Федор Раззаков - Нежность

И. Жукова-Пороховщикова: «Я сама ему как-то сказала: все, хватит, идем в ЗАГС. Утром встали в полной растерянности: куда идти, что делать? Сашка говорит: позвони тому-то, он знает – 10 раз был женат. Пришли, объясняем, что хотим расписаться прямо сейчас, 13 мая, потому что для Саши это число счастливое. Кончилось все тем, что Саша сидел в окружении женщин, раздавал автографы, а я бегала, оформляла бумаги, платила деньги в Сбербанк… Штамп в паспорте ничего в моей жизни не изменил. Я даже фамилию мужа брать не хотела: мне было удобно со своей. У нас в ЗАГСе даже скандал из-за этого разгорелся. Я хотела остаться Жуковой, а мне говорили – стань Пороховщиковой. Наконец я согласилась быть Жуковой-Пороховщиковой – на этот раз мне пришлось уступить…»

Сегодня Пороховщиков и Ирина по-прежнему живут вместе. Александр работает в театре, изредка снимается в кино, а Ирина работает на Центральном телевидении редактором.

Из интервью А. Пороховщикова: «Я бесконечно люблю детей… Но ведь как странно: я воспитан как семьянин, всегда мечтал, чтобы в доме стоял большой стол, за который вся семья садилась, чтобы шум-гам стоял и чтобы я кого-то на спине катал. Вот это – мое! А у меня ни одного ребенка. Я все думаю, что же это такое: вроде не бесплодный, все в порядке. Но… Получается, что и в своей профессии я честным трудом добился всего, чего нужно, однако концы с концами еле свожу. А все потому, что не ворую, не умею воровать и не буду. Я своей матери не могу даже сиделку нанять. Что же я за человек? Если я не могу создать условия для своей матери, то какие условия могу создать для своего ребенка? Масса моих товарищей так живут. Мне говорят: «Ты не знаешь, как детей растить. Вот мы впятером в комнате живем…» Да, а я не хочу своего ребенка загонять в комнатенку, где живут собачка, я, жена…

Я не подарок. Масса сложностей в характере. И счастье, что Ира поняла это. Мне хочется взять ее на руки и укачивать. Я люблю ее и как женщину, и как ребенка. Знаете, какая у меня мечта? Я хочу венчаться с ней. И если мне разрешат, я отнесу ее в церковь на руках. Я так перед этой девочкой виноват! Я много боли ей доставил. Хочу повиниться. Как? В подвенечном платье отнести на руках в церковь…»

В декабре 1997 года умерла мама А. Пороховщикова. Четыре месяца спустя, касаясь этого печального события, он сказал: «Я нахожусь сейчас в таком состоянии, будто сорвался со скалы. И только благодаря любви моей жены и моего старенького отца я немного задержался – не свалился вниз, в пропасть. О маме говорить ничего не могу: сколько бы ни говорил, это все слова. Потому что когда мамы нет – очень печально. Выше ее в мире просто ничего не существует: ни государства, ни правительства… Остальное – чушь собачья. Всю свою жизнь, все свои поступки я просматриваю через маму. Для меня мама – это ходячая доброта, а без доброты жизнь невозможна. Я все готов отдать за то, чтобы открыть глаза и увидеть, как она нежной рукой проводит по моей лысине… Она была святой…»

Чуть позже Пороховщиков захочет… клонировать свою умершую маму. Поначалу многие воспримут это заявление как шутку, но затем поймут – актер не шутит. Он заявит об этом во всеуслышание: например, в ноябре 2008 года в программе «Максимум» на НТВ. Потом – в интервью «Комсомольской правде» (номер от 14 ноября 2008-го). Цитирую:

«Мама на «ВДНХ» жила. Ее комнату я так на замочек и закрыл, не трогаю. Я давно думаю о клонировании, об этом говорил еще 25 лет назад. Люди пока недопонимают, что произошло. Это вечность! И это личная история жизни. Тем более я же не собираюсь возвращать к жизни каких-то негодяев. Будет строгий закон. Говорят, две мамы можно сделать, хоть три…».

Однако возможности науки пока не беспредельны, поэтому благое желание актера до сих пор остается нереализованным. В итоге вся его любовь аккумулируется на жене Ирине, с которой он знаком более тридцати лет. В интервью «Комсомольской правде», приуроченном к 70-летнему юбилею актера (29 января 2009 года, автор – А. Велигжанина), Пороховщиков сказал следующее:

«Я очень сильно люблю Ирину. Она очаровательный человек, но ее надо понять. Она такая же максималистка, как и я. И если чего-то не принимает – это все: среднего не дано. Умница, трудолюбивая и очень добрый человек.

Мы с ней на равных. Я даже ей отдаю предпочтение. Готовлю дома сам, хотя она умеет. Ирина отвечает мне искренностью и честностью… Мне нравится о ней заботиться. Я с таким трепетом к ней отношуь. Любовь для меня – единственная реальная опора в жизни. Только Ирина – вся моя ценность. Мы не можем друг без друга…».

Пресняков достаточно рано приобщился к изнанке жизни, поскольку с детства вращался в специфической среде – эстрадной. По его же словам: «Я дружил с музыкантами ансамбля, в котором играли отец и мать. По сути, у меня почти нет настоящих друзей детства. Точнее, мне их заменили взрослые…»

Именно эти взрослые связи играли двоякую роль в воспитании Преснякова: с одной стороны, они положительно сказывались на его характере – воспитывали в нем самостоятельность, твердость, с другой стороны, рано приобщили к той самой изнанке жизни. В возрасте 13–14 лет Пресняков-младший стал курить, причем зная, что его родителям это не понравится, делал это тайком, в общежитском туалете. В 1982 году произошла еще одна, более неприятная, история. Он тогда отправился на гастроли с популярной тогда хард-роковой группой «Круиз» (в ее репертуаре были песни, написанные им: «Средний человек», «Гонка», «Один красив, другой умен») и подхватил мужскую болезнь, в просторечии именуемую «насморком». Вот как вспоминает об этом Пресняков-старший:

«Я в свое время по глупости этот самый «насморк» подхватывал, но в ситуации с сыном меня поразило, что он так рано окунулся в половую жизнь. Поэтому, наверное, я столь болезненно и прореагировал, когда Володя пришел ко мне и честно признался, что у него возникли проблемы весьма определенного свойства. До рукоприкладства, конечно, не дошло, но своим друзьям из «Круиза» я высказал неудовольствие: мол, мужики, я вам своего сына доверил, а вы… С Вовой же долгие воспитательные беседы проводил. И, кажется, он меня понял. Я пытался объяснить, что секс – штука, конечно, приятная, но за любое удовольствие приходится в жизни платить. Главное, чтобы цена не оказалась слишком высокой…»

Первой настоящей любовью Преснякова-младшего стала дочь Аллы Пугачевой Кристина Орбакайте. Это случилось в 1985 году, когда Преснякову было 17 лет, а Кристине на три года меньше. Их первая встреча состоялась в Измайлове, где в честь Дня Конституции Пресняков-младший давал концерт вместе с Лаймой Вайкуле. К. Орбакайте вспоминает:

«Я была «гадким утенком» и ни с кем не гуляла. Но в 15 лет я встретила Володю… Меня однажды пригласили друзья на концерт Лаймы Вайкуле, а Володя тогда работал с ней. После концерта он стал говорить мне комплименты по поводу того, как я сыграла в «Чучеле». А я его раньше не знала. Когда мама приносила его записи домой, я не могла поверить, что это мальчик поет…»