Федор Раззаков - Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев

СОЛОМИН ВИТАЛИЙ(актер театра, кино: «Женщины» (1966), «Старшая сестра» (1967), «Бабье царство», «Крепкий орешек» (оба – 1968), «Салют, Мария!» (1971), «Даурия» (1972), «Открытие» (1974), «Прыжок с крыши» (1978), «Сибириада» (1979), «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» (1980–1983), «Зимняя вишня» (1986) и др.; скончался 27 мая 2002 года на 61-м году жизни).

Соломин давно страдал гипертонией, но свою болезнь всерьез не воспринимал. Будучи человеком активным, он продолжал работать в полную силу: снимался в кино, играл в родном Малом театре. Именно на сцене последнего и случилась беда. 23 апреля 2002 года Соломин был занят в спектакле «Свадьба Кречинского» (филиал Малого театра на Большой Ордынке), который требовал от него больших физических затрат – артисту приходилось не только говорить, но и много петь и танцевать. В тот день, казалось, ничто не предвещало беду. Соломин выглядел как обычно: перед началом спектакля разминался, распевался и даже рассказывал коллегам анекдоты. Но во время первого акта (около 20.00) актеру внезапно стало плохо, но, превозмогая боль в сердце, он все-таки доиграл первое действие. А выйти во втором уже не смог. Зрителям объявили, что исполнитель главной роли плохо себя чувствует, и попросили расходиться по домам. А Соломина в срочном порядке доставили в Институт скорой помощи имени Склифосовского (в 23.35). Там ему поставили диагноз: ишемический инсульт. Врачи были сильно удивлены, как он с первыми признаками этой болезни продержался на сцене больше часа. Ведь в подобной ситуации многие лежат в коме.

Соломин не приходил в сознание чуть меньше двух недель. В начале мая газета «Жизнь» ссылалась на слова одного из врачей, который заявил: «Сейчас состояние Виталия Мефодьевича критическое. Если оно, не дай бог, еще ухудшится, мы вынуждены будем пойти на операцию. Хорошо уже и то, что на данный момент он не в коме и время от времени приходит в сознание. Хотя какие-либо прогнозы относительно его самочувствия пока делать рано…»

В интервью другому изданию – газете «Московский комсомолец» (номер от 8 мая) врачи Склифа отмечали: «Долгое время Виталий Соломин находился без сознания, только недавно пришел в себя. Его состояние оценивается как критическое. Аппарат искусственного дыхания сняли. Но говорить Виталий Мефодьевич не может. Инсульт в стволе головного мозга – это один из тяжелейших случаев в медицине…»

Между тем 11 мая Соломина прооперировали. Врачи вскрыли черепную коробку артиста, чтобы удалить большую гематому (сгусток крови), которая продолжала увеличиваться. Была сделана пункция: с помощью тонкой длинной иглы хирурги откачали кровь. Операция длилась три часа. После нее состояние Соломина несколько улучшилось, однако в сознание он так и не пришел. А потом у него случился второй инсульт. На сей раз – самый опасный, геморрагический. По словам врачей, последствия такого инсульта необратимы – нарушается дыхание, парализует конечности. Выживают после него единицы. Соломин в это число не попал. Как заявили в те дни врачи Склифа: «То, что Соломин плох, мы знали давно, шансы на выживание были невелики. Его могли спасти, если бы вовремя перевели в другую клинику с современным оборудованием и дорогими лекарственными препаратами…»

На протяжении последующих двух недель Соломин в сознание не приходил. В понедельник, 27 мая, наступила развязка – актер скончался. Газета «Жизнь» так описывала последние часы В. Соломина: «Утром в понедельник состояние актера резко ухудшилось. Знаменитого пациента взяли под усиленное наблюдение. В его боксе неотлучно находился лучший нейрохирург Москвы Владимир Крылов.

О том, что Виталию Мефодьевичу стало хуже, профессор сообщил по телефону жене артиста Марии Соломиной. Она тут же приехала в Склиф и все время находилась недалеко от реанимации – в бокс к мужу ее не пускали. Владимир Крылов лишь изредка выходил к обеспокоенной и обессилевшей от свалившихся на нее переживаний женщине, чтобы сообщить неутешительные сведения об изменениях в состоянии Виталия Мефодьевича.

С каждым часом актеру становилось все хуже. У него развился отек мозга с последующим вклинением в черепно-мозговую ямку, что и привело к гибели мозга. Но сердце продолжало биться.

В 22 часа дежурный реаниматолог срочно вызвал к знаменитому пациенту всех специалистов. Для консультации пригласили нейрохирургов, кардиореаниматологов. Специалисты осмотрели актера и провели консилиум. Врачи боролись за жизнь актера около двух часов. Проводились все необходимые для данного случая реанимационные мероприятия, вводились кардиотоники, адреномиметики. Их кололи прямо в сердце. Эти препараты заставляли сокращаться сердечную мышцу. Но все было тщетно. Медики констатировали смерть Виталия Соломина в 12 часов ночи.

После полуночи, когда дверь реанимации открылась и начали выходить врачи, супруга актера бросилась прямо в бокс. Никто не решился ее остановить. Следом к столу, на котором лежало тело, прошли две медсестры и стали уговаривать безутешно рыдающую женщину покинуть бокс. К счастью, прибегать к сильнодействующим успокоительным средствам не пришлось. Мария Соломина попросила только воды. Через некоторое время ее проводили к выходу: Мария поехала домой.

Близкие родственники настояли на том, чтобы оставить тело Виталия Соломина без вскрытия, и заключение о смерти писали на основании медицинской карты больного».

На следующий день после смерти мужа Мария Соломина в сопровождении старшей дочери Насти и адвоката Натальи Яцкевич приехала на Ваганьковское кладбище, чтобы обговорить с руководством церемонию похорон. Ими был выбран гроб из дубового шпона за 165 тысяч рублей, заказаны два десятка венков из искусственных цветов. Три венка от самых близких людей были из живых крупных ярко-красных гвоздик. Даже там, где по образцу в оформление венка должны были входить белые розы, Мария Соломина попросила заменить их на алые гвоздики. Свою просьбу она мотивировала одной фразой: «Это любимые цветы Виталика».

Прощание с В. Соломиным состоялось 31 мая в Малом театре. Вот как освещали это событие центральные СМИ.

К. Пряник («Московский комсомолец»): «Панихида в Малом театре была назначена на 11 часов, но люди стали собираться возле театра с самого раннего утра. К началу траурной церемонии зал уже не мог вместить всех желающих проститься с любимым актером: толпа под завязку заполнила партер, бельэтаж, балконы и ложи. А на улице народ все прибывал и прибывал. Милиционеры были сдержанны и корректны, километровая очередь терпеливо ждала – большая ее часть так и простояла несколько часов на улице. Его любили, любили по-настоящему.