Федор Раззаков - Страсть

Между тем в середине 60-х Великанова развелась с Доризо: «Для меня в этом человеке все стало рушиться. Исправить это было невозможно, и мы расстались. Когда я говорила ему: «Я с тобой разведусь», – он отвечал: «Гелечка, ты никогда этого не сделаешь». Так он был уверен, что я никуда не денусь. Но однажды моя шестилетняя дочка сказала: «Мамочка, я хочу, чтобы мы ушли с этого двора и из этого дома…»

Мы не встречаемся годами, а когда видимся – только кланяемся, и все… Всем своим друзьям он говорит, как любит дочку и внучку. Но за тридцать четыре года, прошедших после развода, он виделся дважды с дочерью и один раз с внучкой…»

В то время как многие ее коллеги по эстрадному цеху вовсю делали «бабки» и обставляли свои дома дорогой мебелью, Великанова продолжала жить скромно. Однажды произошел такой случай. Она получила квартиру в доме № 11/13 по Большому Афанасьевскому переулку и решила поставить ее на сигнализацию. Позвонила своему знакомому, генералу МВД, который вызвался ей помочь в этом деле. Но когда он приехал к Великановой и осмотрел ее жилище, то искренне удивился: «Тебе же не нужна сигнализация. У тебя нечего брать!»

Из-за своей чрезмерной скромности Великанова постепенно оказалась вытесненной из первого ряда певиц чуть ли не в последний. Она никогда не умела приспосабливаться к ситуации, заводить нужные знакомства. К примеру, в начале 60-х секретарь Союза композиторов СССР Тихон Хренников на одном из правительственных приемов подвел ее к Леониду Брежневу (который тогда занимал пост председателя Верховного Совета), представил. Брежнев стал с ней кокетничать. Будь на месте Великановой другая, более покладистая женщина, она бы наверняка не упустила своего шанса – включилась бы в эту игру, а потом извлекла бы из нее хотя бы малую, но выгоду. Великанова же повела себя с Брежневым достаточно холодно. Еще подумала про себя: «Что за тракторист такой?»

Так же вела себя Великанова и в окружении чиновников от культуры. К примеру, идет какой-нибудь конкурс. После его окончания все участники и жюри собираются на вечеринку, где пьют со страшной силой. И только Великанова сидит скучная, замкнутая. В итоге почти все из участвовавших в попойке певиц получили что хотели: кто очередное повышение концертной ставки, кто – квартиру, кто – зарубежное турне. И только Великанова осталась при своем интересе – пальцем ее никто не тронул, но и не облагодетельствовал.

Вторым мужем Великановой стал режиссер-оператор документального кино, с которым она познакомилась в 70-е годы. Их брак продлился более двадцати лет и оборвался в середине 90-х в связи со смертью мужа.

Примерно в середине 70-х Великанова внезапно впала в немилость. Ее перестали приглашать на телевидение, стирали пленки с ее записями на радио. Тогдашний директор Театра эстрады Борис Брунов официально заявил, что ноги певицы Великановой не будет в его театре, пока он жив! Но даже после этого Гелена не бросила сцену. Она ездила по городам, давала сольные концерты, создавала литературно-музыкальные композиции, моноспектакли. Но всегда включала в репертуар и песни, которые сделали ее популярной: «Ландыши», «Тишина», «Поезда», «У той горы»… Из новых песен в ее репертуаре звучали «Белый снег», «А мальчики становятся солдатами», «Под солнцем пляшет девочка». А в самом начале 80-х с певицей случилась беда.

Рассказывает Гелена Великанова: «Это случилось перед концертами в Риге. Просыпаюсь утром – и даже говорить не могу. Ко мне привели прекрасного врача, полковника медицинской службы, который меня успокоил: мол, уже вечером я смогу петь. Он мне сделал какие-то вливания, и я действительно спела. Наутро ситуация повторилась – я снова онемела… Он лечил меня четыре дня. А когда, уже в Москве, я пришла к своему врачу-фониатру, потому что голос так и не вернулся, тот сказал: «Да вам же делали блокаду наркотиками!» И объяснил, ЧТО на самом деле мне вливали: «Благодарите бога, что вы не стали наркоманкой». Потому что это очень страшная вещь – 4 дня подряд держать человека на наркотиках. После этого я девять месяцев вообще не могла ни петь, ни говорить. И когда мне начали потихонечку восстанавливать голос, он у меня стал уже низким. Теперь я пою в других тональностях. Хотя актерское мастерство, которому меня научили педагоги – Андровская, Петкер, Кторов, – осталось.

С врачом из Риги произошла потом страшная история. Он оказался психически больным человеком и покончил жизнь самоубийством. Пошел в лес со своей семьей и из ружья расстрелял жену и дочек – 8 и 16 лет. А потом выстрелил себе в рот. Старшая дочка доползла до дороги, видно, он уже слегка опомнился и промахнулся, попал ей в плечо. Она до сих пор жива…»

В 80-е годы Великанова стала выступать значительно реже – и возраст сказывался, и новые обязанности появились. В течение девяти лет они вместе с Иосифом Кобзоном вели класс в Гнесинке. Но платили им за это сущие копейки, и Гелена в конце концов ушла.

В 1992 году Гелене Великановой было присвоено звание народной артистки России (произошло это после сорока лет выступлений на эстраде!). Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Вдобавок к званию она получила и денежную прибавку: президентскую пенсию из десяти минимальных окладов. О присвоении ей звания Великанова узнала от руководителя Москонцерта Булгакова, с которым у нее, в отличие от его предшественников, были хорошие отношения. Она приехала в Москонцерт, а там по этому случаю уже накрыли столы, выставили шампанское. Для нее это сообщение было настоящим сюрпризом.

После того как в середине 90-х умер ее муж, самым близким человеком для Великановой стала ее дочь (она жила в том же доме, но этажом выше). Широкая общественность вспомнила о певице только в 1998 году, когда 16 апреля состоялась торжественная церемония закладки «золотой звезды» Гелены Великановой на площади перед Государственным центральным концертным залом «Россия».

В ноябре того же года Великанова решила дать еще один концерт – на этот раз прощальный (она сама признавалась, что и возраст поджимает, да и голос уже не тот) в Доме актера. Концерт должен был состояться 10 ноября. Великанова готовилась к нему в полную силу, провела две репетиции. Но концерт так и не состоялся.

В назначенный день в пять часов вечера певица достала из шкафа свое самое лучшее концертное платье, разложила его на кровати, а сама отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Но из ванной она уже не вышла – сердце артистки не выдержало, и она скончалась буквально за два часа до начала прощального концерта.

Вспоминает подруга певицы Л. Голубь: «Обычно она приезжала задолго до начала концерта. Настраивалась. А в тот день ее ждали, ждали… Телефон тоже не отвечал. Позвонили дочери Лене, она живет этажом выше. Лена очень испугалась, что мамы до сих пор нет в театре, ведь она с ней только утром разговаривала, и та страшно волновалась. Гелена Марцеловна призналась дочери, что сама удивлена своему волнению, словно выступает в первый раз. «Или в последний», – добавила она… Поехали к Гелечке на квартиру. Дверь заперта, ключ с внутренней стороны. Пришлось взломать дверь. Гелена была в ванной. Одетая. С полотенцем на плече, как будто зашла помыть руки…»