Ион Деген - Война никогда не кончается (Рассказы, документальная проза, стихи)
- Название:Война никогда не кончается (Рассказы, документальная проза, стихи)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ион Деген - Война никогда не кончается (Рассказы, документальная проза, стихи) краткое содержание
Война никогда не кончается (Рассказы, документальная проза, стихи) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Вместо троллейбуса к остановке мягко подкатил черный "ЗИЛ". Милиционер уже собирался поднести к губам свисток. Но, увидев марку автомобиля, сделал вид, что не заметил нарушения и охотно стал отвечать обратившейся к нему старушке.
Выскочил щофер и открыл правую заднюю дверь лимузина. И милиционер, и зеваки, и я в их числе с любопытством смотрели на величественно вышедшего красавца-священника в темно-лиловой бархатной скуфие, в серо-лиловой рясе, сидевшей на священнике, как парадный китель на кадровом строевом офицере, с крестом такой красоты на груди, что от него трудно было оторвать взгляд.
Признаться, я совсем растерялся, когда священослужитель вдруг обнял меня и прижался к моему лицу золотисто-каштановой бородой.
- Хер моржовый, - прошептал он мне на ухо, - нельзя забывать друзей.
- Сашка!!!
- Научись говорить в полголоса. Ты ведь не в танке. Обывателю вовсе не необходимо знать мое мирское имя.
Мы стояли окруженные толпой любопытных. Троллейбус подошел и покорно остановился за лимузином. Саша отдал мой портфель шоферу, взял меня под руку и, одаряя землю своими шагами, направился к переходу.
- Здесь мы расстались. Здесь мы невероятным образом встретились. Погуляем немного по Песчанке и поедем выпить за встречу.
За несколько минут я успел рассказать ему все о себе, о причине приезда в Москву и даже, надеясь, что это может быть ему приятно, о том, как, заинтересовавшись историей моего народа, прочитал Библию, затем стал перечитывать ее и наконец понял, что Пятикнижие могло быть только творением Всевышнего.
Саша рассмеялся, стараясь не нарушить благообразия, излучаемого не только его лицом, но всем обликом.
- Ерунда. Всевышний и моя святость - одного поля ягоды.
Саша стал рассказывать о себе. Мы медленно шли вдоль незнакомых мне домов по направлению к старым казармам. Лимузин бесшумно катил за нами.
- Благословен будь этот мудак-полковник из политотдела, который загнал меня в семинарию. Я катаюсь, как сыр в масле. Я с удовольствием маневрирую между интригами и столкновениями противоречивых интересов, что помогло мне взобраться довольно высоко. Мне сорок один год. Я самый молодой, невероятно молодой в своем ранге. До вершины мне осталось подняться всего лишь на две ступени. И будь уверен, я поднимусь.
Яркое морозное солнце. Пушистые шапки снега на ветвях деревьев. Шумные стайки детей, скользящих на наледях между домами. Малыши на саночках. Женщины, вожделенно поглядывающие на Александра. Я улыбнулся. Я подумал о том, что коровы во время течки чуют мускусного быка на расстоянии нескольких километров. Интересно, на каком расстоянии самки чуют Сашу? Он шел, смиренно опустив долу тяжелые ресницы, и время от времени прерывал нашу беседу едва слышым
- Этой я бы отдался. Эту я бы трахнул.
- Как ты Бога не боишься, блядун неисправимый?
Саша растянул в улыбку красивый рот, окаймленный золотисто-каштановыми усами и бородой с редкими платиновыми нитями.
