уходила в пучину, нос задирался все выше. Прикованный взглядом к этой картине, стрелок-радист успел лишь один раз нажать кнопку аппарата. Но плотный туман размазал снимок, и нельзя было с уверенностью сказать, что судно ушло на дно. Да летчик и не настаивал. Борзову импонировала честность летчика, он и сам никогда не утверждал, что цель уничтожена, если не было объективного документального подтверждения. Что же полезного извлек Борзов из практики товарища? То, что Балебин не следовал шаблону в выборе направления атаки, не сбрасывал торпеду с дальних дистанций, скоростным маневром обеспечивал внезапность атаки. При встрече с истребителями противника показывал хвост лишь, если имелась облачность, в других случаях активно вел бой, маневрами помогая стрелкам и штурману, и сам не забывал пользоваться пулеметом.

Обобщенный материал Борзов довел до летчиков двух полков, а командование ВВС разослало разработку по всем соединениям.

И все же первая половина сорок третьего прошла, главным образом, в битвах на сухопутном фронте.

Между тем море требовало возрастающего внимания. Чтобы не допустить прорыва наших подводных лодок, противник создал в Финском заливе противолодочные рубежи, прикрываемые авиацией, кораблями и береговой артиллерией. Наиболее мощный рубеж - на выходе из залива, где было поставлено 85000 мин. И взрывоопасные тяжелые противолодочные сети. Торпедоносцы получили приказ обеспечить проводку подводных лодок в море, они пробивали также фарватеры в минных полях. Начались и крейсерские полеты, тщательно подготовленные командованием полка и инспектором дивизии Борзовым. 16 апреля 1943 года экипаж Победкина и Бажанова проник в гавань военно-морской базы противника и бомбами поджег транспорт. 20 апреля экипаж Самедова и Копылова потопил крупное десантное судно противника.

В первых числах мая Н. В. Челнокова снова перевели в штурмовое соединение. Чтобы усилить ударную силу полка, Борзову было приказано сосредоточить внимание на боевых действиях Первого гвардейского. Это вызывалось и тем, что офицер, сменивший Челнокова, оказался неподготовленным к осуществлению крутого поворота к боевым действиям на море и сам на боевое торпедирование не летал. Организатором крейсерских полетов стал Борзов. В его активе появились еще две победы на море. Началось более широкое втягивание летного состава в битву на море. 12 мая Самедов и Ларионов потопили большой транспорт. 29 мая Шаманов и Лорин также потопили транспорт. За июнь и июль сорок третьего гвардейцы потопили восемь вражеских транспортов, за август - семь.

Успехи были заметными, но требовались более масштабные победы. Командование решило поставить во главе Первого гвардейского Ивана Ивановича Борзова.

...Борзов вышел из штаба флота, когда уже стояла глухая ночь. По небу шарили прожектора. Недалеко разорвался снаряд. Начинался очередной обстрел города. Борзов, словно не замечая этого, вновь и вновь вспоминал подробности заседания Военного совета Краснознаменного Балтийского флота.