Корнилов Лавр Георгиевич БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

23 авг. Савинков, приехавший в Ставку, сообщил Корнилову, что основанный на его предложениях законопроект Врем. пр-во одобрило. В ходе бесед Корнилова с Савинковым 23-24 авг. Корнилов указывал, что после подавления "выступления большевиков" должна быть установлена твёрдая власть, причём Корнилов не исключал возможность установления "единоличной или коллективной" диктатуры "в зависимости от дальнейшего хода событий" ("Рев. движение в России в авг. 1917 г. Разгром корниловского мятежа", М., 1959, с. 450). Савинков, в осн. разделявший взгляды Корнилова, указывал только, что "власть революционная не может быть властью единоличной" (там же, с. 451). Вечером 24 авг. Корнилов назначил ген. А.М. Крымова командующим Отдельной (Петрогр.) армией, а ген. П.Н. Краснова командиром 3-го кон. корпуса. Крымову было приказано, как только произойдёт "выступление большевиков", немедленно занять столицу, обезоружить гарнизон и рабочих и разогнать Совет. Крымов заготовил приказ по Отдельной армии, к-рым вводилось осадное положение в Петрограде, Петрогр. губ., Кронштадте, Финляндии и Эстляндии; предписывалось создавать военно-полевые суды. Запрещались митинги, собрания, забастовки, появление на улицах раньше 7 ч. утра и позже 7 ч. вечера, выход газет без предварит, цензуры. Виновные подлежали расстрелу на месте (там же, с, 433-34). В помощь Крымову, по распоряжению К, должны были прибыть части действующей армии. 26 авг. Корнилов направил телеграмму Савинкову: "Корпус (3-й конный) сосредоточился в окрестностях Петрограда к вечеру 28 авг. Я прошу объявить Петроград на воен. положении 29 авг." (там же, с. 439). В тот же день В.Н. Львов, посредник между Корниловым и Керенским (роль Львова противоречиво трактуется в источниках и историографии), передал последнему требования Корнилова в таком изложении: 1) Объявить Петроград на воен. положении. 2) Передать всю власть, военную и гражданскую, в руки Верх. главнокомандующего. 3) Отставка всех министров, не исключая и мин.-пред. и передача врем. управления министерствами товарищам министров впредь до образования кабинета Верх. главнокомандующим" (Керенский А.Ф., указ. соч., с. 106). Керенский отказался от дальнейших переговоров и утром 27 авг. отправил в Ставку телеграмму, в к-рой предписывал Корнилову сдать должность Главковерха и прибыть в Петроград. Корнилов не подчинился и утром 28 авг. передал по радио заявление: "Врем, пр-во под давлением большевист. большинства Советов действует в полном согласии с планами герм. генерального штаба, ...убивает армию и потрясает страну внутри" и далее: Тяжёлое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех рус. людей к спасению умирающей Родины... Я, генерал Корнилов,- сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ - путём победы над врагом - до Учред. Собр., на к-ром он сам решит свои судьбы и выберет уклад своей новой гос. жизни" (там же, с. 446). Одновременно обнародовал обращение к железнодорожникам, где требовал "безусловного выполнения" его распоряжений о перевозке войск ген. Крымова в Петроград и предупреждал, что в случае неисполнения "будет карать беспощадно" (там же, с. 455). Корнилов направил телеграмму донскому атаману А.М. Каледину, чтобы тот поддержал начавшееся выступление. В Киев послал курьера к ген. А.М. Драгомирову с предложением взять власть в городе в свои руки. Главнокомандующему Зап. фронтом ген. П.С. Балуеву предписал занять кав. частями станции Орша и Витебск, чтобы не допустить переброски войск с фронта для защиты Врем. пр-ва. Всё это стало известно пр-ву, и Корнилов был объявлен мятежником.

