Царствование Николая Второго. Том 1

Его Величеству благоугодно было соображения мои одобрить. Вследствие этого, я доложил комитету министров о решении Его Величества, чтобы комитет обсудил вопрос о необходимых мерах по изменению некоторых порядков в православной церкви, с тем, чтобы эти решетя, которые будут намечены комитетом министров, получили осуществление лишь через Святейший Синод или при его участии по заведенному порядку.

При обсуждении указа 12 декабря, я, в качестве председателя коми-тета министров, представил по каждому вопросу записку, т. е., свои мнения, которые могли бы облегчить комитет министров в обсуждении дела. Поэтому я вплотную занялся изложением вопроса о том, в чем заключается слабость общества нашей православной церкви и какие, по моему мнению, необходимо сделать преобразования.

Эта записка была составлена одним из моих сотрудников при моем большом и сердечном участии, так как вопросы православной церкви всегда, начиная с моего детства, были мне очень близки, по {328}тем традициям, который я наследовал от моей семьи, и по той семей-ной атмосфере, в которой я воспитывался.

Когда записка эта была напечатана и разослана членам, то последовало возражение и критика на нее обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцева, числящегося больным. На записку К. П. Победоносцева я отвечал подробной запиской, одновременно же митрополит представил в комитет министров, по моей просьбе, редакцию тех вопросов, которые подлежали обсуждению комитета мини-стров.

Вопросы эти были установлены с объяснением сути дела по каждому из представляемых вопросов. Эта работа, как мне сделалось известным, была произведена профессорами духовной академии под руководством митрополита.

Когда был составлен весь этот материал, то мною было назна-чено заседание комитета министров для обсуждения этого вопроса.

Накануне дня, назначенного для заседания, вечером, я получил от К. П. Победоносцева письмо, в котором он мне сообщил, что по Высочайшему повелению вопрос этот должен быть снят с об-суждения комитета министров, и вообще все это дело, об некоторых изменениях в порядках православной церкви, должно быть передано в Святейший Синод.

Очевидно, что такого рода решение было принято под давлением оппозиционных сфер, во главе которых стоял числившийся больным обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев. Вопрос этот таким образом был передан на обсуждение Святейшего Синода.

Синод того времени принял решения гораздо боле радикальные, нежели те, на которых остановился бы комитет министров, а именно он решил, что для обсуждения всего этого дела необходимо собрать поместный собор и учредить патриаршество и, так как это решено было единогласно, то Владимир Карлович Саблер не только не решился пойти против этого решения, но даже стал его соучастником. В результате В. К. Саблер должен был оставить место товарища обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцева, а митрополит Антоний впал в опалу со стороны всесильного обер-прокурора. Решение же Синода не было ни утверждено, но и не было отклонено Государем Императором, а только было указано, что вопрос о созыве собора будет решен впоследствии.

{329}Затем прошло боле пяти лет, так вопрос о соборе и не решен. В надлежащих случаях как бы подымается этот вопрос и показывается в виде отдельной туманной картины, но никакого собора в действительности собирать не предполагается.

*Между тем, если взирать на будущее не с точки зрения, как прожить со дня на день, то по моему мнению наибольшая опасность, кото-рая грозит России -- это расстройство церкви православной и угашение живого религиозного духа. Если почтенное славянофильство оказало России реальные услуги, то именно в том, что оно выяснило это еще пятьдесят лет тому назад с полною очевидностью.

Теперешняя революция и смута показали это с реальной, еще боль-шей очевидностью. Никакое государство не может жить без высших духовных идеалов. Идеалы эти могут держать массы лишь тогда, если они просты, высоки, если они способны охватить души людей -- одним словом, если они божественны. Без живой церкви религия обращается в философию, а не входит в жизнь и ее не регулирует. Без религии же масса обращается в зверей, но зверей худшего типа, ибо звери эти обладают большими умами, нежели четвероногие.

У нас церковь обратилась в мертвое, бюрократическое учреждение, церковные служения -- в службы не Богу, а земным богам, всякое православие -- в православное язычество. Вот в чем заключается главная опасность для России. Мы постепенно становимся меньше христианами, нежели адепты всех других христианских религий. Мы делаемся постепенно менее всех верующими. Япония нас побила потому, что она верит в своего бога несравненно более, чем мы в нашего. Это не афоризм, или же настолько же афоризм, на сколько верно то, "что Германия победила Францию в 1870 году своею школою"...

Совещание графа А. П. Игнатьева угасло и только министерство Столыпина, воспользовавшись работами комитета министров в порядке ст. 87 основных законов, докончило раскрепощение старообрядцев и неизуверного сектантства, которое было уже почти раскрепощено комитетом министров по указу 12-го декабря.

Таким образом были сняты стеснения, лежавшие столпами на наиболее преданной русским началам и православной в правильном смысле этого слова части русского народа. А сколько эти люди перетерпели, каким только они не подвергались стеснениям!

{330}При всем уважении к К. П. Победоносцеву, как замечательному по своим способностям человеку, должен сказать, что за последние 25 лет он являлся главным тормозом к решению старообрядческого вопроса. Сколько раз я его не подымал прямыми и косвенными путями, я ничего не мог достигнуть. Должен засвидетельствовать, что Госу-дарь всегда в душе был за старообрядчество, Он всегда хотел покончить с этим вопросом, но у него недоставало воли перешаг-нуть препятствия в Победоносцеве и таких господах, как А. П. Игнатьев, Ширинский-Шахматов и tutti-quanti. *

Независимо от изложенного комитет министров по указу 12 декабря принял некоторый частные меры, так например относительно свободы малороссийского языка, ибо в то время не разрешалось даже обращение Евангелия на малороссийском языке. Вероятно, это имеет место и теперь, после Столыпинского режима. Сказанное разрешение было дано комитетом министров, в заседание коего был приглашаем по этому делу президент Академии Наук Великий Князь Константин Константинович, который очень поддерживал мнение о необ-ходимости дозволить обращение Евангелия на малороссийском языке.

Были приняты некоторые частичные решения относительно школ в западных губерниях и в Царстве Польском, относительно преподавания на инородческих языках и другие подобные меры. Частью эти меры были решены комитетом министров и Высочайше утверж-дены и приведены в исполнение, а частью были даны по этому пред-мету поручения соответствующим министрам. Министры в некоторой степени эти поручения исполнили, но в каком положении это дело на-ходится в настоящее время, в действительности, это сказать трудно, потому что при нынешнем режим, после Столыпинского управления, закон -- это есть одно, а административные учреждения -- есть другое.