Сидни Шелдон - Обратная сторона успеха

Теперь оставалось только помочь Америке выиграть войну.

Ричфилд был маленьким городком с населением шестьдесят пять тысяч. Его окружали горы Монро. На главной улице располагался уютный отель. Следуя инструкциям, мы, курсанты, расселились по номерам, а потом вернулись в вестибюль. Нас было четырнадцать человек. Мы проторчали в вестибюле с полчаса, когда в дверях появился высокий угловатый человек с резкими чертами лица и, оглядев нас, спросил:

– Все устроились?

– Да, сэр, – прозвучал хор голосов.

– Прекрасно. Я капитан Андерсон, ваш шеф-инструктор. Отель находится в пятнадцати минутах езды от аэродрома. В шесть утра сюда будет подаваться автобус и отвозить вас на место. Постарайтесь хорошо выспаться. Отдых вам не помешает.

И он ушел.

Утром нас отвезли на аэродром. Он оказался куда меньше, чем я ожидал. Капитан Андерсон приказал нам следовать за ним. Он привел нас в ближайшее здание, превращенное в школу. В комнатах стояли столы, были развешаны учебные пособия.

Когда мы расселись, он сказал:

– Вам предстоит пройти шестимесячный курс обучения полетам. Но к сожалению, из-за войны курс сокращается до трех месяцев. Вы будете изучать чтение по карте, аэродинамику, метеорологию, штурманское дело, съемку местности, составление полетных планов и устройство двигателя, а также азбуку Морзе и укладку парашютов. В каждом классе свой инструктор. Вопросы есть?

– Нет, сэр.

Первым занятием была аэродинамика. Занятие длилось час. Завершая его, инструктор сказал:

– Я раздам вам учебники по аэродинамике и хочу, чтобы вы ответили на вопросы к каждой главе, с первой по двадцатую. Это ваше домашнее задание. Свободны.

Я пролистал учебник. К каждой главе прилагался список вопросов. Наверное, сегодня придется улечься попозже.

Далее шло штурманское дело. Через час, отпуская нас, инструктор сказал:

– Возьмите учебники и прочтите первые сто пятьдесят страниц. Ответьте на все вопросы.

Мы переглянулись. Похоже, ноша нам не по силам.

На третьем уроке объяснялось устройство двигателя. Я старался запомнить все технические детали и старательно записывал за инструктором. Тот потребовал прочитать текст и ответить на вопросы с первой по сто двадцатую страницу.

Я едва сдержал смех. Справиться с таким объемом работы было невозможно, а ведь день еще не закончился!

На последнем занятии мы укладывали парашюты: утомительная и тяжелая задача, особенно после сложных лекций.

Теперь мы начинали понимать, что имел в виду капитан Андерсон, сказав, что нам предстоит освоить шестимесячный курс за три месяца. Думаю, что все курсанты в эту ночь не спали до четырех-пяти утра, пытаясь выполнить домашнее задание.

Каждый день был похож на предыдущие. После занятий мы шли на летное поле знакомиться с самолетами. Мне предстояло летать на «пайпер кабс», винтомоторных аэропланах, вместе с инструктором.

Все мы хотели учиться летать, но домашние задания отнимали жутко много времени. Мы не спали до трех-четырех утра и втайне надеялись, что начало полетов задержат и мы сможем хотя бы закончить теоретический курс.

Меня прикрепили к капитану Андерсону. Он лично наблюдал, как я укладываю парашют для своего первого полета. Мы сели в самолет.

– Следите за тем, что я делаю. – Он поднял самолет в воздух, не переставая объяснять: – Прежде всего необходимо запомнить два основных правила. Первое: ни секунды покоя. Постоянно вращайте головой, если можете, чуть ли не на сто восемьдесят градусов, чтобы проверить, нет ли поблизости самолетов. Второе: соотносите скорость с высотой полета, чтобы избежать катастрофы.

По мере того как мы поднимались в воздух, я увидел, что аэродром полностью окружен горами.

Когда мы поднялись на семьсот пятьдесят футов, капитан Андерсон сказал:

– Сейчас войдем в штопор.

В штопор мы вошли и благополучно из него вышли. Но к сожалению, возникла еще одна проблема: меня укачивало.

Капитан Андерсон брезгливо поморщился. Я залился краской.

На следующий день мы делали бочки и мертвые петли, и меня опять тошнило.

Когда мы приземлились, капитан Андерсон спросил:

– Вы сегодня завтракали?

– Да, сэр.

– Отныне ничего не будете есть до обеда.

Это означало, что с ужина и до половины второго дня у меня во рту не будет ни крошки.

Но едва капитан Андерсон передал мне управление, морская болезнь исчезла. Сидя за штурвалом, я чувствовал себя великолепно, поскольку старался сосредоточиться на том, что делаю.

Каждую неделю я звонил Ричарду, Натали и Марти, сообщая, что здоров и бодр. Все складывалось лучше некуда, и я уверял, что собираюсь стать первым асом Второй мировой.

Но как-то Ричард позвонил мне и сообщил:

– У меня новости, Сидни. Я только что записался добровольцем.

У меня замерло сердце. Он слишком молод и…

Я вдруг понял, что Ричард уже не мальчик. Поэтому сказал:

– Ричард, я тобой горжусь.

Через неделю его отправили в учебный лагерь.

Иногда капитан Андерсон во время полета без предупреждения выключал двигатель.

– Ваш мотор только что сдох, Шелдон. Совершите аварийную посадку.

Я смотрел вниз. Чаще всего подходящего места не было. Но, судя по выражению лица капитана, он ждал не объяснений. Тогда я начинал постепенно терять высоту, пока не находил достаточно ровной площадки.

И когда я уже готов был приземлиться, Андерсон вновь включал двигатель.

– Молодец. Поднимайте машину.

День, когда он сказал, что я готов к самостоятельному полету, стал для меня праздником.

– Только соотносите высоту и скорость, – снова напомнил капитан.

Я кивнул, надел парашют и впервые поднялся один на борт самолета. Остальные курсанты следили за мной. Самолет помчался по полю и уже через минуту взмыл в воздух. Поразительное ощущение – ощущение свободы. Ощущение разрыва связи с землей и парения в новом мире. Ощущение полного отсутствия морской болезни.

Я достиг заданной высоты – шести тысяч ста футов и принялся выполнять полетное задание.

Мне было приказано продержаться в воздухе двадцать минут. Я взглянул на часы. Пора показать всем, что такое идеальная посадка!

Я толкнул рычаг вперед и начал снижаться. Внизу уже были видны фигуры наблюдателей.

Правила посадки весьма строги. Недаром нам вдалбливали, какие скорости должны быть при определенных высотах. Я посмотрел на приборы и вдруг сообразил, что совершенно забыл, какой должна быть скорость. Мало того – все, что я выучил, выветрилось из головы. Я понятия не имел, что делать.

В полной панике я потянул рычаг на себя, чтобы набрать высоту и уберечься от падения, одновременно пытаясь вспомнить соотношение высоты и скорости, но голова была абсолютно пуста. Если сделаю ошибку, значит, разобьюсь. Я описывал круги над аэродромом, не в силах сообразить, что делать. Может, прыгнуть с парашютом? Но в ВВС нет лишних самолетов! Однако не мог же я вечно оставаться в воздухе! Нужно каким-то образом садиться.