План захвата Петрограда войсками Крымова провалился, действиями Советов Белоруссии Ставка была отрезана от фронтов, 29 авг. Исполком Юго-Зап. фронта арестовал своего главнокоманд. Деникина, одновременно армейские к-ты всех армий этого фронта арестовали своих командармов. Были арестованы и др. сторонники Корнилова на фронте и в ряде городов страны. В Москве по приказу командующего МВО А.И. Верховского был сформирован экспедиц. корпус для похода на Могилёв. Попытки Корнилова получить поддержку не увенчались успехом, 2 сент. он был арестован. Находясь под арестом в Быхове и обсуждая с др. участниками выступления ситуацию в стране, настаивал на продолжении борьбы; один из авторов т.н. "Быховской программы", предусматривавшей установление сильной гос. власти, возрождение армии, продолжение войны с Германией, созыв Учред. Собр. (см.: Иоффе Г.3., указ. соч., с. 171-72). 19 нояб. при содействии Н.Н. Духонина Корнилов бежал. Пытался пробиться на Дон во главе небольшого отряда, к-рый был разбит. Переодевшись в солд. шинель, Корнилов 6 дек. добрался до Новочеркасска.

Вместе с Алексеевым и Деникиным Корнилов участвовал в формировании Дооровольч. армии, о создании к-рой было объявлено 27 дек. (верх. руководитель - Алексеев, главнокоманд. - Корнилов нач. штаба - А.С. Лукомскии). Вошёл в триумвират (Алексеев, Деникин, Корнилов), возглавлявший Дон ской гражд. совет, от имени к-рого в кон. дек. была выпущена полит, декларация. Её осн. цель - создание "врем. сильной верх. власти из государственно мыслящих людей", к-рая должна восстановить "права граждан", "свободу слова и печати", "свободу пром-сти и торговли" и существить денационализацию промути, прекратить раздел и передел земли до разрешения зем. вопроса Учред. Собранием, создать армию без выборных должностей. добиться созыва Учред. Собр. (там же, С. 231-32). В январе 1918, выступая перед офицерами, Корнилов заявил: "Я даю вам приказ, очень жестокий: пленных не брать! Ответственность за этот приказ перед Богом и рус. народом я беру на себя!" (там же. с. 233). В сер. янв. Добрармия (до 4 тыс. чел.) была переведена из Новочеркасска в Ростов, затем 9 февр- на Кубань, где 2 месяца совершала тя 1-й Кубанский (Леджой) поход Накануне очередной попытки штурма Екатеринедара Корнилов погиб в штабе от разрыва снаряда.

Использованы материалы статьи В.И. Миллер и В.В. Юрченко в кн.: Политические деятели России 1917. биографический словарь. Москва, 1993.

Я побывал у Рателя, Духонина и отправился к Корнилову. У последнего мне всегда было приятно бывать. Я его знал, когда командовал Гвардейским кавалерийским корпусом вместо хана Нахичеванского, а затем 34-м корпусом, Корнилов же командовал 25-м. Нам тогда часто приходилось встречаться на совещаниях в Луцке у Валуева, и Корнилов на меня всегда производил впечатление человека честного и сильного. Он относился ко мне всегда хорошо. Еще недели за две до его назначения главнокомандующим, он звал меня к себе в 8-ю армию, где предлагал дать мне 23-й корпус. Я решил было согласиться из-за желания служить под командой Корнилова, но через несколько дней я узнал, что Корнилов поссорился со своими комитетами и решил сдать армию. Поэтому я отказался уходить от 34-го корпуса, с которым я сжился и который я мог бы покинуть лишь для того, чтобы служить у Корнилова. Еще раньше, когда Гурко уходил из Особой армии, где я командовал гвардейской дивизией, Гурко предложил мне на выбор пять корпусов, но мне жаль было бросать свой 34-й корпус. Обоих этих генералов я искрение любил и уважал и готов был принципиально за ними следовать. Я не ошибся. Корнилов, как и следовало было ожидать, получил Юго-Западный фронт, а на его место был назначен ужаснейший генерал Черемисов.