- Парадокс. Прошло двадцать лет, а мы остались неизменными. Разве что твое капуцинство действительно привело тебя к Богу. Впрочем, этому есть другое объяснение. Ты ученый. Докапываясь до сущности вещей, ты приходишь к агностицизму. Здесь бы тебе остановиться и стать подобно мне блядуном и эпикурейцем. Ан нет. Бог тебе нужен. Ну и живи с Богом. Нет, брат, мне мирские блага нужны. Ты вот глаз не отводишь от креста. Есть у тебя вкус. Ты не ошибся. Это раритет. Музейная ценность. Дома у меня ты увидишь иконы ахнешь. В Третьяковке и в Русском музее нет подобных. Для меня это не культ, а предмет искусства и капитал. Вот так-то, брат. Кстати, где ты остановился?
- В гостинице "Алтай", на выставке.
- Ну, брат, это не по чину. Останешься у меня, в Загорске. И машина в твоем распоряжении.
Я поблагодарил Сашу и объяснил, что сегодня ночью должен вернуться домой.
Мы сели в автомобиль.
- К Мартынычу, - незнакомым голосом хозяин приказал шоферу. Увидев, как изумил меня интерьер автомобиля, Саша улыбнулся:
- Что, слегка удобнее, чем в тридцатьчетверке? А ты говоришь Всевышний. Как это у твоего любимого Гейне? "Мы хотим на земле счастливыми быть... а небо оставим ангелам и воробьям".
Недалеко от площади Свердлова автомобиль подплыл к тротуару. Я уже прикоснулся к дверной ручке, но Саша одернул меня. Сиди, мол. И я подождал, пока шофер отворил дверь, каждой клеткой своего тела ощущая стыд и неудобство.
У подъезда административного здания лейтенант милиции с подозрением окинул меня взглядом. Хоть и импортное, но вполне рядовое пальто. Шапка, правда, пыжиковая, но под шапкой явно еврейское лицо.
- Со мной, - сухо изрек Саша.
Лейтенант, все так же неподвижно стоявший у подъезда, казалось изогнулся в почтительном поклоне.
Образцом купечечской роскоши в Москве казался мне ресторан "Метрополь". Необычная атмосфера окутывала меня в ресторанах Центрального дома литераторов или журналистов. Но и сегодня, уже имея представление об отличных ресторанах в различных концах мира, я не могу забыть чуда, в которое пригласил меня Саша - к Мартынычу, как он почему-то назвал этот сверхзакрытый ресторан для сверх-сверх-избранных.
Постепенно каскад золотисто-каштановых волос представился мне обычным казацким чубом. Борода и облачение стали незаметными. Из-под груды язвительного цинизма проступило Сашино понимание. И здесь, в этом ресторане из тысячи и одной ночи, в котором слово "Израиль", если и произносится сверх-сверх-избранными, то только в антисемитском анекдоте, я рассказал о своей мечте, об Израиле, таком же далеком и недосягаемом, как предполагаемые планеты в созвездии Гончих псов.
- Дай тебе твой Бог, в которого ты веришь.
Саша наклонился и пожал мою руку. В этом пожатии было значительно больше, чем можно выразить словами.
Я чуть не опоздал к своему девятичасовому поезду. Вот когда пригодился черный "ЗИЛ", сильный не только мотором и корпусом...
Простились мы на перроне Киевского вокзала. Странно, но под любопытными взглядами пассажиров, провожающих, проводников, как и тогда, на эстакаде танкового завода, нам пришлось быть суровыми мужчинами.
Вот и все. Так уж сложилось, что больше мы не встретились. Вероятно, я виноват. Меа culpa.
Незадолго до нашего отъезда в Израиль жена и сын видели его в Загорске. Он действительно поднялся на две заветных ступени, осуществив, казалось бы, неосуществимое.
Я прохожу по Русскому подворью в Иерусалиме. В современной толпе мелькает средневековое облачение хасидов из Меа Шаарим. В дрожащем полуденном зное огромная круглая шапка из дорогого меха мерно покачивается рядом с белой куфией. Розовая клетчатая куфия, такая же, как на вожаке международных разбойников, проходит мимо клобука серого монаха, подпоясанного бичевкой. Величественная тиара армянского священослужителя пересекает путь православной скуфейке.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: